Автострада запредельности

— Ты хочешь сказать, что там целая Вселенная? — уточнил Джон.

Юрий, откинувшись в кресле, засунул руки в карманы.

— Может быть, эта Вселенная менее чем в световом годе отсюда.

— Всего в световом годе, — ахнула Сьюзен, потом стала обмахиваться рукою, притворяясь, что испытала огромное облегчение. — А я-то испугалась…

— Как такое вообще может быть? — потребовал объяснений Джон. — Ты хочешь сказать, что ее… уменьшили?

— Сложили, — кивнул Юрий. — Это наиболее вероятно. Ее складывали и перегибали по многим измерениям несколько раз, — Он убрал руку и вывернул карман наизнанку, — Представьте это себе таким образом. — Он сделал складку на кармане, — Теперь делайте складки, и вскоре у вас не останется места, куда можно было бы сунуть руку. Но ведь карман все еще существует, правда же?

— Понятно, — сказал Джон, — По крайней мере, кажется, что понятно.

— Ну, все-таки это чистой воды спекуляции ахгиррских ученых.

— А они основывают на чем-нибудь свою гипотезу? — спросил я.

— Поток непосредственных, сырых данных, кажется, исходит от самого кубика. Не могу представить себе, какой источник энергии выдает эти данные, а может быть, как раз та энергия, которая и превращается в данные, может выйти наружу. Она проявляется в форме крайне редкого, почти экзотического излучения. А второй компонент этого излучения — обыкновенные радиосигналы.

— Итак, — заметил я, — эта Вселенная теряет энергию.

— Да. Опять же, при первом рассмотрении, данные не представляют особого смысла. Ахгирры сначала тоже ничего не поняли, пока у кого-то не возникло правильных ассоциаций, и тогда этот кто-то посмотрел в космологические справочники. Те числовые величины, которые выходят наружу из кубика, и состояние энергии, к которому относятся эти величины, представляют собой примерно то же самое, что, по мнению космологов, существовало на очень ранних стадиях нашей Вселенной.

— Ты имеешь в виду Большой Взрыв? — удивилась Дарла.

— Задолго до того, как произошел Большой Взрыв. Прежде, чем была создана материя, и энергии тоже было весьма немного. Почти никакой энергии или материи, — Он повернулся к своей спутнице жизни, — Никто из нас по-настоящему не разбирается в этих вопросах, но Зоя больше занималась этим предметом, нежели я.

Женщина вздохнула.

— Не знаю, с чего начать, — Она слабо улыбнулась, потом сказала: — Давайте я попробую объяснить следующим образом. Все последнее столетие прошло в сражениях с самыми основными понятиями в области теоретической физики. Среди них была и фундаментальная природа материи как таковой, и особенности самого предмета. Если упростить до идиотизма, то в настоящее время все пришли к соглашению, что пространство связано в узлы. Вихри, матрицы — называйте их как хотите… — Зоя нахмурилась и потерла лоб. — Нет, попробую снова. Представьте себе такое положение вещей, при котором…

Она снова надолго задумалась.

— Можете вы представить себе облако математических точек, которые с помощью случайных процессов сами располагаются в порядке, который может очертить геометрическое пространство? При этом они так выскочили совершенно из ничего, из абсолютной случайности! И можете вы себе представить это ограниченное пространство, это совершенно пустое метрическое обрамление, которое при всем при том еще испытывает эволюционные изменения, а случайные флуктуации вынуждают его завязываться в узлы на определенных участках? Теперь представьте себе эти узлы как сгустки энергии. А поскольку материя эквивалентна энергии… — Женщина подняла ладонь в протестующем жесте. — Ради Бога. Как я уже сказала, это до идиотизма упрощено. Но пока что вы меня понимаете? Я описываю, как Вселенная могла быть создана из ничего.

— И это, — вмешался Юрий, — как раз то, что, по мнению ахгирров, происходит внутри черного кубика. По крайней мере, одна из гипотез, на мой взгляд, самая лучшая.

Мы все посидели, прислушиваясь к шуму ветра снаружи.

— Это почти непостижимо, — сказал Джон.

— Вот именно, — кивнул Юрий. — Вот именно.

— Мне кажется, что идея вполне хороша, — заметила Сьюзен, — Яйцо, Из Которого Вылупится Вселенная, — Она посмотрела на всех нас, восторженно улыбаясь, — Вот что такое кубик. Это инкубатор Вселенной.

— Интересно, уж не нашей ли, — задумчиво протянул Роланд.

Прошла еще неделя. Потом еще одна. Дни были бесцветные, скучные, их можно было различить только по каким-то новым фрагментам беседы или крохотному событию…

Однажды Сьюзен сказала мне:

— Я знаю, ты все еще любишь Дарлу. Знаю, что это не имеет ничего общего с тем, что она ждет ребенка. Вы двое… ну, не знаю… Вы предназначены для чего-то. И это что-то больше вас обоих, сильнее, — Она сморщила нос, — Звучит, правда, весьма мелодраматически. Ей-богу, не знаю, как можно это правильно выразить. Сплошные «знаю», «не знаю»…

Я спросил:

— И это говорит та Сьюзен, которая исповедует телеологический пантеизм?

Обхватив меня за шею, она нагнула мое лицо к себе и крепко поцеловала в губы.

— Это говорит та Сьюзен, которая тебя любит.

Был еще день, когда Дарла обронила за столом мимолетное замечание, которое нам обоим показалось таким смешным — не могу вспомнить, о чем шла речь, — и мы хохотали так, как давно не хохотали. А когда мы наконец угомонились, щеки у нее горели, лицо лучилось радостью, а глаза сияли — в них словно горело по свечечке.

И потом Лори заставила меня почувствовать себя страшно старым, когда сказала мне, что я напоминаю ей ее дедушку, который воспитывал ее до тех пор, пока ей не исполнилось пять лет, и которого она ясно помнила. (Правда, под нажимом она призналась, что дедушке было всего-навсего около тридцати восьми лет, когда она родилась.)

А потом грызня, которую затеяли Волошины из-за зубной щетки. Поскольку их личные вещи все еще оставались в их машине, им не хватало многих нужных в повседневном быту мелочей. Лайем сделал им щетки из щепочек, запас которых был у него в трейлере, а саму щетину придумал сделать из очень жесткого синтетического волокна. Откуда он его взял, так и осталось неизвестным. Юрий потерял свою щетку, а Зоя отказалась делиться с ним своей, при этом отругав его как следует за безалаберность. Они не разговаривали потом три дня.

Один из людей Мура как-то стал вызывать кого-нибудь на дорожной частоте Космострады, по-моему, это был Краузе, но я могу и ошибаться, — он почему-то поинтересовался, как у нас с едой. Я спросил в ответ, как у них обстоят дела. Он сказал, что еда подходит к концу. Пришлось поделиться своей искренней надеждой, что эти запасы заражены ботулизмом. Он поблагодарил меня и отключился.

Сьюзен и Дарла сохраняли уважительную дистанцию в отношениях. Они обе оставались настороже.

Потом Рагна как-то высказался:

— О, Джейк, мой друг, я печально рассматриваю теперешнюю ситуацию и нахожу ее недостойной даже экскрементов быка.

В один из дней Джон просидел битый час с кубиком на ладони, глядя на него во все глаза. А потом он поднял взгляд на меня и спросил:

— Разве такое возможно? Разве такое может быть?

Мне ничего не оставалось, как молча пожать плечами в ответ.

Как-то я зашел в кабину и нашел там Роланда на его излюбленном посту, где он глядел, не отрываясь, в ночное небо над очередной планетой.