Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)
Шрифт:
В то же время в самом Варшавском Договоре и СЭВе идея региональной интеграции имела определённую популярность среди руководителей отдельных, помимо СССР, государств. Так, в частности, глава Польши В. Гомулка в конце 1958-1959 гг. рассматривал как весьма перспективный план регионального объединения Польши, Чехословакии и ГДР [223] . Симптоматичным фактом с точки зрения обнаруживавшейся последовательности действий Г. Георгиу-Дежа, направленных на усиление автономии Румынии в рамках Восточного блока, стала его речь 29 декабря 1962 г. перед Национальным Собранием, посвященная 15-летию образования Румынской Народной Республики. В ней, что было отмечено зарубежными журналистами и внешнеполитическими экспертами [224] , особое место заняли утверждения не только о ведущей роли румынской компартии, но и о положительном вкладе некоммунистических партий в государственный переворот 23 августа 1944 г., который ранее, с учётом «советского фактора», трактовался как сочетание действий РКП и Советской Армии, при ведущей роли последней. Весной 1963 г. новая интерпретация недавней румынской истории в части, касавшейся роли и места страны во Второй мировой войне, приобретала всё более чётко выраженную форму. Румынское партийно-государственное руководство уже открыто заявило о неправомерности и ошибочности тезисов об изначальности союза Бухареста и Берлина как членов Оси [225] . Основой внешнеполитического курса Бухареста становилась его автономия по внешне- и внутриполитическим вопросам.
223
Colonel Tykocinski’s Revelations. August 1966. Recorded for the RFE New York Polish Desk by Colonel Wladyslaw Tykocinski. August 1966 P. 39, 40//Radio Free Europe research. BOX-FOLDER-REPORT: 42-1-101 –-1-101.pdf
224
Gheorgiu-Dej Recalls Role Played by CP And Democratic Parties During 1944 Coup D’etat. 2.1.1963. – http://files.osa.ceu.hU/holdings/300/8/3/pdf/50-l-168.pdf
225
Stankovic S. Foreign’ (Eastern) Historians Irritate Rumanians. Non-Target Communist Area Analysis Department: Yugoslavia. 14.3.1963 Radio Free Europe research. BOX-FOLDER-REPORT: 108-4-117 – http://files.osa.ceu.hU/holdings/300/8/3/pdf/50-l-130.pdf
Охлаждение
226
Soviet Delegations in Bulgaria. P. 2. 21.9.1962. –holdings/3 00/8/3/pdf/6-2-167.pdf
227
Док. № 88. Проект плана проведения мероприятий в отношениях Болгарии с балканскими странами в районе Черного моря и Адриатики, полученный от министра иностранных дел НРБ К. Луканова посольством СССР в Болгарии. (Не позднее 4 сентября 1962 г.)// КПСС и формирование советской политики на Балканах. С. 339.
План предусматривал «прозондировать по дипломатическим каналам у правительств Румынии и Югославии о согласии последних, чтобы три страны выступили с общим предложением перед правительствами Турции и Греции» по вопросам превращения Балкан в зону, свободную от ядерного и ракетного оружия, иностранных баз, а также заключения коллективного пакта о ненападении и о сокращении вооружений, об отказе от проведения «крупных военных мероприятий на своих территориях или военных учений с участием иностранных вооруженных сил». Однако эти инициативы, изложенные в такой форме наиболее лояльным союзником СССР по Варшавскому пакту, не соответствовали тем не менее интересам советского руководства, опасавшегося ослабления Юго-Западного ТВД в случае присоединения Болгарии и Румынии к планировавшимся договорённостям [228] .
228
Там же. С. 340.
За действиями Болгарии в области оборонной политики достаточно внимательно наблюдали органы военной разведки Турции и Греции. Турецкая сторона интересовалась передислокацией болгарских вооруженных сил ближе к турецкой границе и характером возможного взаимодействия советской и болгарской армий в районе возможного проведения учений на территории Болгарии. В августе 1962 г., как стало известно об этом болгарской разведке, между военными атташе Греции и Турции, аккредитованными в Румынии, состоялась консультация по вопросу «широкомасштабных маневров Варшавского договора на болгарской территории и особенно на границе с Турцией, с участием советских и румынских войск». Оба дипломата, являвшихся кадровыми сотрудниками военной разведки, пришли к выводу о том, что маневры «проводятся или будут проводиться не в центральной и восточной Болгарии, а на восточном побережье Черного моря» [229] . Однако, наряду с соответствующими действительности данными об оборонной политике коммунистической Болгарии, в ряде случаев разведывательные органы отдельных стран-участниц НАТО получали и ошибочные сведения, не являвшиеся преднамеренной дезинформацией со стороны Варшавского пакта, а лишь свидетельствовавшие о недостаточной компетентности отдельных разведслужб государств Западного блока. Так, в частности, итальянская разведка, о чём стало известно контрразведывательным органам Болгарии, располагала данными о наличии планов военного нападения Болгарии на Италию и ФНРЮ, что не соответствовало действительности и никогда не обсуждалось болгарским руководством в начале 60-х гг. Не соответствовала действительности информация и о переходе БНА на бригадную форму организации вооруженных сил. Сведения о дислокации ракетных подразделений на болгарской территории также были ошибочны, так как местом их расквартирования был указан населенный пункт Саранцы. Вместе с тем данные о противовоздушной обороне Болгарии, полученные итальянской разведкой, как признавалось болгарской стороной, соответствовали действительности, что явилось для болгарской контрразведки неприятным фактом.
229
Информация относно данните, получении от гръцката и турската легации. Началник Управление III-ДС. 6 Февруари 1963. С. 2. – http://bgrod.by.ru/ds60/DS630206bg.pdf
В преддверии Карибского кризиса (октябрь 1962 г.) обращение к теме ракетного оружия именно во время пребывания советского руководства в Болгарии, а затем сама болгарская инициатива делали Софию невольным участником более масштабного, чем просто региональный, конфликта. Прямая связь между советско-американским противостоянием и оборонными интересами Болгарии в контексте кубинской ситуации проявлялась уже в апреле 1961 г. Софии, которая делилась подобными сведениями с Москвой, по дипломатическим каналам стало известно, что после 15 апреля, т. е. высадки антикастровских сил в заливе Кочинос, были приведены в боевую готовность подразделения армии США в Турции. Более того, болгарская сторона узнала, что американское руководство рассматривало вероятность участия СССР и его союзников в нападении на те страны по периметру Восточного блока, в которых были расположены военные базы НАТО [230] .
230
Посолството на НРБългария за Министерство на Външните работи. Входяща шифротелеграма № 2146. 20.4.1961 г. Л. 1// НАТО на Балканите.
Серьезность происходившего подтверждалась проведением 5-10 октября 1962 г. Варшавским пактом маневров «Балтика-Одер», целью которых была отработка взаимодействия различных родов войск на центрально-европейском театре действий с участием вооруженных сил Польши, Чехословакии, ГДР и СССР. Меньше чем через неделю 15-19 октября 1962 г. аналогичные учения, имевшие характер оперативно-тактических, прошли в Румынии под руководством румынского министра вооруженных сил генерала армии Л. Сэлэжана. Они были ориентированы их инициатором – СССР на противодействие НАТО, и прежде всего США, в черноморско-средиземноморском районе. При планировании учений особо учитывалась роль Греции и Турции в оборонной политике Западного блока в балканском регионе, рассматривавшимся советским генералитетом как «часть Юго-Западного (Варшавского блока и СССР – Ар. У.) театра военных действий», являвшегося «связующим звеном между агрессивными группировками – НАТО и СЕНТО» [231] . В этих учениях, проходивших как на территории Румынии, так и черноморской акватории [232] , приняли участие вооруженные силы СССР (7500 человек), Болгарии (2 тыс.) и Румынии (27500 чел.) [233] . Они были поддержаны 310 танками и самоходными артиллерийскими орудиями, 3650 БМП и соответствующей техникой, 60 бомбардировщиками и 120 истребителями и штурмовиками [234] . Задействованные силы и средства были меньшими по количеству и видам использовавшейся техники по сравнению с учениями «Балтика-Одер», но являлись достаточно внушительными для южного (балканского) фланга Варшавского пакта.
231
Выступление Главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами Варшавского Договора маршала СССР А. А. Гречко на разборе оперативно-тактических учений (15-19 октября 1962 г.)// НАТО на Балканите.
232
Baev J. Bulgarian Intelligence Estimates on NATO’s Maritime Power.
233
В советской, а затем и российской историографии доминирует мнение о том, что первыми общеблоковыми командно-штабными и войсковыми учениями ОВД являлась «Буря», проходившая на центрально-европейском ТВД (ГДР, Польша, Чехословакия). Подробнее об особенностях историографии с учётом определенной тональности всей работы см.: Бруз В. Военно-политическая деятельность Организации Варшавского Договора по обеспечению европейской безопасности. Историографическое исследование: монография. М., 2006; он же. Сотрудничество государств Организации Варшавского Договора в военной области и европейская безопасность// Военно-исторический журнал. Интернет-приложение. 2007. № 2. –.doc
234
Opris P. A Romanian Point of View about the Hot Days of October 1962: The Military Exercises Performed by the Warsaw Treaty Organization in Poland, East Germany, and Romania. – http://www.php.isn.ethz.ch/collections/coll_milex/introduction.cfm?navinfo=22632
В советских военных кругах начала 60-х гг. и особенно после фактического разрыва отношений между Москвой и Тираной усилилось внимание к укреплению военно-стратегических позиций в черноморско-средиземноморском секторе Юго-Западного ТВД с точки зрения повышения готовности (включая и методическое обоснование) использования комбинированных сил и средств по осуществлению контроля над Проливами
в условиях военного конфликта. Разработка концепции совместных действий ВМФ и сухопутных сил по овладению Проливами именно как часть наступательной операции при ведущей роли войск формулировалась с учётом наступления на так называемом береговом направлении, рассматривалась в различных работах представителей командования ВМФ СССР [235] .235
Одной из подобных работ, защищенных в Академии Генерального Штаба МО СССР как диссертация на соискание ученой степени кандидата военных наук, о чём ЦРУ США получило информацию через добытый по разведканалам журнал «Военная мысль» (№ 1 (68), 1963), было исследование контр-адмирала Устинова . Г. «Взаимодействие сил флота и сухопутных войск при овладении проливами в ходе наступательной операции в береговой полосе» (обратный перевод с английского) – Cooperation between Fleet Forces and the Ground Troops in Seizing Straits in the Course of an Offencive Operation on a Coastal Axis. Rear Admiral Ustinov M. G., Moscow, 1962, 174 pages+ four diagrams. Military Academy of general Staff// Memorandum for: The Director of central Intelligence. From: William W. Wells. Subject: Military Thought (USSR): Dissertations (for the Candidate’s Degree) 10 August, 1977. P. 9. – http://www.foia.cia.gov/SovietandWarsawPact/1977/1977-08-10.pdf
Особую значимость для оборонной политики Софии начинали приобретать американские планы размещения ракетно-ядерного оружия на Балканах, в частности, в Греции и Турции. Болгарская сторона стала основным контрагентом своего главного союзника – СССР в деле решения проблемы поиска ответных шагов. В марте 1961 г. в окрестностях г. Самоков в обстановке исключительной секретности была размещена ракетная бригада, подчинявшаяся непосредственно Объединенному командованию ОВД. Летом 1962 г. около городов Карлово и Ямбол были расквартированы ещё две ракетных бригады, а недалеко от города Боровец находилось хранилище ядерных зарядов к ракетному оружию [236] . Советская сторона заботилась о соблюдении строжайшей секретности в вопросах, касавшихся размещения на болгарской территории ракетного оружия класса «земля-земля», о чём сообщала руководству болгарского оборонного ведомства весной 1962 г. [237]
236
Данные по материалам болгарского сайта «Декомунизация». Раздел «Хронология»: http://www.decommunization.org/Communism/Bulgaria/1956-70.htm
237
Письмо генерала армии А. Антонова начальнику Генерального штаба Болгарской Народной Армии генерал-лейтенанту А. Семерджиеву. 2 мая 1962 г. –ds60/DS620502bg.pdf. О политике советского руководства в области размещения ядерного оружия в Восточной Европе, включая Болгарию, см.: Uhl М. Nuclear Warhead Delivery Systems for the Warsaw Pact, 1961-65.
Продолжавшееся противоборство между Белградом и Софией в конце 50-х гг. и начале 60-х гг выражалось как в форме пропагандистского соперничества, так и расширявшейся разведывательной деятельности друг против друга. Руководство Югославии испытывало опасения относительно планов и намерений не только Болгарии, но прежде всего СССР, в чувствительном для Белграда регионе страны – Вардарской Македонии, в случае возможного обострения ситуации на Балканах или советско-югославских отношений, что и обусловило сбор соответствующей информации по широкому кругу политических, экономических и военных вопросов на болгарской территории [238] . В свою очередь, болгарская сторона использовала этот факт в собственных интересах: для подчеркивания собственной значимости в глазах советского союзника. На состоявшемся 14-16 марта 1962 г. закрытом заседании Исполкома ЦК СКЮ, о котором было сделано только общее сообщение в югославской прессе, а вся конкретная информация рассматривалась как государственная тайна, партийно-государственное руководство вынуждено было заниматься вопросом взаимоотношений между составлявшими Югославию республиками из-за начавшегося кризиса федерации [239] . В ходе заседаний было принято решение о большей децентрализации государственного управления, что, в определенной степени, начинало сказываться и на проводившейся оборонной политике. Именно в это время фактически закладывались основы регионализации военно-административного управления вооруженными силами, которые распределялись пока в рамках военных областей. Однако республиканские органы власти всё активнее интересовались перераспределением федеральных и республиканских полномочий в пользу расширения последних [240] . Начинавшийся обостряться кризис межреспубликанских отношений мог серьезно повлиять и на региональные позиции ФНРЮ. Нестабильность болгаро-югославских отношений отражала как общие тенденции во взаимоотношениях Белграда и Москвы, с которой София демонстрировала свою солидарность, так и специфические черты, имея в виду постоянно поднимавшийся болгарской и югославской сторонами «македонский вопрос» и политизированные интерпретации его сути.
238
См. Pejcic Yugoslav Note To Sofia On Bulgarian Hostility. 6.10.1958. General Desk – No. 438. RFE News and Information. Evaluation and Research. –org/files/holdings/300/8/3/pdf/5-2-163.pdf и сводку болгарской контрразведки в: Информация № 21. 11.1.1961 г.// Cold War International History Project. Digital Archive –wilsoncenter.org/va2/docs/53_61021 lbg.pdf
239
Подробнее о драматическом характере заседаний и перипетиях судьбы сделанной во время них секретной магнитофонной записи см.: Bjelajac М. Karakter jugoslovenskog centralizma u svetlu analize tajne sednice Izvrsnog komiteta Centralnog komiteta Saveza komunista Jugoslavije marta 1962. godine//Dijalog povjesnicara – istoricara. Priredili H. Fleck, Graovac I. Zagreb, 2003; Zecevic M. Pocetak kraja Socijalisticke Federa tivne Republike Jugoslavije. Stenogram i drugi prateci dokumenti prosirene sednice IK CK SKJ odrzane od 14. do 16. marta 1962. godine, Beograd, 1998.
240
Дискуссия по данному вопросу в: Mijalkovski M., Radovic V Istine i zablude о Jugoslovenskoj narodnoj armiji u raspadu Jugoslavije// Kultura Polisa. 2011. Godina VIII. N 15.
К концу 1962 г. начало активизироваться греческое направление внешней и оборонной политики Софии, что было во многом связано с попытками руководства Греции улучшить отношения с соседями по региону, входившими в Восточный блок. Афины были заинтересованы в получении моральной и дипломатической поддержки на Балканах в противовес Турции из-за продолжавших сохраняться и усиливаться противоречий по кипрскому вопросу. В декабре 1962 г. греческая сторона обратилась к болгарам со специальной нотой, содержавшей предложение провести переговоры по имеющимся между странами проблемам, в первую очередь, репарациям со стороны Болгарии после Второй мировой войны. София избрала тактику выжидания, однако падение правительства Г. Папандреу вследствие его разногласий с королём Павлосом и приход к власти служебного правительства во главе с П. Пипинелисом – известным греческим дипломатом заставили болгарское руководство действовать более активно. Ответ Софии синхронизировался по времени с начавшимися переговорами о частичном запрете ядерных испытаний и ослаблении международной напряженности.
Болгарское партийно-государственное руководство рассматривало взаимоотношения с соседней Грецией с учётом международной конъюнктуры и её оценок советской стороной. В то же время София пыталась использовать момент для реализации собственных интересов [241] . Реформирование болгарских вооруженных сил и их техническое переоснащение сопровождалось изменениями в военном руководстве, являвшемся частью партийной номенклатуры. Начавшиеся в начале 60-х гг. изменения в руководстве БКП являлись следствием внутрипартийных процессов, связанных с приходом в 1956 г. к власти в болгарской компартии Т. Живкова и постепенным уходом с политической арены бывшего главы Болгарии В. Червенкова, который в 1962 г. окончательно был выведен из высшей партийной номенклатуры и исключен из партии. Наиболее серьезные кадровые перестановки были сделаны 16 марта 1962 г., когда по инициативе усиливавшего свои позиции Т. Живкова на место министра обороны – генерала армии и члена политбюро болгарской компартии И. Михайлова, партийного и военного деятеля ещё со времён подполья, Коминтерна и советской эмиграции, откуда он приехал в Болгарию в июле 1945 г., пришёл не менее известный, но более молодой партийный и политический деятель Д. Джуров, проведший Вторую мировою войну в Болгарии и участвовавший в партизанском движении. В то же время он не был членом политбюро и был связан исключительно с военными делами. На пост начальника Генерального штаба 22 марта 1962 г. был назначен генерал-майор А. Семерджиев, сменивший генерал-лейтенанта И. Врачева. Следующая замена произошла в руководстве политического управления Вооруженных сил: генерал-лейтенант М. Мишев, сыгравший в своё время по поручению Кремля достаточно важную роль, когда происходила замена партийного руководителя В. Червенкова на Т. Живкова, также был удален со своего поста. На должность зам. министра по противовоздушной обороне и ВВС был назначен генерал-лейтенант С. Трынски, известный как партийный и партизанский деятель, который был репрессирован в годы правления В. Червенкова, а затем реабилитирован при Т. Живкове. Другим заместителем министра обороны стал И. Бычваров – генерал-полковник, хорошо известный в партийных кругах и относительно молодой функционер БКП. Он занял важную должность заведующего административным отделом ЦК БКП, т. е. партийного куратора военного министерства, военизированных ведомств, включая МВД, а также правоохранительных органов. Одновременно политбюро ЦК БКП приняло специальное секретное решение «Основные положения о работе, правах и обязанностях МВД и его органов на местах» [242] , суть которого сводилась к усилению роли этого государственного института в деле контроля над обществом. Укрепление режима в данном случае имело непосредственное отношение к проблемам обороны в целом. Не случайным поэтому было и то, что политическая составляющая оборонной политики ОВД на Балканах интерпретировалась советской стороной с учётом внутриполитических изменений в государствах полуострова. В этой связи Главнокомандующий Объединенными Вооруженными Силами Организации Варшавского Договора маршал СССР А. А. Гречко заявлял осенью 1962 г. о том, что «победа в большинстве балканских стран народно-демократического строя коренным образом изменила политическую обстановку на Балканах в пользу лагеря социализма. Но империалисты предпринимают отчаянные попытки восстановить здесь прежнее господство и поэтому осуществляют ряд практических мероприятий по укреплению своего положения в Турции и Греции» [243] .
241
Достаточно подробный анализ причин и мотиваций действий Софии летом 1963 г. был дан в статье бывшего министра иностранных Эв. Авероффа-Тосицы в: , 20.07.1963.
242
Расследование болгарского журналиста: Христов X Щит и меч на партията// Дневник, 4.6.2006.
243
Выступление Главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами Варшавского Договора маршала СССР А. А. Гречко на разборе оперативно-тактических учений (15-19 октября 1962 г.). Л. 3// на Балканите.