Багровые небеса

К счастью, туннель снова расширился, и я почувствовала, что мое учащенное сердцебиение успокаивается.

– Итак, какова твоя теория?
– настаивала я, отчаянно нуждаясь в отвлечении. Не говоря уже о том, что нам было важно разобраться с его матерью и ее планами, а для этого требовалось обсуждение.
– Так тяжело, когда у тебя нет воспоминаний.

Пятерка Падших не помнили, зачем они были посланы в этот мир, и это само по себе было подозрительно. Вдобавок ко всему, его мать воровала книги и тома с информацией, изучая Райзист и, несомненно, лучший способ проникнуть в него.

К моему удивлению, Захак без колебаний ответил. Он был менее загадочен, чем Драгер, это уж точно.

– Когда мы впервые попали в Райзист, то знали наши имена и название мира, который мы покинули, Ксалифер, и это было самое главное. Я имею в виду, мы также знали, что мы - братья. Чувствовали энергетическую связь между нами, но все остальное было темным... пустым. В какой-то момент мы предположили, что у нас были родители, как и у большинства живых существ, но когда мы попытались вспомнить хотя бы одну деталь, то обнаружили пустоту. Со временем появилось больше воспоминаний, и мы начали верить, что наш мир был разрушен. Что мы были последними в своем роде.

Я даже представить себе не могла, каково это - оказаться в незнакомом месте без воспоминаний.

– Я рада, что вы были друг у друга, - мягко сказала я.

Он долго рассматривал меня, мягкий свет, который он излучал, подчеркивал совершенство его лица. Он был высок, по крайней мере, шесть футов восемь дюймов (203,2 см), и исключительно красив. Резкие черты лица придавали ему такой мужественный и сильный вид, что мне было трудно смотреть на него слишком долго.

К счастью, он отпустил меня и повернулся лицом к тропинке, по которой мы шли.

– Мои братья чаще всего являются благословением и проклятием одновременно, - сказал он с оттенком веселья.
– Возвращаясь к вашим предыдущим вопросам, думаю, мы правы, утверждая, что мама собирала информацию, чтобы напасть на нас. Чего я не понимаю, так это почему мы потеряли память, когда пали, и почему она так долго ждала, чтобы дать о себе знать. Мы здесь уже пару столетий. Мы правили этой землей почти столько же, и все же она пала сейчас.

– Одновременно со мной, - прошептала я.

Это была глупая мысль, потому что я была одной из самых незначительных людей в общем замысле всего происходящего, и все же я не могла избавиться от ощущения, что мое присутствие как-то связано со временем этого вторжения.

– Меня беспокоит, что она не связалась с вами первой, - поспешила добавить я, чтобы он не слишком долго обдумывал мою глупо вырвавшуюся мысль.
– Если бы вы все были заодно, она бы не стала подкрадываться и красть у вас.

В выражении лица Захака читалась затаенная ярость, явная даже в тусклом свете его энергии.

– Как я уже говорил братьям, я давно думал, что мы оказались здесь не случайно, и что утраченные воспоминания также не были результатом нашего падения. Какая бы информация у нас ни сохранилась, она, вероятно, тоже была подброшена.

– Например, тот факт, что ваш мир был разрушен.

Я потратила много времени, пытаясь найти сюжетные прорехи в этой фантастической истории. В основном для того, чтобы мой мозг не взорвался от того факта, что я каким-то образом провалилась в кроличью нору, в мир фэнтези. Нору, полную кусачих кроликов.

– Именно так. Предполагалось, что никто не выжил, - сказал Захак, устало проводя рукой по лицу.
– Но, учитывая, сколько людей пало вместе с мамой, от нашего мира осталось больше, чем мы думали изначально.

Его мир - Ксалифер. Я попыталась представить, как он, должно быть, выглядел, но, честно говоря, все, что я могла видеть, только темноту. Нам нужно было больше информации.

– Теперь к тебе вернулось больше воспоминаний?
– Появление его матери и других драконов, должно быть, пробудило запертые воспоминания.

Он остановился, поворачиваясь, чтобы получше меня разглядеть.

– Несколько. И, похоже, ты уже догадалась, что это так.

Я пожала плечами.

– Как заядлый читатель, который живет в фантастических мирах на бумаге, мой мозг всегда пытается разгадать концовку, прежде чем я доберусь до нее.

На секунду мне показалось, что он снова тянется ко мне. Я наклонилась ближе, предвкушая прикосновение, но тут он опустил сжатые кулаки.

– Правда сейчас где-то на краю моей памяти, - хрипло признался он.
– Голос матери открыл ее существование, и я уверен, что мы покинули Ксалифер по причине, не связанной с его уничтожением, но я не могу полностью разобраться в воспоминаниях.

Это было самое неприятное: у Пятерки Падших, без сомнения, были ответы на все вопросы, если бы мы только смогли понять, как открыть их мозги.

Туннель расширялся все больше, потолок поднимался над нашими головами, и я смогла вздохнуть свободно. По многим причинам было тяжело находиться в этих замкнутых пространствах.

– Расскажи мне о Ксалифере, - попросила я, нуждаясь в образах, чтобы рассеять темноту.
– Каким был твой родной мир?

По выражению его лица было трудно что-либо понять, когда он наклонил голову, оглядывая все, что нас окружало.

– Там было красиво, - сказал он в конце концов.
– Пышно и зелено, с множеством гор. Драконы любят горы, поэтому Драгер построил свой дом в небе. У Райзиста похожие пейзажи, но ему не хватает гор.

– Там холодно?

Я мысленно выстраивала слои, добавляя элементы к его дому… к миру, в котором он вырос.

– На юге - да, - сказал он с улыбкой.
– Я помню, как летел сквозь снег, окружавший мою деревню.
– Он остановился - Нет... не деревню. Замок. Я вырос в замке.
– Он покачал головой.
– Это было скрыто от меня, пока я не начал искать.

Не задумываясь, я схватила его за руку и крепко сжала ее.

– Возможно, ты - член королевской семьи или гвардии.

Когда покалывание и жар распространились по моей руке, я попыталась ослабить хватку, но он сжал ее еще крепче. Мое тело ответило тем же, ощутив сильную боль глубоко внутри. Простое прикосновение, которое в некотором смысле превосходило то, что было у меня с Драгером, даже когда его энергия переполняла меня.

Захак наклонился, и я затаила дыхание, ожидая, что сейчас произойдет. Он собирался поцеловать меня? Жар и пламя его запаха окутали меня, когда он сказал: