Балетная школа

После уроков в школе начинали свою работу кружки: художественный, драматический, физкультурный, но обитатели детского дома редко задерживались, предпочитая вернуться в свой привычный круг – главным образом, из-за обеда, который подавался заботливой тетей Глашей в неизменном порядке.

Спустившись по лестнице на первый этаж к раздевалке, Катька демонстративно прошествовала мимо Лёли, опять крутившейся около зеркала, и, сделав вид, что не заметила ее, громко обратилась к Эмме:

– Сейчас вернемся домой, пожуем, и я сразу напишу это сочинение для Серафимы. Не хочу тратить на него время вечером, – пояснила она.

– Думаешь, справишься за вечер? – громко спросила Лёля, глядя на Катерину через отражение в зеркале.

– Мне не нужна нянька, чтобы тетрадочку держала, – ответила ей в спину Катька.

Лёля круто повернулась, готовая ответить, но противницы уже не было рядом: Эмма затащила Катьку в гардеробную, чтобы не дать подруге взвиться бешеным пламенем.

– Хватит уже! – возмущалась она. – Ты хочешь подраться прямо в школьной прихожей?

– Да не хочу я с ней драться! Очень надо! Носи ей потом передачки в больницу! – отбрыкивалась Катька. – И вообще, я хочу над пьесой поработать, а не терять тут время с этой…

– И правильно, – подхватила ее Эмма под руку. – И пошли домой.

С трудом открыв тяжелую дубовую дверь, подружки дружно задохнулись от бросившего им ветром в лицо гостей колючего снега.

– Ох ты! – сказала Эмма.

– Ну ничего себе! – согласилась с ней Катька.

Оказалось, что во дворе школы было еще относительно тихо. Стоило девчонкам выйти за ворота в переулок, как они попали в по-настоящему зимний буран. Хотя идти было всего ничего – школа находилась через три здания от детского дома, – обе успели продрогнуть, не сделав и десяти шагов. Холодный ветер закручивал многочисленные колючие снежинки, заставляя ежиться, когда ледяная крупа била в лицо. Таща замерзшими руками свои ранцы, подруги пробирались сквозь пургу, не глядя по сторонам. Катька пыталась еще комментировать происходящее, но Эмма лишь отмахнулась.

– Давай потом. Пошли скорее! – у нее совершенно заледенели руки, особенно та, которой она закрывала лицо от ледяной мороси. И девочке совершенно не понравилось, когда кто-то преградил им дорогу, заставив остановиться под разыгравшейся непогодой.

– Привет!

Катька остановилась и сощурилась, пытаясь понять, кто был перед ними. Эмме стоять на месте совершенно не хотелось, и она потянула подругу за руку, стремясь продолжить путь до дома.

– Привет, – ответила Катька, не обращая внимания на попытки подруги избежать остановки. – Ты кто?

Запорошенная снегом фигура приблизила к девчонкам лицо, чуть приоткрыв поднятый воротник.

– Дымов. Уже забыла? – он снова спрятал лицо в воротник тулупчика.

– А. Помню, – Катька церемонно склонила голову.

– И кто это? – нетерпеливо поинтересовалась Эмма, подышав на ладошку, она приложила ее к покрасневшему носу.

– Дымов, – пояснила Катька, слегка повернув к ней голову. – Ну помнишь, с которым мы убегали…

– Помню. С которым ты дралась. Пошли уже!

Эмме совершенно не улыбалось начинать сейчас выяснять отношения с этим верзилой. Тем более, что Катерине после невысказанной ссоры с Лёлей не нужно много поводов для того, чтобы вспыхнуть. Драться сейчас? Увольте!

Однако Дымов не сдвинулся с места, и Катерина тоже не изъявляла желания продолжить путь в детский дом.

– Вы куда идете? – спросил мальчик.

– Домой, – ответила Катька и наконец, к радости Эммы, похоже, собралась шагнуть дальше по переулку.

– Домой? В детский дом? – переспросил верзила. – А сейчас вы откуда?

– С уроков. Мы в школу ходим вообще-то, – информировала Катька и снова остановилась, внимательно посмотрев на Дымова. – А ты разве не учишься? Ты тоже должен быть в школе!

– Нет, – ответил верзила, пожав плечами. – Я не хожу в школу.

– А почему? – Эмма так удивилась, что замедлила шаг, и теперь уже Катьке пришлось дернуть ее за руку.

– А зачем? – не глядя на Эмму, Дымов начал растирать ладони.

– Как зачем? Каждому человеку нужны знания, – все с тем же искренним изумлением ответила Эмма.

Беспризорник снова пожал плечами, всем своим видом выражая презрение к идее обучения в школе. Тогда Эмма тоже дернула плечиком и притопнула на месте, обращаясь к подруге: – И правда, пойдем уже. Холодно стоять.

Она устремилась дальше навстречу колючему снегу. Но Катька отцепилась от подруги и решительно взяла Дымова за руку, собираясь что-то сказать, но тут же отдернула ладонь.

– Ой, какие у тебя руки холодные! – воскликнула она. – Ты же совсем замерз!

– Я тебя ждал долго, – сказал тот, засовывая сжатые кулаки в карманы брюк.

– Меня? – искренне изумилась Катька. – Зачем?

– Хотел тебя увидеть.

– Меня? Зачем? – продолжала она недоумевать.

– Смешная ты, – грубовато заметил Дымов. – Я думал, ты из своего детского дома куда пойдешь. А ты воон как – из школы!

– Я каждый день хожу в школу, запомни.

Катька покровительственно взяла Дымова за заледеневшую ладонь и сжала в своем кулачке.

– Пойдем к нам, погреешься, – деловито предложила она.

– К вам? Куда?

– В детский дом. Там тетя Глаша тебе чаю горячего нальет.

– Не пойду я к вам, – нахмурился Дымов.

– Я ж не навсегда тебя зову! – фыркнула Катька. – Но стоять тут с тобой я не намерена. Эмма вот совсем замерзла.

Та пискнула в знак согласия.

– Ну и пусть идет себе, – отмахнулся Дымов.

– Ну вот еще! Никуда я не пойду без Катьки! – возмутилась девочка.

– Катерины Матвевны, – улыбнулся мальчик.

– Именно! Мы вместе. Значит, ты – тот самый Дымов? –проговорила строго Эмма.

– Ты меня знаешь? – повернулся он к ней.

– Катька рассказывала, – кивнула девочка. – И да, спасибо, что помог ей убежать от облавы.

– Не в моих правилах подставлять других. Пусть, даже и врагов, – сказал беспризорник.

– Врагов? – подняла брови Катька.

– Ты забыла, что мы с вами заклятые враги?

– А, это… Да нет, помню. Но на самом деле уже нет, – отмахнулась Катерина.

– Как это? Разве мы не должны встретиться в эту субботу?

– Уже не должны, – отрезала Катька. – У нас другие дела. Поважнее, чем драки с… с вами.

Она начала подпрыгивать на одном месте от холода, но к недовольству Эммы продолжила светскую беседу:

– А почему ты вообще на улице живешь? Почему тебя не забрали в приемник и не определили в детский дом, как нас?

– Забирали. И не раз, – усмехнулся Дымов. – Но я сбегал.