Атлант расправил плечи. Часть I. Непротивление (др. перевод)

— Так хорош риарден-металл или плох?

— Если рассмотреть настоящий вопрос под углом вселяющего тревогу роста безработицы, который в настоящее время…

— Так значит, он хорош?

— Во время отчаянного дефицита стали мы не можем позволить себе дальнейшее увеличение производства сталелитейной компании, выпускающей слишком много продукции, потому что она в таком случае вытеснит фирмы, производящие слишком мало, что приведет к нарушению стабильности экономики, что в свой черед…

— Вы намереваетесь дать ответ на мой вопрос?

Посетитель пожал плечами:

— Оценки всегда относительны. Если риарден-металл плох, он представляет для общества физическую опасность. Если же хорош — социальную.

— Если вам есть, что сказать мне о физической опасности, которую может представить риарден-металл, выкладывайте. Остальное можно опустить. Сразу же. Я не понимаю этого языка.

— Но вопросы общественного благосостояния, конечно же…

— Оставим эту тему.

Посетитель, казалось, пребывал в полном смятении, словно его ноги потеряли опору. И через какое-то мгновение он беспомощным тоном спросил:

— Но что же тогда является основной сферой ваших интересов?

— Рынок.

— Что вы имеете в виду?

— На риарден-металл существует спрос, и я намереваюсь удовлетворить его в полной мере.

— Но не является ли понятие рынка чем-то гипотетическим? Реакция общества на ваш металл не обнадеживает. За исключением контракта с «Таггерт Трансконтинентал» вы не имеете других крупных заказов…

— Хорошо, раз публика, по-вашему, не интересуется моим металлом, что же вас беспокоит?

— Раз публика не интересуется им, вы понесете крупные потери, мистер Риарден.

— Ну, это уж моя забота, а не ваша.

— Но если вы проявите хоть какое-то стремление к компромиссу и согласитесь подождать несколько лет…

— Почему я должен ждать?

— Но, по-моему, я дал вам понять, что Государственный научный институт не одобряет появления риарден-металла на металлургической сцене в настоящее время.

— Почему ваше мнение должно интересовать меня?

Гость вздохнул:

— Вы — трудный человек, мистер Риарден.

Предвечернее небо темнело, обретало плотность за стеклами окон. Фигура посетителя расплывалась кляксой среди резких, прямых плоскостей мебели.

— Я согласился принять вас, — проговорил Риарден, — потому что вы сказали, что намереваетесь обсудить со мной крайне важный вопрос. Если это все, что вы можете сказать, то прошу меня извинить. Я очень занят.

Посетитель откинулся на спинку кресла.

— Насколько я слышал, вы потратили на разработку риарден-металла десять лет. Во сколько она вам обошлась?

Риарден поднял взгляд: он не понял смысла этого вопроса, однако в голосе Поттера читалось явное намерение; голос его сделался жестким.

— В полтора миллиона долларов, — проговорил Риарден.

— И сколько вы хотите за него?

Риарден невольно сделал паузу. Он не верил своим ушам. И, наконец, негромко переспросил.

— За что именно?

— За все права на риарден-металл.

— На мой взгляд, вам пора убираться отсюда, — проговорил Риарден.

— Ваша позиция ничем не оправдана. Вы — бизнесмен. И я делаю вам предложение. Назовите свою цену.

— Права на риарден-металл не продаются.

— Я уполномочен предложить вам крупную сумму. В правительственных масштабах.

Риарден сидел, не шевелясь, только на скулах его ходили желваки; однако взгляд оставался безразличным, если не считать едва заметное любопытство.

— Вы бизнесмен, мистер Риарден. И от таково предложения вы не имеет права отказываться. С одной стороны, вы крупно рискуете, вам придется идти против неблагоприятно настроенного общественного мнения, вы вполне можете потерять все вложенные в риарден-металл деньги до последнего пенни. И мы могли бы избавить вас от риска и ответственности, вы сорвете крупный куш, причем без задержки и куда в большем размере, чем сумеете получить от продаж в ближайшие двадцать лет.

— Насколько я понял, Государственный научный институт представляет собой научное, а не коммерческое заведение, — проговорил Риарден. — И чего же вы так убоялись?

— Вы прибегаете к некрасивым и лишним словам, мистер Риарден. Я пытаюсь вести наш разговор в дружеских тонах. Вопрос крайне серьезный.

— Я начинаю понимать это.

— Мы предлагаем вам открытый чек… на неограниченную сумму. Чего вы еще хотите? Называйте свою цену.

— Продажа прав на риарден-металл не является темой для обсуждения. Если у вас есть еще, что сказать, говорите, и до свидания.

Посетитель посмотрел на Риардена недоверчивым взглядом и спросил:

— Чего вы хотите?

— Я? О чем вы?

— Вы занимаетесь бизнесом для того, чтобы делать деньги, не так ли?

— Так.

— И вы хотите иметь максимально возможный доход, не правда ли?

— Хочу.

— Тогда почему вы хотите вести борьбу еще годы и годы, выжимая какие-то жалкие пенни с тонны проданного металла, вместо того, чтобы сразу получить целое состояние за свой товар? Почему?

— Потому что он принадлежит мне. Вы понимаете последнее слово?

Посетитель вздохнул, поднялся на ноги и проговорил, явным образом подразумевая обратное.

— Надеюсь, у вас не возникнет причин сожалеть о своем решении, мистер Риарден.

— До свидания, — произнес Риарден.

— Полагаю, я должен предупредить вас о том, что Государственный научный институт может выпустить официальное отрицательное заключение относительно риарден-металла.

— Это ваше полное право.

— Такое заключение существенно осложнит ваше положение.

— Вне сомнения.

— Что касается более отдаленных последствий… — гость пожал плечами. — Наше время не любит людей, отказывающихся от сотрудничества. В наше время человеку нужны друзья. А вы, мистер Риарден, не относитесь к числу людей… популярных.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы меня прекрасно поняли.

— Нет.

— Общество представляет собой сложный организм. Решения ждут многочисленные вопросы, подвешенные на тонких нитях. И мы не можем сказать заранее, когда будет найдено решение того или иного вопроса, и какие факторы станут решающими в этом тонком равновесии. Я сказал достаточно ясно?