Баба Люба. Вернуть СССР

Буквально через минуты две, дверь подъезда распахнулась и оттуда вылетела Анжелика с мусорным ведром.

Увидев меня, она остолбенела.

— Тетя Люба! — воскликнула она и бросилась ко мне.

— Здравствуй, Анжелика, — сказала я, — как твои дела?

— Плохо! — всхлипнула Анжелика, и тут же, с непосредственностью ребенка, добавила, — ну почему ты ушла? Почему ты нас бросила?!

— Анжелика, — вздохнула я, — давай, высыпай ведро, и отойдём вон туда, на лавочку. И там поговорим. Зачем нам возле мусорника беседу вести.

Анжелика спохватилась, кивнула, и уже через пару минут мы сидели на лавочке, и Анжелика взахлёб рассказывала.

А новостей действительно было много.

Во-первых, Пётр Скороход после моего ухода ушел в запой.

Во-вторых, к нему приходила какая-то женщина. Алла. Анжелике она очень не понравилась, вела себя по-хозяйски, Анжелику поучала и вообще.

Кроме того, отец запретил Анжелике носить ту куртку с черепами, и она с ним поругалась. Но это было до запоя.

— А женщина эта… ну, Алла, — спросила я, — она знает, что Пётр в запое?

— Конечно знает! — удивилась Анжелика, — они же вместе пьют.

— И сейчас?

— Ага, — вздохнула девочка, — задолбали уже песни орать. Даже соседка приходила ругаться.

— Какая соседка?

— Племянница той бабушки, Ивановны, что мочу любит пить.

Я удовлетворённо вздохнула. Вот люблю я закон бумеранга. Гадская бабёнка пыталась меня выжить шумом от песен. А оно вон как для неё получилось.

— Тёть Люба! А давай ты вернешься? — попросила Анжелика.

— Не могу, — покачала головой я, — я ушла от твоего отца. Он меня обижал. Да и тебя тоже, с курткой этой. Но меня сильнее. Потому я и ушла. Да и к тому же он не сильно страдает. Раз уже у него новая Алла эта появилась.

— А ещё она подралась с тетей Тамарой.

— В смысле? — вытаращилась я.

— Тётя Тамара с мужем приходили к отцу за дом в деревне разговаривать, — сказала Анжелика, — но они меня выставили из кухни. Я старалась подслушать. Но было плохо слышно. Только когда они ругались.

— И о чём же они ругались?

— Тетя Тамара хотела дом продать. Ну, где дедушка живёт. Она уговорила отца.

— Что-о-о?

— Да, он согласился. И бумагу подписал какую-то. А потом пришла Алла эта. Узнала в чем дело и начала бумагу вырывать у Тамарки. Сказала, что они и сами дом продадут и им есть куда деньги девать.

Я только головой покачала.

— А тётя Тамара на неё драться бросилась. Схватила за волосы эту Аллу и как давай её трясти. Она так орала!

— А почему отец не разнял их?

— Так они вместе с дядей Володей водку пили и не смотрели.

— Так чем всё закончилось?

— Милицию сосед снизу вызвал.

— И что?

— Они не приехали.

— Ужас какой, — выдохнула я.

— Тётя Люба, — взмолилась девочка, — возьми нас с Ричардом к себе? Мы будем слушаться! Я буду всё-всё делать. Хочешь, я еще один договор напишу? Только забери нас оттуда! Ну пожалуйста!

Она заплакала.

А я сидела, гладила её по голове и не знала, что ответить.

Ну куда я их заберу? В дворницкую Семёна? Или в разбитую комнату в общаге?

— Анжелика, — сказала я, — нужно ещё немного потерпеть. — Я как устроюсь, так сразу вас и заберу.

— Ты врешь! — разрыдалась Анжелика, — мама тоже так говорила. А потом уехала в Америку и про нас даже не вспоминает!

Я вздохнула. Она ещё совсем маленькая девочка, ей бы жить и радоваться жизни. Но всю её маленькую жизнь её постоянно предавали. И делали это взрослые. Не понимаю, как она выросла такой… нормальной… как не озлобилась?!

Мы расстались с Анжеликой. Я пообещала, что завтра опять приду на это же место в это время. Она обещала быть осторожной. А я пообещала подумать, как разрулить ситуацию.

А сама торопливо понеслась в ЖЭК. Времени до конца рабочего дня мало. А мне же заявление нужно написать.

Я буквально влетела в отдел кадров, почти за пять минут до конца рабочего дня.

— Ты?! — на меня гневно смотрела давешняя толстуха-блондинка.

Глава 21

— А мы разве на «ты»? — моментально сориентировалась и спросила я.

— А ну, пошли выйдем, поговорим! — зашипела блондинка и потянула меня за рукав на выход.

— Эй, руки! — я больно стукнула её по пальцам. — Пальто рвать не надо. Оно, между, прочим, деньги стоит!

— За эту рванину деньги? — фыркнула блондинка и с брезгливостью посмотрела на моё пальто.

— Кто здесь занимается кадровыми вопросами? Я заявление хочу написать, — проигнорировала несправедливые слова о рванине я.

— Я и занимаюсь. Никакого заявления ты не напишешь, пока мы не поговорим! — нагло заявила блондинка.

— А что, кадровыми вопросами теперь занимается директор ЖЭКа, да? — с подчеркнуто наивным видом спросила я.

Сидящие за соседними столами и алчно прислушивающиеся к скандалу дамочки встрепенулись и начали удивлённо переглядываться:

— Никогда такого не было! — авторитетно влезла в разговор пожилая матрона с «бабеттой» на голове и в очках на длинном носу, и поучительно добавила. — Это разные должности.

— Но позвольте, — изумилась я, — только что ваша сотрудница утверждала обратное!

— Ничего я не утверждала! — вспыхнула блондинка.

— Она не утверждала! — заступилась за неё миловидная шатенка с причёской под Мирей Матье.

— А кто минуту назад сказал, что никакого заявления мне писать не позволит?

— А причём здесь это? — захлопала крашенными ресницами шатенка.

— А разве сейчас специалист по кадрам решает, кому разрешается писать заявление о приеме на работу, а кому нет? В других учреждениях такими вопросами заведует руководитель.

— Но она…

— Что она? Я пришла сюда написать заявление о приёме на работу! Этот вопрос детально обсуждался и согласован лично с Алексеем Петровичем. И я совершенно не понимаю, почему вместо того, чтобы дать мне образец заявления и принять его в дело, меня хватают за рукав и куда-то тащат, угрожая, что на работу меня не возьмут?!

— Я не угрожаю! — взвизгнула блондинка.

— Да? — я посмотрела на блондинку с таким же выражением лица, как покойная Елизавета Вторая обычно смотрела на своего повара, если он вдруг подавал ей на обед трюфеля не того сорта.