Бабьи тропы

Толпа опять загудела и зашарашилась, заворачивая с двух сторон — от крыльев мельницы к сходням.

Только бабы кучками жались в сторонке. Бабка Настасья звала их подойти поближе к мужикам и, опираясь на клюшку, сама раза два выходила вперед.

— Пойдемте, бабы… может, и нам какую-нибудь весть привезли… Не шибко я верю сдобным голяшкам… [4]

Да ведь надо послушать… Пойдемте…

Но бабы, смеясь, отмахивались:

— Ну их к лихоманке!..

— Как бы чего не вышло, бабушка Настасья…

4

Сдобными голяшками в старину сибиряки называли в шутку гражданских чиновников и интеллигентов.

— В прошлый раз вон какой приговор сделали…

— Ну их!..

Старшина взобрался на крылечко мельницы последним, обернулся, снял картуз и, опираясь руками на балясину, крикнул с крылечка вниз, в толпу:

— Граждане мужички!..

Толпа замерла.

— Граждане мужички! — зычно продолжал старшина. — Поздравляю вас с праздничком, с падением самодержавия и со свободой!.. Ура!..

Из толпы недружно вырвалось несколько солдатских голосов:

— Ура!.. Ура!..

Большинство мужиков молчало.

Из-под ветрянки загудел голос Панфила-Дегтярника:

— Ты нам про царя расскажи, Илья Андреич…

— Про царя говори, Якуня-Ваня! — вылетел из середины толпы высокий голосок Сени Семиколенного. — Где он, царь-то?

За ним выкрикнул Афоня:

— Про войну сказывай, мать честна!.. Скоро замиренье будет, аль нет?

Старшина переглянулся со старичком горожанином и крикнул:

— Граждане мужички!.. Вот это есть перед вами товарищ Немешаев… Борис Михалыч… Он уполномочен от губернского комитета… Он вам обскажет про царя и про все…

Седовласый человек встал на место старшины — к балясине; снял с головы шляпу, поправил галстучек и, откинув кивком головы длинные и волнистые седые волосы, начал:

— Граждане крестьяне!.. Я уполномоченный губернского Комитета общественной безопасности… и член партии социалистов-революционеров… Я послан в ваши края объявить о совершившемся в столице революционном перевороте… Граждане крестьяне!.. Далеко вы живете от культурных центров… Половодье надолго отрезало вас, можно сказать, от всего мира!.. Вот почему так запаздывает к вам всякая информация. Но лучше поздно, чем никогда!.. От имени губернского Комитета общественной безопасности объявляю вам официально: в конце февраля сего года бывший царь Николай Второй свергнут с престола революционным народом! Нашей страной управляет Временное правительство, назначенное Государственной думой… А на местах организованы Комитеты общественной безопасности… и назначены уполномоченные Временного правительства. Я буду рассказывать вам по порядку, как это произошло…

Уполномоченный рассказывал о затянувшейся войне; о бездарности царя и его чиновников; о поражениях, которые терпела русская армия; о Распутине, об измене, о голоде в рабочих центрах и о том, как все это в конце концов привело к взрыву народного гнева и к падению монархии.

Говорил уполномоченный долго, подробно и цветисто. А большинство мужиков и баб только и поняли из всей его речи, что царя с престола убрали, а вместо царя поставили какое-то временное правление. Не привыкли здесь к таким длинным и мудреным речам. В толпе перекатывался легкий говор, а в задних рядах мужики и парни, разговаривая, переходили с одного места на другое.

Стоявший рядом с мельником дед Степан напряженно всматривался в розовое лицо оратора-старичка; столь же напряженно вслушивался он в его четкий и звонкий голос, стараясь не проронить ни одного слова из его длинной и цветистой речи с множеством непонятных слов; вслушивался и ждал с тайной надеждой, что скажет же наконец уполномоченный об отмене царских законов и о возвращении ему, Степану Ширяеву, всех гражданских прав. Вместе с тем дед Степан слышал в речи городского уполномоченного какие-то знакомые звуки и слова, напоминавшие далекое прошлое…

«Где я его слыхал? — думал дед Степан. — Где встречал?»

Но как ни напрягал Степан Иваныч память, ничего припомнить не мог.

«Знать, ошибся я», — решил дед Степан.

— Граждане крестьяне, — надрывался уполномоченный, заканчивая свою речь. — Теперь мы все подчиняемся не царским чиновникам, а Временному правительству, поставленному народом!.. Под сенью этого правительства отныне русский народ сам будет устраивать свою судьбу!.. Отныне и мы, граждане крестьяне, свободны и вольны… как птицы небесные!.. Да здравствует свобода!.. Да здравствует Временное правительство!.. Да здравствует Всероссийское учредительное собрание!.. Ура!..

Опять недружно и разноголосо закричали в разных концах:

— Ура-а!.. Ура!..

Старшина помахал картузом и крикнул:

— Теперь слово за землячком… Послушайте, что скажет вам служивый. Он уполномоченный от губернского Комитета и от армии… А зовут и величают его Иван Иваныч Прихлебаев.

Из-за старшины вынырнул солдат с рыжими усами и с двумя лычками на погонах. Размахивая руками, он заговорил охрипшим, надсадным голосом:

— Товарищи крестьяне!.. Я такой же есть хлебороб, как вы… только нужда давно уже выгнала меня из деревни на фабрику… И стал я рабочим…

Почуяв своего человека, белокудринцы насторожились.

— Вот… видите, товарищи, — продолжал солдат, — царь одел меня в серую шинельку… и послал в окопы… Вот, товарищи крестьяне… вы слышали, что сказал про войну товарищ уполномоченный губернского Комитета общественной безопасности… Попомните мое слово, товарищи крестьяне… ежели мы не победим немца… тогда прощай наша свобода!.. Закабалит нас немецкий царь! Вроде крепостных сделает… Значит, должны мы немца разгромить!.. А как его разгромить, ежели куда бы мы ни приехали… везде по деревням подати не уплачены… недоимки за много лет скопились. Мы вполне сочувствуем вам, товарищи крестьяне… Я сам бывший крестьянин… Но где же Временное правительство возьмет деньги для продолжения войны?.. Сами вы посудите!.. Товарищи крестьяне!.. Как продолжать войну?.. А продолжать войну надо во что бы то ни стало…

Вдруг со стороны баб, из кучки выцветших лохмотьев, зазвенел злобный голос Олены, жены Афони-пастуха:

— Поди-ка ты к жабе со своей войной!.. Ребятишек-то деревенских кто будет кормить?

— Правильно! — воскликнул Сеня Семиколенный, повертывая свою трясучую голову к бабам. — Правильно сказала тетка Олена!.. Верно!..

Несколько бабьих голосов поддержали Олену:

— Не пустим мужиков!

— Будете воевать — забирайте ребят…

— Каки-таки недоимки?

— Ишь чо удумали!..

— Не пустим!..

— Не дадим!..

Старшина замахал картузом и закричал в сторону баб:

— Погодите, бабочки!.. Дайте высказать…

Но тут закричали и мужики:

— Чего зря мелет солдат?

— Какие подати, ежели слабода?

— Знаем, куда он гнет!

— На кой ляд нам война?

— Довольно!..

Надуваясь, багровея и топорща рыжие усы, солдат рявкнул в толпу, покрывая крикунов:

— Я не зря говорю!.. Весь урман проехали мы… Везде проверено… Везде недоимки… и у вас тоже!