Багровый Руто
Шрифт:
— Гринда! — заорал я. — У него должно быть слабое место! Посмотри в складках панциря!
Кузина свернула экран и метнулась вперёд. Я с содроганием смотрел, как она бесстрашно ощупывает муравья-переростка — тот аж дрожал от негодования и желания её поскорее сожрать, но двинуться не мог. Пока не мог…
Руки онемели. Я понял, что даже не сразу замечу, если энергия сойдёт на ноль.
— Быстрее, Гринда!
Девушка нырнула под голову чудовища и издала ликующий возглас. Шея, конечно же, можно было и сразу догадаться.
Раздался треск — и чудище рухнуло наземь. Я перепугался: показалось,
«Получилось?» — хотел спросить я, но голос не слушался. Всё рухнуло во тьму, а когда снова открыл глаза, надо мной уже склонились обеспокоенные лица. Со второй попытки я смог пересчитать их: трое. Вот чёрт, нет, только не это…
— Что с ними?! — сражаясь с головокружением, я подскочил на ноги и заозирался.
И с облегчением вздохнул: трупов на земле было только два. Молочная с разорванной шеей, которую я не смог спасти, и её грёбаный убийца. Йорф так же сидел на неподалёку, определённо живой. Услышав мой крик, повернул бледное лицо. Чуть дальше стояла спиной к нам, обхватив себя руками, Нея. Плечи её вздрагивали.
Я от души выругался. Девчонку, конечно, жаль, но хоть эти пятеро в порядке. Обернулся и встретился взглядом с Гриндой. Она закусила губу, словно чтобы не выдать эмоций и кивком головы отправила меня к Йорфу, а сама побрела к своей кошке. Та, кажется, тоже была жива. Что-то мне подсказывало: впереди ещё ждёт взбучка за мой командный тон в сражении. И плевать, что только это и спасло наши жизни…
— Ты прости, — тихо сказал Йорф, когда я опустился на землю рядом с ним. — За то, что вспылил… Просто столько всего произошло, и я… не выдержал.
— Всё в порядке, — успокоил его я, радуясь, что так легко всё налаживается. — Никто бы не выдержал. Рубаху снимай.
— Ты вот выдержал… Зачем снимать? — удивился он. — Ты же не умеешь лечить, Руто. Я госпожу Гринду подожду. Госпожа Нея, кажется, сейчас не в настроении.
Я скептически окинул взглядом окровавленное пятно в районе его рёбер, видимое даже на тёмно-красной ткани рубашки, и побелевшие пальцы, судорожно зажимающие рану. И вытащил из-за пазухи штихлис.
— Снимай, говорю.
Глава 45. Семейная легенда
Весь остаток дня просто шли. Прислушивались к лесным шорохам, вздрагивали от каждого резкого звука. Разговаривали исключительно по делу — ни о минувшей битве, ни о злополучном штихлисе никто больше и словом не обмолвился. Йорф только выпучил глаза, когда узнал про мою находку — и тут же спрятал взгляд, словно не желая делиться догадками. Это немного раздражало, но в общем-то я был благодарен ему за молчание. Не сейчас. Придёт время, всё обсудим…
Наш путь определённо вёл в гору. Зутти, повертев головой, предположил, что к вечеру набредём на пещеру, в которой можно будет переночевать. Мы посмеялись, но спустя несколько часов обнаружили, что он угадал: лес стал реже, старее, а из земли то и дело вздымались гигантские булыжники. Из-под мха и слоёв лесного мусора проглядывала необычная поверхность: бледно-фиолетовая, слегка глянцевая, с чёрными пятнами и прожилками. Чуть позже скалы пошли сплошняком, и кое-где даже
пришлось карабкаться.— Привал, — буркнула Гринда.
Зутти в показном изнеможении рухнул лицом вниз на просторную каменную площадку, где мы оказались, одолев очередной подъём. Но тут же снова вскочил, вытянул палец и воскликнул:
— Там! Пещеры!
— Мы уже поняли, что ты просто одержим ими, — проворчал Айр, однако и сам принялся внимательно вглядываться в нагромождение скал, куда указывал Зутти.
Я боковым зрением проследил за Неей. Девушка молча прошла к самому краю площадки и устроилась там спиной ко всем, свесив ноги с обрыва. Достала из кармана платья фрукты, что мы собирали по пути, принялась шелушить один. Замерла.
Бочком, чтобы никто не заметил, я двинулся к ней. Убедившись, что все смотрят в другую сторону, уселся рядом.
— Мне жаль, что так вышло, госпожа. Я пытался залечить рану, но…
— Не надо, — бесцветным голосом оборвала она меня. — Я её видела, эту рану. Ты и так много сделал.
Я помолчал, ожидая продолжения и всем видом показывая, что готов выслушать. Но девушка, кажется, совсем не настроена была выговариваться — тем более какому-то неуклюжему багровому.
Я перевёл взгляд на пейзаж внизу. Солнце близилось к горизонту, подсвечивая верхушки деревьев и разбрасывая блики по нежной фиолетовой поверхности скал. Совершенно неземной, этот вид почему-то не казался чужеродным. Напротив, странно привычным… Что за чушь? Снова настоящий Руто, что ли, из подсознания за ниточки дёргает?
— Красиво, — вдруг заметила Нея.
— Да, госпожа. Очень красиво.
Её рука лежала на нагретой солнцем поверхности скалы, и я, не особо подумав, накрыл её своей. Нея вздрогнула.
Честно говоря, я ощущал себя не очень хорошим человеком, потому что сделал это не столько искренне, сколько из любопытства. Я мог представить реакцию Гринды в подобной ситуации («Ты охренел, придурок?!») или, скажем, Ангры («Ах-ха-ха, какой дерзкий малыш!»). Но не этой мягкой, мечтательной, непривычно женственной для этого мира девушки.
Однако и глупой она не была.
— Ты чего добиваешься, Руто? — осведомилась она, не глядя на меня. С этого ракурса был виден лишь уголок её губ, приподнятый в усмешке.
— А сами как думаете, госпожа?
— Я думаю, ты начитался легенд про Авро с Багрового Озера, Грехса с Лиловых Болот и прочих великих предводителей-мужчин. Хотя вообще-то такая литература не должна попадать в руки мальчикам. И ещё я думаю, Гринда так просто не согласится признать тебя лидером, хоть ты под каждым буревестником по штихлису находи. Дея бы признала… Ну, на какое-то время. Она любила эксперименты.
— А вы?
— А я, — она всё же выдернула свою ладонь, — ещё не решила.
— Вы проницательны, госпожа. Как поняли?
— Ты целенаправленно нарушаешь правила, словно чтобы посмотреть, что из этого выйдет. А что будет, если ослушаться приказа кузины? А что, если попробовать ей приказать? А если дотронуться до малознакомой госпожи без её разрешения, что будет?
— И что будет?
— Ну, — молочная рассмеялась, — в обычной ситуации, наверное, ничего хорошего. Но в данном случае госпожа тебя раскусила и ей, честно говоря, самой интересно.