Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)
Шрифт:
Коллективный и скоординированный характер действий союзников по Варшавскому блоку рассматривался его руководством, в котором доминировали советские представители, одним из важных условий развития этого пакта. Проведение 27 октября – 5 ноября 1958 г. специального совещания плановых органов и представителей оборонных ведомств членов ОВД по вопросам «увязки мобилизационных планов» было призвано усилить степень взаимодействия союзников как в военном, так и экономическом отношениях [92] . Активность стран-участниц Варшавского пакта осенью 1958 г. достаточно серьезно воспринималась противостоявшим Западным блоком в лице НАТО. Оценивая происходящее в балканском секторе коммунистического лагеря, авторы отчёта о деятельности разведки Штаба армии США в Европе отмечали стремление советского руководства добиться повышения оперативных возможностей вооруженных сил СССР, а также союзных вооруженных сил в рамках ОВД [93] . Их внимание привлек вывод пяти советских дивизий из Румынии, осуществленный в 2-х месячный период (с 15 июня по 15 августа) в 1958 г. и имевший значение как в политическом, так и военном отношении для складывавшейся в Варшавском пакте ситуации. Произошедшее являлось свидетельством стремления Москвы «оптимизировать» свои оборонные возможности [94] . В свою очередь, аналитики американской военной разведки не только отметили этот факт, но и политическую мотивированность проводимых кадровых сокращений в румынских вооруженных силах. Они обращали внимание на недостаточную подготовленность хотя и многочисленных, но пока слабо обученных частей болгарской армии. В аналитическом материале особо отмечалось сокращающееся число советских советников в албанских вооруженных силах [95] . В то же время в соответствии с имевшимися в распоряжении американской разведки данными, во многом отвечавшими действительности, балканская часть Варшавского пакта, несмотря на существовавшую неравномерность
92
Писмо от Н. Хрушчов до Т. Живков относно предложение за свързване мобилизационните планове на страните от ОВД. Москва, 27.2.1959// България във Варшавския Договор.
93
Periodic Intelligence Report 3-58 (U). Headquarters United States Army, Europe. Office Of The Assistant Chief Of Staff, G2. 1.10.1958. P. 9. –colltopic.cfm?lng=en&id=18464&navinfo=14968
94
Подробнее о дислокации советского воинского контингента в Румынии см.: Opris P. 1958. Plecarea armatei sovietice din Rom^ania – ^intre mit si realitate// Anuarul Muzeului Marinei Rom^ane. 2002. Constanta, 2003. T. V.
95
Periodic Intelligence Report 3-58 (U). P. 7, 8.
Таблица 2
Организационно-численный состав вооруженных сил балканских членов ОВД (без ВМФ) (октябрь 1958 г.) [96]
Примечательным становилось в 1958 г. усиление румынских вооруженных сил и сокращение болгарских ВС, которые проходили в этот период процесс реформирования. Серьезные изменения происходили с 1959 г. в оборонной политике и организации вооруженных сил Югославии. В соответствии с директивой Генерального штаба ЮНА от 5 августа 1959 г. началась реорганизация сил и средств югославских ВС по плану «Дрвар». Целью предпринимаемых мер было создание войсковых подразделений, готовых вести боевые действия в условиях применения ядерного оружия. В основу реорганизации был положен разработанный и принятый в 1957 г. армией США принцип так называемой «пятичленки», т. е. состоящей из пяти подразделений дивизии («Pentomic Division») [97] , способной самостоятельно вести боевые действия. Однако особенность югославских бронетанковых дивизий заключалась в том, что они состояли из трёх полков. В соответствии с этим принципом дивизия состояла из пяти полков, полк из пяти рот, а батальонное звено ликвидировалось и таким образом повышалась их огневая мощь. Параллельно сокращалась пехотная часть таких подразделений. Армейские области вновь переименовывались в армии, а их бронетанковые силы дислоцировались в соответствии с новой схемой: в составе Первой армии (342 танка) они прикрывали Белград с востока по линии Смедрево-Крагуевац Кральево, в составе Третьей армии (219 танков) танковые подразделения располагались по линии Ниш – Приштина Скопье, в составе Четвертой армии (91 танк) они дислоцировались по линии Чаплина – Бенковац – Титоград, в составе Пятой армии (369 танков) танковые силы распределялись по основным направлениям Ястребарско – Петринья – Сисак – Карло-вац – Загреб – Марибор, и, наконец, в составе Седьмой армии (253 танка) основная дислокация танковых частей была вблизи населённых пунктов по линии Сараево – Осиек – Баня-Лука – Приедор – Модрича [98] .
96
Составлено по: Periodic Intelligence Report 3-58 (U). Headquarters United States Army, Europe. Office Of The Assistant Chief Of Staff, G2. 1.10.1958. P. 9. –ch/collections/colltopic.cfm?lng=en&id= 18464&navinfo= 14968
97
Cm.: House J. Toward Combined Arms Warfare: A Survey of 20th-Century Tactics, Doctrine, and Organization, United States Army Combat Studies Institute. US Army Command and General Staff College. Fort Leavenworth, Kansas, 1984.
98
Подробнее в: Dimitrijevic В. Modemizacija i intervencija jugoslovenske oklopne jedinice, 1945-2006. Bejgrad, 2010.
Для Софии вопрос развития военной промышленности становился одним из главных как в хозяйственно-экономическом, так и политическом отношениях, что было обусловлено возможностями мощностей оборонных заводов, способных производить вооружение в больших, чем предусматривалось в рамках Варшавского пакта, масштабах. Данный факт рассматривался в руководстве Болгарии и её высших военных кругах с точки зрения расширения торговли оружием в стратегически важных для коммунистического блока регионах Ближнего и Среднего Востока [99] .
99
Доклад от ген. Ц. Монов относно предложение до СССР за износ на българска военная продукция, 18.5.1959 г.// България във Варшавския Договор.
Таблица 3
Советское вооружение и техника, поставленные к концу 1961 г.
Балканским странам-членам Варшавского блока [100]
Развитие военной промышленности государств-членов ОВД, включая балканских участников блока, давало в начале 1960 г. основания американской разведке делать вывод о том, что «оборонная продукция блока будет оставаться недостаточной для потребностей военного времени, но тем не менее будет более чем достаточной [в случае необходимости] обеспечить нападение, которое может быть предпринято против сил НАТО в Европе» [101] .
100
Составлено по: Special National Intelligence Estimate. Number 11-7-62. Probable Trends In Soviet Military Assistance. SNIE 11-7-62. 24.1.1962. P. 7. – www.faqs.org/cia/docs/90/0000272905/ PROBABLE-TRENDS-IN-SOVIET-MILITARY-ASSISTANCE-(SNIE-ll-7-62).html
101
USAREUR/CENTAG Intelligence Estimate. 1960. Headquarters USAREUR CENTAG, Office of A/C of S, G2. 1.1.1960. P. 10. –?lng=en&id=l 8452&navinfo= 14968
Таблица 4
СПРАВКА
«Об объемах взаимных поставок военной техники между странами-участницами Варшавского Договора в 1961-1965 гг. (исключается Советский Союз) (в млн руб. в ценах 1961 г.)» [102]
Проблема укрепления региональной обороны Варшавского пакта применительно к Балканскому полуострову рассматривалась в Москве как один из важнейших вопросов всей оборонной политики блока. В этой связи повышалась значимость тех из членов ОВД, которые имели непосредственный выход в Средиземноморье. Одновременно этот же аспект воспринимался соответствующим образом теми из балканских членов Организации Варшавского Договора, кто усиливал свою самостоятельность в рамках этого альянса. Визит Н. С. Хрущева в конце мая – начале июня 1959 г. в Тирану рассматривался как инициирующий фактор, повлиявший на выдвижение второй румынской инициативы от 10 июня 1959 г. Именно во время пребывания главы СССР в Албании им были сделаны достаточно жёсткие заявления в адрес Афин и Анкары, давших согласие на размещение ракетного ядерного оружия США на греческой [103] и турецкой территориях. Суть его позиции сводилась к тому, что в ответ на действия Вашингтона Москва готова разместить ядерное оружие в Албании [104] . Таким образом, члены советской делегации – Н. Хрущёв, министр обороны Р. Я. Малиновский, замминистра иностранных дел . П. Фирюбин – фактически продемонстрировали перед албанской стороной и, в частности, лично Э. Ходжей, заинтересованность не только в укреплении советского военно-морского присутствия в Средиземноморье, но и размещении в регионе советского ракетного оружия, ссылаясь при этом на общие интересы стран-участниц Варшавского пакта.
102
Источник: Information on Weapons Supplies and Payment in the Warsaw Pact. March 1961Документ из: Российский Государственный Архив Экономики Ф. 4372. Оп. 79. Д. 792. Л. 1-3.
103
Ядерное оружие было размещено в Греции и Турции в 1962 г.
104
Тирана была осведомлена о секретном договоре между Вашингтоном и Афинами относительно согласия последних на размещение ядерного оружия в Греции и считала это «путём к Третьей мировой войне». Албанский историк Б. Мета, специализирующийся в области новой и новейшей истории по вопросам греко-албанских отношений, в одном из интервью сослался (без указания источника) на то, что Москва вскоре дезавуировала сделанные ею ранее заявления о возможности размещения ракетного ядерного оружия в Албании, несмотря на просьбу
Э. Ходжи выполнить своё обещание, и рекомендовала Тиране наладить отношения с Афинами. См.: «Lufta e ftoht"e» Shqip"eri-Greqi, kur Athina pranoi bomb"en b"erthamore. Historiani Beqir Meta rr"efen p"er traktatet dhe marr"eveshjet e fshehta ballkanike dhe k"erc"enimin e Shqip"eris"e se do t"e kund"erp"ergjigjej me bomba atomike. Deklarata e Hrushovit n"e Tiran"e dhe tradh"etia e tij n"e Mosk"e// Сайт «Peqini». 5.6.2007 –Подробнее об албано-греческих отношениях см.: Meta B. Raportet midis Greqis"e dhe Shqip"eris"e n"e vitet 1950–1953//Studime Historike. 2002. N 3/4; Meta B. Shqiperia Dhe Greqia: 1949–1990. Paqja E Veshtire. Tiranё, 2004.В свою очередь, руководство Югославии позитивно восприняло заявление Хрущева, а официальные югославские лица сообщили советской стороне, что «югославское правительство протестовало против создания американских ракетных установок на территории Италии и что оно относится крайне отрицательно к созданию атомных и ракетных баз на территории Греции» [105] . Одновременно Белград поддержал планы Бухареста относительно созыва общебалканской конференции и выступил за приглашение Италии на неё [106] .
105
Док. № 59. Запись беседы первого секретаря посольства СССР в НРА А. М. Зубова с советником югославской миссии в М. Вуйовича о реакции Югославии на визит Н. С. Хрущева в Албанию, на создание американских атомных установок в Греции. 9 июня 1959 г.// КПСС и формирование советской политики. С. 232.
106
Там же. С. 233.
Реакция албанской стороны на румынскую инициативу создания безъядерной зоны была положительной, однако Тирана старалась выяснить точку зрения на этот план у советских союзников. Именно поэтому министр иностранных дел НРА Б. Штюла рассматривал возможность выступления с предложением о включении в повестку дня XIV сессии ООН одного из двух вариантов после того, как «тов. А. А. Громыко посоветуется с другими социалистическими странами». Первый из них предусматривал создание безъядерной зоны «безотносительно отдельных районов», а второй – по конкретным районам в «центральной Европе; на Балканах; на севере Европы – Швеции, Норвегии и других; в зоне стран Дальнего Востока» [107] .
107
Док. №61. Запись беседы посла СССР в НРА В. И. Иванова с министром иностранных дел НРА Б. Штюла о создании безъядерной зоны на Балканах, взаимоотношениях Югославии и Греции. 18 июня 1959 г.// КПСС и формирование советской политики. С. 235.
Активизация противостоявших военно-политических блоков – НАТО и Варшавского пакта, а также их главных участников – США и СССР в балкано-средиземноморском секторе во второй половине 50-х гг. XX в. приобрела конкретные формы, так как касалась попыток каждой из сторон максимально усилить своё присутствие здесь. Помимо расширения деятельности военно-морских флотов, рассматривалась возможность размещения на территории стран, максимально приближенных к «основному противнику», т. е. СССР и США, ракетного оружия. Летом 1959 г. советский руководитель Н. С. Хрущёв заявил вице-президенту США Р. Никсону о том, что в виду решения Вашингтона разместить ракеты на американских базах в Греции, Италии и Турции, Москва может предпринять ответные шаги, разместив своё ракетное оружие в Албании и Болгарии [108] .
108
Bernstein В. Reconsidering the Missile Crisis: Dealing with the Problem of the American Jupiters in Turkey// The Cuban missile crisis revisited. Ed. by Nathan J. New York, 1992. P. 89. Использование и обслуживание ракетного ядерного оружия в Турции регулировалось двусторонним договором между Вашингтоном и Анкарой. В соответствии с ним ракеты являлись собственностью Турции, а ядерные боеголовки – США. Использование этого оружия было возможно только по приказу Высшего союзного командования НАТО в Европе, главой которого являлся американец, но при одобрении двух сторон – Турции и США. При этом обслуживание ракетного оружия производилось турецкими и американскими военнослужащими.
Степень вовлеченности конкретных стран-членов ОВД в советские планы укрепления блока определялась характером их взаимоотношений с СССР. Поэтому особо тесные болгаро-советские связи обусловили и соответствующее поведение Болгарии на международной арене. Попытка Софии предпринять в сентябре 1959 г. аналогичные румынской инициативе шаги, но с учётом неудачных для Бухареста результатов, закончились выдвижением балканского регионального плана разоружения без ссылок на Центральную Европу или существующее межблоковое противостояние. Однако этот сценарий подвергся критике со стороны Тираны, считавшей, что в результате реализации исключительно регионального подхода к проблеме сокращения вооружений и разоружения, она может потерять поддержку Восточного блока в постоянно будируемом ею конфликте с Белградом и Афинами. Именно из-за всё более проявляющихся различий в позициях членов советского блока из числа Балканских государств и становившихся очевидными для западных политических наблюдателей разногласий между ними, среди специалистов, занимающихся анализом складывающейся в регионе ситуации, начинала доминировать (и небезосновательно) уверенность в том, что «если балканское мирное наступление и имеет шанс на успех, то оно должно быть скоординированным и совместным. На протяжении последних двух месяцев оно, в большинстве случаев, не было ни скоординированным, ни совместным» [109] .
109
Brown. Balkan Satellites Differ on Area Disarmament. 1.12.1960. Background Report. “E” Distribution – 550. RFE Evaluation and Analysis Department. P. 6 –org/file s/holdings/3 00/8/3/pdf/107-1 -93 .pdf
Тем временем ситуация, складывавшаяся в Багдадском пакте весной-летом 1959 г., свидетельствовала о серьезном кризисе, связанном с выходом из этого блока 24 марта Ирака, новое революционное правительство которого заняло антизападную позицию. Имея в виду значимость с военной точки зрения этого военно-политического союза для Восточного блока в целом и его балканских членов в частности, вопрос о дальнейшей судьбе Багдадского пакта рассматривался в Организации Варшавского договора как один из важных и влияющих на его оборонную политику, включая особые интересы СССР на Среднем и Ближнем Востоке, а также в Средиземноморье.
Для Болгарии, граничившей с Турцией – членом НАТО, относящимся к «болгарской зоне оперативной» ответственности в Балканском секторе, пути трансформации Багдадского пакта представляли также стратегический интерес. В начале июля 1959 г. болгарская разведка, основываясь на открытых данных, а также (судя по характеру изложения материала в составленной разведсводке) отрывочных сведениях и циркулировавшей в дипломатических кругах Анкары информации, делала вывод о превращении этого объединения в новую организацию – Анкарский пакт, членами которой могли остаться, как и прежде, Британия, Иран и Турция без формального участия в нём США, но при серьезной экономической помощи с их стороны [110] . Перенос штаб-квартиры блока из Багдада в столицу Турции осенью 1959 г. и активность турецкой стороны в деле усиления этого союза подтвердили отчасти справедливость сделанных выводов, но не полностью, так как в измененном названии пакта (Организация центрального договора – CENTO) роль Турции не подчеркивалась. Не менее значимым для Софии являлось греческое направление оборонного интереса, так как Болгария была ориентирована на него в системе распределения ответственности в рамках Варшавского блока. Встреча Генсека НАТО с министром иностранных дел Греции Э. Авероффым-Тосицей в Афинах 27 июня 1959 г. и обсуждение на этих переговорах роли Турции и Греции в средиземноморской и ближневосточной оборонной политике Североатлантического союза рассматривалась болгарской разведкой с позиций возможных действий двух стран в деле предотвращения проникновения Восточного блока в ближневосточный регион [111] . Особое внимание в контексте как общих оборонных интересов Варшавского пакта, так и Болгарии, уделялось болгарской стороной факту возможного размещения ракет в Греции, что, по словам Генерального секретаря НАТО П.-А. Спаака, «необходимо было не только по военным соображениям, а якобы будет использовано и для оказания давления на СССР на переговорах (по разоружению – Ар. У.) в Женеве» [112] . Конфиденциальная информация о переговорах Генсека НАТО и греческого министра иностранных дел представляла интерес для Софии и Москвы, так как затрагивала военно-политическую ситуацию на Балканах. В глазах Кремля первостепенную значимость имело само существование военных баз НАТО и США в регионе, а для болгарского партийно-государственного руководства – ещё и характер взаимоотношений с соседями по региону, где София пыталась усилить свои позиции. Именно поэтому любые сведения об отношении Югославии к плану размещения ракетного оружия в Греции интересовали болгарскую сторону. Однако полученная по каналам болгарской разведки информация не давала возможности сделать однозначного вывода о реакции Белграда по вопросу о базах в соседней Греции. С одной стороны, существовали данные о том, что югославская сторона отнесётся индифферентно к действиям НАТО (это утверждал Спаак на переговорах с Авероффомм), а, с другой, были свидетельства (их привёл сам Аверофф в беседе с Генсеком НАТО со ссылкой на К. Поповича, главу югославского МИДа и ближайшего сподвижника И. Броз Тито) о негативной реакции руководства Югославии и «фатальных последствиях для греко-югославских отношений» факта размещения ракет [113] .
110
Информация № 56. 1.7.1959 г. Л. 1 // НАТО на Балканите.
111
Информация № 62. 9.7.1959 г. Л. 1 // Там же.
112
Там же.
113
Там же.