Атавизм

– Вот видите, все ж нормально! – пробубнил он с набитым ртом. – Я ж вам сказал, ничего не случилось, он нормальный мужик! – Ястребок кивнул нам.

– Так, други, однако закругляйтеся! – Пчельник деловым шагом приблизился к столу. – На брань собираемся!

Я ободряюще улыбнулась в ответ на тревожный взгляд Таго.

– Дядька Пчельник решил за вас подвизаться! – уведомил Пчельник. – В арсенал пойдем, за мной, рать худосочная!

Фатти легко соскочил со своего места и с готовностью устремился за Пчельником, на ходу дожевывая свои куски. Иней крепко взял меня за руку, и, кивнув Миррир, направился за ними.

Пчельник привел нас к поросшему густой травой бугру, выступающему посреди папоротниковых зарослей. Пока Таго, торопясь, шептал мне на ухо о том, что он переживал, когда Старуха привела их к границе, Пчельник совершал над травянистой кочкой странные камлания. Миррир, закрыв глаза, привалилась к стволу дерева, замерев с отрешенным видом, Фатти же, напротив с интересом наблюдал, ловя все жесты бородатого хозяина. Наконец, из-под земли что-то глухо забухтело, и холмик отъехал в сторону, являя нашим взорам тускло освещенный ход вниз.

Пчельник, ворча что-то об «проклятых муравьях и осах», стал спускаться вниз. Фатти, возбужденный, словно пудель на прогулке, поспешил за ним. Обшитый металлическими листами коридор вел вниз, опускаясь метров на десять, и оканчивался раздвижными дверьми, похожими на двери лифта. Перед ними Пчельник остановился, и со значением посмотрел на нас:

– Так, это арсенал. Потому упреждаю: хваталки свои попридержите! Не прикасаться, не прислоняться и даже не дышать ни на чо! Тебя, мажок неугомонный, это особо касается! – он строго посмотрел на сияющего, как рождественская звезда, Ястребка.

Двери раздвинулись и мы вошли в длинное помещение, напоминающее самолетный ангар. Здесь, в отличие от верхнего обиталища Пчельника, царил полный порядок. Ровные ряды стеллажей и ящиков, укрытые серебристой тканью загадочные машины, стойки с оружием странного и угрожающего вида. Пчельник остановился, задумчиво скребя в бороде.

– Ить, не знаешь, чо вам и дать, чтоб ненароком друг дружку не прихлопнули! Ладно, первым делом с костюмчиками разберемся. Так, детишки, нажмем здеся и здеся! – он указал на выпуклости на правом плече моего костюма.

Все послушно нажали на указанные места. По телу пробежала волна вибрации, ткань плотнее прилипла к коже, всех окутало сероватое марево, словно бы костюмы внезапно начали тлеть. Пчельник показал еще две точки, теперь у основания шеи. Перед глазами зарябило, в ушах зазвенело, как от хорошей затрещины.

Я схватилась руками за голову, и с удивлением поняла, что ладони наткнулись на холодную гладкую поверхность в нескольких сантиметрах от кожи. Звон прошел и зрение вернулось. Я с удивлением рассматривала трех черно-серых безглазых монстров, что так же недоуменно крутили головами возле меня. Теперь мы напоминали четырех дьяволов с морщинистыми слепыми мордами, и торчащими вверх короткими рожками.

Совершенно незаметно костюмы затянули кисти рук и стопы, абсолютно отгородив нас от окружающей среды. Что-то едва слышно шипело, воздух запах тмином. Пчельник беззвучно пошевелил губами, и указал на точку под челюстью. Я прикоснулась к ней и звуки вернулись. Казалось, что они стали более громкими: я четко слышала дыхание моих друзей, явственно стучали четыре сердца.

– Ну вот! Это боевой режим. Полная изоляция на шестьдесят часов. Таперя ваши Маги – Наместники зубейки-то пообломают! – голос Пчельника был подобен грохоту камнепада. – Громкость то поубавьте, ни к чему она такая! – Пчельник привел пальцем по подбородку. – Таперя пошли пукалки выбирать! Разблокируйтесь пока.

Мы произвели обратные действия и снова пришли в нормальный облик.

Таго выглядел озадаченным, Миррир была сама лояльность, только глаза ее ошеломленно и вопрошающе метались по нашим лицам, Фатти тихонько попискивал и всхлипывал. Я видела, что его просто распирает от вопросов, но он сдерживался под строгим взглядом Таго. Пчельник, все еще в задумчивости, прошелся вдоль стеллажей, потом хлопнул себя по лбу и призывно махнул рукой. Он завернул за стойку и исчез из вида, мы проследовали за ним.

Когда мы заглянули за ряд блестящих золотистых трубок, аккуратно прикрепленных к стене, я первым делом увидела странную сине-зеленую скульптуру: большая птица с распростертыми крыльями сидела на каменном постаменте. Перья ее переливались в неярком свете, бликуя, точно у зимородка. Глаза заменяли крупные голубые камни, а раскрытый клюв блестел золотом. Черные пятипалые лапы охватывали матово-черный шар в навершии постамента.

– Ух ты, красотища! – выдохнул Фатти, подходя поближе.

Пчельник глянул через плечо, и ухмыльнулся:

– Это единственная штука, которую ты могешь пощупать! Валяй, я зрю, давно у тебя ладошки свербит!

Хозяин отвалил крышку тяжелого длинного ящика, стоявшего в углу, и принялся чем-то яростно там шуршать. Мы подошли к скульптуре поближе, рассматривая тонкую работу. Перья были выполнены до малейшей зазубринки, казалось, эта птица жива и только что скована колдовскими чарами. Фатти провел по зеленой голове, и дотронулся до матового шара в мощных когтях птицы. Внезапно в граненых глазах птицы что-то сверкнуло.

– Ой! – Фатти проворно отскочил. – Я ничего не сделал!

Пчельник поднял голову из ящика и хмыкнул. Внутри птицы что-то щелкнуло и в раскрытом клюве блеснуло. Я с опаской выглянула из-за плеча Таго.

– Да ладно, не тушуйся колдунец, тебе подарочек на долгую память!

Фатти осторожно вынул из клюва маленькую копию той же птицы. Мы сгрудились, разглядывая диковинку. Это была такая же птичка, только в полете. На спинке была петелька как у кулончика, я задумалась: эта статуэтка что-то мне определенно напоминала. Вот только я не могла вспомнить, что?

– Что это? – подала голос Миррир, указывая на скульптуру. – Это не опасно?

Она подозрительно покосилась на маленькую птичку в руках Фатти.

– Это Большая Птица! – буркнул Пчельник не прерывая своей возни. – Не видишь что-ли?

– Понятно, что птица! – недовольно пробормотала Миррир. – А для чего она?

– Птичек делать! – донеслось из ящика. – Откеля мне знать?! Нешто мне все знать надо? В одном месте нашел, тама ничего кроме нее не было. Гляжу: вещь древняя, не иначе цены немалой, ну и взял. Хотел определить ее там, на верху, ну ради красивости, да Старуха жаловаться почла: как станет пыль протирать – так птичка малая выпадает, накопилось уймища их, хоть лавочку открывай! Вона, цельный мешок стоит! – он кивнул на объемистый баул в уголке за скульптурой.