Авиатор
Шрифт:
— Как так? — поддержала разговор Лиза, уже сообразившая, что нечаянно напала на золотую жилу.
— Франки двигались с юга на север, — объяснил Скиапорелли. — Им навстречу из Нигерии спускались англичане, им тоже были нужны Ифе и Яруба. Особенно Яруба с ее месторождением кравита в Заранге. Но ни франки, ни британцы не знали, что генерал фон Мелендорф выступил с той же целью из прусского Камеруна.
— Дайте, угадаю! — Лизе даже не надо было притворяться, она была взволнована и по-настоящему захвачена рассказом Скиапорелли, а так же, его голосом, мимикой и жестикуляцией, его черными бездонными глазами. — Лорд Диспенсер…
— Командовал ротой в 23-м Йоркширском полку, — закончил за нее историк. — И, разумеется, нет ничего удивительного в том, что Штоберль был тогда адъютантом генерала фон Мелендорфа!
— Потрясающе!
— А между тем, я написал об этом целую книгу.
— Книгу? —
— Я мог бы вам ее презентовать, — осторожно предложил Скиапорелли, не отрывая взгляда от глаз Лизы, — но для этого нам нужно поехать ко мне домой.
— Ну, так почему мы медлим? — улыбнулась историку Лиза. Предложение Скиапорелли было недвусмысленным, но оно и к лучшему. Честность в такого рода делах — лучшая политика.
Лиза вернулась на борт «Звезды Севера» только на следующий день утром. Выгрузилась из такси, пронаблюдала за тем, как таксист и дежурный палубный матрос перетаскивают в лифт ее багаж, и поднялась на борт.
— Рада тебя видеть! — обняла ее Анфиса, когда Лиза зашла в кают-компанию, чтобы выпить кофе. — Оно того стоило?
— И не спрашивай! — довольно улыбнулась Лиза и поспешила надеть очки с дымчатыми стеклами, а то, не ровен час, все встречные увидят, как именно она провела ночь.
А ночь, следует заметить, прошла замечательно. Скиапорелли оказался дивным любовником. Он был отнюдь не так стар, как показалось Лизе в начале их знакомства. Все еще крепкий и выносливый, он к тому же превосходил всех известных Лизе мужчин, — что в той жизни, что в этой, — своим опытом. С ним в постели Лиза впервые по-настоящему поняла слова одной актрисы из Надиного окружения о том, что на свете есть много красивых мужиков, но гораздо меньше таких, кто способен доставить женщине настоящее удовольствие. Скиапорелли был способен. Он умел, мог и делал это с невероятной галантностью и удивительной в его возрасте страстью. Такого наслаждения, легко переходящего в блаженство, Лиза еще никогда в жизни не испытывала. Ее прошлые любовники, какими бы сильными и неутомимыми они ни были, не знали и не умели и половины того, что знал и умел профессор Скиапорелли.
Так что, да — она ни о чем не жалела, и уж, тем более, ни в чем не раскаивалась, даже если Райт устроит ей скандал. Собственная же совесть Лозы была спокойна: ни сожалений, ни угрызений она не испытывала. Ведь и помимо удовольствия провести время с интересным человеком, — а Скиапорелли был, и в самом деле, не только обаятелен, но и умен, — Лиза принесла с собой на борт «Звезды Севера» дюжину книг об Африке, вообще, и о Западной Африке, в частности, атлас географических карт и две подробные карты-десятиверстки Западной Африки. Это было настоящее сокровище, если, конечно, она правильно поняла смысл тайных соглашений Райта и Нольфа и цель их визита в Падую. Но именно поэтому, Лиза не хотела афишировать свои приобретения, как не хотела и озвучивать имя своего нового знакомого. Поэтому по дороге из дома Скиапорелли в порт, она заехала в несколько магазинов, где книги и атласы были запакованы в подарочные коробки вместе с купленными там же бельем, платьями и обувью.
— Невероятно, но вы целы и невредимы! — Наверняка, Райт появился в дверях кают-компании не случайно.
— Похоже, вы этому не рады? — парировала Лиза, размешивая сахар в чашке с крепким кофе. — Я не подтвердила ваших страхов, Иан? Все оказалось не так страшно, как вы предполагали?
— Я не жалуюсь! — усмехнулся Райт. — Но вы должны знать, Лиза, что на борту есть люди, которым вы небезразличны. Я волновался.
— Извините! — сдала она назад. — Загуляла.
— Да, — кивнул он в ответ, — мне говорили, что вы можете, но как-то не верилось.
— Теперь вы знаете, — пожала плечами Лиза. — Я такая, какая есть.
— Я вас и не призываю меняться! — возразил Райт. — Однако настоятельно прошу предупреждать меня о том, каковы ваши планы.
— Хотя бы в общих чертах, — добавил, увидев ее реакцию.
— Лиза, вы же лучше других знаете, — начал он объяснять, — что сложившаяся ситуация чревата самыми неожиданными последствиями. На вас могли снова напасть, нам могло потребоваться срочно отчалить. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Хорошо, — кивнула Лиза. — В следующий раз я так и скажу. Ухожу, мол, в город, ибо приспичило, вернусь утром. Так сойдет?
Анфиса прыснула. Райт тоже улыбнулся.
— Выходим сегодня вечером, — сказал он, закрывая тему. — Хочу пройти самую интересную часть маршрута в темноте.
— У наших противников нет доступа к радиоискателю? — Это был интересный вопрос, способный объяснить силу притязаний и уровень
возможностей их контрагентов.— Не знаю, — пожал плечами Райт. — Но хочу попробовать оторваться в темноте.
Как и предполагалось, снялись ночью. Отошли малым ходом от Падуи на полста километров к югу и, увеличив скорость, повернули к Генуе, чтобы затем, оставив город по правому борту, взять курс на зюйд-вест-тень-вест. Везде, где позволяли погодные условия, поднимались на максимальную высоту в три с половиной — четыре километра. Скорость держали экономическую — двадцать пять — тридцать узлов, в зависимости от направления и силы ветра, — но зато шли непрерывным ходом, нигде не останавливаясь и не выходя на связь с национальными диспетчерскими службами. Пилотирование при таком режиме полета превращается в рутину, и большую часть времени «за штурвалом» находились второй пилот Надин Греар, третий пилот Генрих Корб и два пилота без номеров: Клара Вигман и Грег Брукс. А Лиза, предоставленная самой себе, уходила в каюту, садилась в удобное кресло, пила чай с сушеной малиной и читала книги про Западную Африку.
Теперь, когда «Звезда Севера» шла над Средиземным морем, держа курс на Танжер, сомнений в том, куда именно направляется бриг, у Лизы уже не осталось. Они направлялись в Ярубу, и значит, в рассказе профессора Скиапорелли было куда больше правды, чем могло показаться «в первом приближении». Впрочем, его история то и дело находила подтверждения, — то прямые, как удар молнии, то косвенные, как дальний гром, — в книгах, которые читала Лиза, и в нечастых и не слишком откровенных разговорах с Райтом и Нольфом, с Мари и доктором Пьераром. Все они темнили, скрытничали и наводили тень на плетень, — что подозрительно само по себе, — но они не знали того, как много известно о цели их путешествия Лизе, и как много может она увидеть и услышать, если возьмется смотреть и слушать по-настоящему. И вот, что заметила Лиза. Возможно, Пьерар и защитил в каком-нибудь университете диссертацию на степень доктора философии, — все возможно! — но своим поведением, тем, как двигался и смотрел, куда вставал и куда садился, едва входил в помещение, он определенно напомнил Лизе тех крутых парней из спецназа ГРУ, которых она учила «выживать». Да и профессор Нольф, судя по всему, все еще не растерял навыков, приобретенных в Иностранном легионе. Такие вот два ученых-историка. Впрочем, у Лизы появились вопросы и к Мари Нольф, ну а к Райту у нее давно имелся целый вопросник. Однако, по большому счету, все ее «расследование» являлось скорее игрой ума, чем жизненной необходимостью или еще чем. Играть в себерскую разведчицу Лиза не собиралась, а те, кто ее нанял, как пилота, настоятельно рекомендовали вопросов на некоторые темы не задавать, потому что все равно не ответят.
«Искатели сокровищ? Ну, так и есть! Если я, конечно, правильно определила главный приз!»
А главный приз мог оказаться чем-то совершенно невероятным, — таким, за что можно пролить немало крови, — если конечно Лиза верно поняла профессора Скиапорелли. История, которую он ей рассказал — «между тем и этим», — была ничуть не хуже Хаггардовских «Копей царя Соломона». Может быть, даже лучше! Не Атлантида, конечно, но что-то не менее интересное и таинственное, и не факт, что с Атлантидой не связанное.
— Судя по всему, — рассказывал Скиапорелли, смакуя между делом сицилийское «Франкетти», — яруба пришли в верховья реки Лулубу откуда-то с юго-востока, но следов своего пребывания нигде в Нигерии не оставили. Однако, достоверно известно, что направление их движения было именно таким, и случилось это в девятом веке, самое позднее — в начале десятого. Пришли, уже сформировавшись, как народ, со своей древней консонантно-слоговой системой письма, со своей религией — весьма своеобразным политеизмом, не имеющим аналогов в Западной Африке, — и культурой, намного более высокой, чем у окружающих племен. Собственно, яруба — не самоназвание, так их назвали европейцы, когда поняли, что этот народ отличается от своих соседей йоруба, которые живут практически по всей Западной Африке от устья реки Нигер до Гвинейского залива. И они действительно отличаются. У них более светлая кожа, — яруба скорее очень смуглые, чем черные, — европеоидные черты лица напоминают эфиопскую малую расу, которая, к слову, тоже неизвестно откуда взялась, и еще яруба в среднем выше своих соседей йоруба. Но йоруба живут в Западной Африке с первого тысячелетия до нашей эры, а яруба пришли, как я уже сказал, с юго-востока, то есть, практически, ниоткуда, только в десятом веке нашей эры. Пришли, разгромили местные племена, оттеснив их или уничтожив, и создали царство Яруба, располагавшееся на берегах озера Косугу, в верховьях Лулубу и в горах Кхонга. Там, в горах находилась и их столица — священный город Кано…