Автострада запредельности

Кроме всего прочего — бесчисленное множество пива. Они варили собственное пиво, и весьма неплохое: на вкус того, кому нравится темный густой сорт с содержанием алкоголя примерно процентов двадцать. К этому они добавили все оборудование и инструменты, которые у них были, кое-какую одежду и примерно две тонны туристического снаряжения, включая даже дрова.

Потом все дружной толпой отправились собирать еду для Винвы, она научила нас распознавать несколько видов плодов, овощей и корешков. Мы заложили для нее примерно годовой запас продуктов. Дарла перевела ее торопливую речь: совсем не надо тащить с собой так много, она всегда сможет найти, чем прокормиться. Я пожал плечами, мол, запас карман не тяготит, втайне сомневаясь, что мы в ближайшем будущем попадем на такую планету, где будет подходящая еда для всех нас.

Разумеется, прежде чем тронуться в путь, мы целый вечер потратили на то, чтобы продумать маршрут, пытаясь скоординировать карты Винвы и ее поэму со сведениями Шона и Лайема про остальные планеты внешних миров. Причем Дарла последние два дня провела за переводами.

— Эта штука просто продолжается до бесконечности, — пожаловалась она.

— Не сомневаюсь, что Винва знает дорогу, — сказал Джон.

— По крайней мере, нам хочется в это верить, — осторожно заметил Роланд, — и, по-моему, придется проехать еще пять планет внешних миров, прежде чем мы покинем этот лабиринт.

— Мы и так были в нем слишком долго, — вздохнул я, тыкая пальцем в карту, — …значит, здесь нас снова ждет неизвестный портал?

— Правильно.

— Шон, эти данные не расходятся с тем, что тебе известно?

Шон кивнул.

— Похоже, все правильно, хотя описания планет у Винвы несколько схематичные.

— Это неизбежно, — кивнула Дарла. — Поэма написана на языке, который структурно очень отличается от человеческих языков. Я знаю на нем только несколько словесных групп — в нем нет слов, как таковых. Винва помогает мне, переводя на английский, который она знает хуже, чем испанский. Потом надо из всего этого собрать более-менее осмысленный текст, — Глотнув темного пива, она покачала головой, — Я, наверное, делаю массу ошибок. В основном, это одни догадки и больше ничего.

— При существующих обстоятельствах ты справляешься просто замечательно, — сказал Джон.

— Спасибо.

Протянув руку, я погладил Винву по голове.

— Умница.

Вцепившись в мою руку, она подпрыгнула и плюхнулась мне на колени, затем сомкнула руки у меня на шее.

— Какая она ласковая, правда? — улыбнулась Сьюзен.

— Верно, — ответил я и зарылся в ее длинную лохматую шерсть, — А вы когда-нибудь обращали внимание, что она всегда хорошо пахнет? Словно духами, такой тонкий аромат.

— Вот уж что не всегда скажешь про большинство разумных существ, — уточнила Сьюзен.

— Да… Итак, давайте вернемся к теме…

— Послушай, Джейк, — начал Роланд, — вот галактический пояс — дорога, которая ведет через ответвление на Орион в этой части Галактики. Ты видишь, как тут он перекрещивается с ответвлением на Персей? Именно здесь мы сможем выехать на знакомую дорогу.

— А как мы узнаем, что добрались до этого места?

— Тут ты прав — узнать довольно трудно, — Роланд положил карандаш и почесал в затылке, потом снова пригладил свои прямые черные волосы. — Вот в чем, на мой взгляд, главная трудность: невозможно близко соотнести карты и стихи. Поэма — просто длинный список неких инструкций. Проезжай десять километров, потом поверни налево… и всякое такое. Если просто следовать за указаниями, почти невозможно сориентироваться, где именно мы находимся в настоящий момент. Вот если бы вести астрономические наблюдения…

— Ну, ладно, — я пожал плечами, — в трейлере куча всякого астрономического оборудования, только как им пользоваться?

— К сожалению, — вздохнул Роланд, — мое знание астрономии в основном сводится к теории.

— Ты что-нибудь обнаружил в ящике с книгами-кассетами?

— Не то чтобы очень много. Там, в основном, монографии и астрономические журналы. Сплошные уравнения! Но я обнаружил одну кассету, откуда можно выудить хоть какие-нибудь сведения. Местная группа действительно связана с метагруппой, а Млечный Путь находится на ее окраине. Ядром является галактическое скопление в созвездии Девы.

— Значит, — сказал я, машинально почесывая между ушами Винвы, — эта большая дорога, которая вливается в Андромеду, возможно, и есть Автострада красного предела?

— Не уверен. Если это так, то местная группа изолирована от остального метаскопления и не имеет никакого доступа к сквозной Космостраде, что проходит через все скопление. Нет, это должна быть сквозная Космострада, которая ведет на Андромеду.

— Почему бы ни спросить Винву и не выяснить наверняка? — сказал я.

— Э?

— Вместо того чтобы терять время на догадки, давайте ее спросим!

Винва выжидательно смотрела на меня. Я взял лист, где была нарисована местная группа, и положил его перед ней.

— Вот это место. Ты можешь дорисовать туда что-то, чего там сейчас нет?

Винва некоторое время внимательно смотрела на карту, потом протянула руку. Роланд дал ей карандаш. Неуклюже схватив его, она начертила линию, которая входила на рисунок справа и заканчивалась в Большом Магеллановом Облаке. Затем, задумчиво пожевав кончик карандаша, провела ее через Магелланово Облако и дальше, заканчивая ее как раз там, где «трансгалактическое продолжение» выходило за пределы Млечного Пути.

— Вот сквозная Космострада, — удовлетворенно произнес я, — Трансгалактическое продолжение — просто ее часть.

— Почему она не нарисовала ее раньше? — удивился Роланд.

— Не в этом суть, — ответил я. — И кажется, я начинаю понимать, почему для нее это не было важно. Как точно некогда выразился Джон, это же просто путеводитель для туристов. Мы на краю метаскопления и хотим отсюда уехать, а не продвигаться в глубину, поэтому нам не нужна сквозная Космострада. — Я медленно собрал все бумаги, — Вся куча рисунков, определенно, не является атласом Вселенной. Они неполные и фрагментарные — просто описание специфической трассы, по которой можно доехать до определенного места.

— И где это место? — спросил Джон.

— Винва? — обратился я к ней, — Куда мы едем?

— Домой.

— Ну да, она все время именно это и повторяет, — Нахмурившись, Роланд скрестил на груди руки, — Что бы это могло на самом деле значить?

Мы отправились в путь на рассвете.

Но прежде я испытал настоящий шок, когда увидел, что именно мои приятели называли «машиной, на которой можно ездить по Космостраде» — Лайем вытянул ее трактором из сарая.

Багги — помятая, с заплатами эмульсионной краски поверх царапин; больше всего она напоминала гигантскую детскую игрушку.

— А где ключик, чтобы ее заводить? — спросил я.

— Очень смешно, — ухмыльнулся Шон, — Но не оригинально.

— А что это за цвет?

— Красный.

Я поднял глаза к небу.

Потребовалось не меньше получаса, чтобы привести в чувство эту… штуковину. Потом она выдала из себя примерно двадцать пять процентов того, что было заложено в нее по конструктивному замыслу. Лайем повозился еще минут пятнадцать, после чего уговорил мотор работать на семьдесят пять процентов мощности.