Багровая смерть

— Имя у этого доброго самаритянина есть? — не унималась я.

Она улыбнулась мне.

— Да, он был добрым самаритянином. Он нашел Кейти и привел ее к нам. Он говорил, что мы могли бы быть вместе вечно, и никогда не стареть, не умирать. Я помню его глаза… — Она нахмурилась. — Или не помню. Я не помню, какого они были цвета, но они были похожи на звезды.

Мы еще немного поспрашивали ее и узнали, что у этого парня были короткие темные волосы — может, черные, а может, коричневые. Светлокожий. Молодой, но в ее семьдесят это могло означать любой возраст от подросткового до предпенсионного. Глаза у него сияли, как звезды, так что наверняка они были бледного оттенка — светло-серые или светло-голубые, либо она просто запомнила, что они светились, но не сам цвет.

Сын Эдны — отец Кейти, помнил еще меньше. Казалось, его воспоминания обрывались тогда, когда Кейти появилась в дверях. Она вернулась домой. На этом он и остановился. Это было куда лучше, чем помнить то, что помнила Эдна.

— Со временем они вспомнят больше? — спросил у нас в коридоре Нолан.

— Да, — подтвердил Дамиан.

— Да, — повторила Эхо.

— Почему никто из вас не рад этому факту? — спросила я.

— А ты бы хотела помнить подобное? — поинтересовалась Эхо.

Я глянула в ее прекрасные голубые глаза и ответил:

— Нет, черт подери.

— Некоторые так никогда и не вспоминают свою первую ночь, — заметила Фортуна. — Может, с ними будет так же.

— Эдна Брэди уже помнит большую ее часть.

— Мужчина не помнит.

— Лучшее, что мы можем сделать, чтобы найти вампира, который их обратил, это начать с девочек-подростков. Одна из них стала первой жертвой. У нее будет больше воспоминаний о том, кто ее создал, — сказала Эхо.

— Мы нашли семью Шинейд Ройс, — произнес старший офицер Пирсон. Он появился позже, и в основном просто наблюдал за нами. И не горел желанием сталкиваться ни с одной из жертв лично. Его коробило от того, что они теперь вампиры, хотя еще совсем недавно он видел их живыми, и разыскивал их дочь.

— Судя по вашему лицу, новости у вас не шибко веселые, — заключила я.

Он покачал головой.

— На всю семью напали, и сделали это настолько зверски, что никто из них не восстал вампиром.

— Почему вы в этом уверены? — уточнила Эхо.

— Они начали разлагаться.

— Помимо родителей у Шинейд было два младших брата, — сказал Пирсон.

— Где нашли тела? — спросил Эдуард.

— В сарае, через три дома. Запах встревожил соседей.

— Где были хозяева дома? — поинтересовалась я.

— В сарае, — ответил он.

— Я так понимаю, они тоже не поднимутся вампирами.

— Так и есть.

— Это самое большое количество жертв, которые пострадали так сильно, что не могут восстать нежитью? — уточнила Эхо.

— Из тех, что мы обнаружили, да.

— Может, в этом кроется подсказка, — предположила я.

— Подсказка к чему? — не понял Эдуард.

— Понятия, блядь, не имею, но тут что-то не сходится.

— Хочешь съездить туда и взглянуть на этот сарай? — предложил он.

— Нет.

Он улыбнулся:

— Хочешь съездить туда и поискать улики в сарае, полном гниющих тел?

— И как тут отказаться, когда ты так предлагаешь?

59

Нам так и не удалось осмотреть сарай. Кто-то из соседей решил, что их городок, должно быть, поразило какое-то зло или болезнь, поэтому они сожгли его. Мы наблюдали за тем, как пожарные делают свою работу, но это не помогло нам понять, кто или что сеет вампиризм в Дублине, как простуду.

По факту, куда бы мы не приехали этой ночью, улик мы не находили — только еще больше жертв. Либо жертв нападений новообращенных, либо молодых вампиров, которые ощущали себя в своей немертвой ипостаси куда лучше, чем Эдна и Майкл Брэди. Хотя, единственным отличием почти всех новообращенных стало то, что, как только они получали кровь, то больше не представляли опасность для окружающих. Не все из них потеряли память, но они были адекватнее, чем любые новообращенные, которых я когда-либо встречала. А еще они сильно походили на обычных людей.

— Что это за линия крови? — спросила Эхо у Фортуны.

— Не знаю, — покачала головой та.

Каазим и Джейк тоже не знали. Поскольку эти четверо за свои века повидали тысячи вампиров, все были по-настоящему растеряны.

В конце концов мы отправились обратно в отель, чтобы поспать и подкрепиться. Но я слишком устала, чтобы есть. Смена часовых поясов уже доконала меня. Пока Никки отпирал дверь, я прислонилась к стене рядом с ней и пялилась в противоположную стену, где открывали соседнюю дверь Домино и Итан. Магда с Джакомо были по другую сторону от них. Ту троицу вампиров они оставили в штаб-квартире Нолана с единственной функционирующей камерой. Магда высказалась по поводу надежности этой клетки в отношении заключенных вампиров:

— У них ни воли к этому, ни навыков. Камеры хватит, чтобы удержать новообращенных, у которых нет опыта в бою, — сказала она.

Эта формулировка показалась мне интересной, так что я написала Эдуарду, чтобы он передал Нолану, что им, возможно, понадобятся специальные клетки для вампиров, у которых за плечами была военная, боевая или любая другая подготовка. Он остался в штаб-квартире вместе с Ноланом. Видимо, там есть жилые помещения, но Магда сказала, что назвать их квартирами было бы слишком — они больше походили на казармы. Поскольку я никогда не была в армии, то не могла понять разницы, но я слишком устала, чтобы слушать объяснения. Нет, я настолько вымоталась, что мне было просто плевать на объяснения. Вот так.

Фортуна и Эхо разместились рядом, по нашу сторону коридора. Сократ решил остаться в казармах Нолана, продолжая вести себя доброжелательно и вынюхивать побольше о планах, которые касались полувоенной группы. Так что Прайд либо оставался в номере один, либо делил его с Девом. Джейк и Каазим стали соседями по номеру, но если бы с нами был Сократ, у нас не хватило бы коек. Ранее Никки занял соседний номер, чтобы вздремнуть, разделив его с Прайдом, но мне не хотелось отказываться от Никки на всю поездку. Не хотела и все. Я любила его и, кроме Натэниэла, больше ни к кому из сопровождающих не испытывала подобного. Кто-то из моих людей мне очень нравился, другие дико привлекали, но в них я не была влюблена. Я так устала после пережитого ночью, что мысль об объятиях с любимыми звучала просто идеально.

Когда Никки открыл дверь, зазвонил мой телефон. Этот рингтон стоял на Жан-Клода, поэтому я ответила, пока Никки придерживал для меня дверь.

— Привет, высокий, бледный и красивый, как жизнь?

— Ma petite, я скоро усну на день.

— Придется попривыкнуть к разнице во времени, — вздохнула я, опускаясь на край огромной кровати.

— Да, но я не смогу забрать у тебя ardeur, пока сплю. Твое утро может наступить раньше, чем у меня, и если так, то тебе придется покормить ardeur после пробуждения. Тебе также нужно есть нормальную пищу, а не только пить кофе. Я хочу, чтобы ты позаботилась о своих физических потребностях, чтобы тот факт, что я не могу взять на себя другой твой голод, не вышел нам боком.