Барин-Шабарин 6

И теперь, как искренне считал Павел Степанович, в мире нет кораблей или пароходов, которые могли бы соперничать с русским флагманом, 80-ти пушечным линейным кораблем «Императрица Мария».

Именно этот корабль выбрал в качестве своего флагмана Нахимов. Не пароход, а линейный корабль, парусник. Вице-адмирал прекрасно осознавал, что за пароходами будущее в морском деле. Более того, он неоднократно управлялся с этими машинами, оттачивая свои навыки.

Но линейный корабль «Императрица Мария» был венцом парусного кораблестроения Российской империи. Лишь только при очень неудачной розе ветров флагман Черноморской эскадры мог уступить современным пароходам. Но по огневой мощи сейчас равных «Императрице Марии» не было. Ведь решало не просто количество пушек — на флагмане были новейшие орудия, да и канониры лучшие из лучших.

— Ваше превосходительство, эскадра ждёт приказа, — доложил контр-адмирал Фёдор Михайлович Новосильский.

Новосильский привёл ещё одну эскадру, что влилась в отряд Нахимова, и теперь Черноморская эскадра русского флота представляла собой более чем грозную силу. И этой грозной силой можно было бить врага. А в Синопе, несмотря на то, что основной турецкий флот ушёл, оставались ещё корабли, которые можно, а по мнению Нахимова, и нужно потопить.

— Фёдор Михайлович, приказ командующего Александра Сергеевича Меншикова вам знаком? — твёрдо спросил Нахимов.

Новосильский ответил не сразу. Он прекрасно понимал, куда клонит контр-адмирал. Перед тем, как эскадра ушла в Чёрное море на поиск, Меншиков отдал свой приказ, чтобы скорее, демонстрировать свою силу и решимость, чем вступать в непосредственное соприкосновение с противником. Нахимов не разделял подобный подход к войне, не поддерживал желания командования воевать в белых перчатках.

— Мирные люди и порт не должны пострадать от залпов русских орудий, — напутствовал Павла Степановича Нахимова при выходе в море недавно прибывший в Севастополь Александр Сергеевич Меншиков.

— Отправляйтесь на свой «Париж» и приблизьтесь к берегу. Не атакуя! — принял теперь решение Нахимов.

— Правильно ли я вас понимаю, что моя задача заключается в том, чтобы принять на себя огонь береговых батарей? — уточнил Фёдор Михайлович.

— Командующий князь Меншиков дал приказ, что огонь можно открывать только в случае провокаций. Вот нам и нужен хотя бы один выстрел со стороны безусловного врага, — прояснил свою позицию Нахимов.

— Бах, ба-бах! — прозвучали примерно через час выстрелы, которые стали усладой для ушей контр-адмирала Нахимова.

— Приказ по всей эскадре: уничтожить вражеские корабли, а также купеческие суда, на кои даже с нашим прибытием продолжают грузить турецкий десант! — громко распоряжался Нахимов.

Он спустился с капитанского мостика, подошёл к двум орудиям по правому борту, которые условно назывались «шабаринскими». Если бы имя Алексея Петровича Шабарина не так громко звучало в Севастополе, где его всячески превозносили за ту помощь, что он оказывал прибрежным русским городам, то, возможно, мало кто и вспомнил бы о том, кто именно предоставил такие пушки флоту. Кроме Нахимова, никому они и в пору не пришлись. Мол, тут должны быть особенные снаряды. Ну разве же мало снарядов, по сто пятьдесят штук на одну пушку? Для боя столько и не потребуется.

— Заряжай, братцы! — самолично приказал контр-адмирал канонирам.

— Это мы сейчас, ваше превосходительство, это мы скоро, — проговорил уже пожилой матрос, открывая казённую часть орудия и закладывая в неё остроконечный заряд.

— Ба-бах! — ударило орудие, и снаряд отправился в полёт.

Уже скоро Нахимов улыбался. Пусть не первым, но четвёртым снарядом удалось накрыть одну из артиллерийских батарей противника. Учитывая скорострельность новых орудий, это получилось сделать очень скоро — уже через две минуты. А через час бомбардировки Синопский порт пылал, как и все большие и малые суда, что здесь стояли. Один только корабль Нахимов приказал взять на абордаж, но этого не случилось — турки сдали свой фрегат.

— Господа, считаю, что нам необходимо отправиться к Сухуму. По словам пленных, там уже должна идти десантная операция, — сразу, без прелюдий, заявил на скоро созванном военном совете контр-адмирал Нахимов.

Все собравшиеся стали переглядываться. А созвано было немало людей, поэтому военный совет проходил на палубе линейного корабля «Императрица Мария». Были здесь все десять капитанов линейных кораблей, а также заместитель командующего эскадрой Фёдор Михайлович Новосильский.

— А как же пароходы? Хватит ли у них угля, чтобы добраться до места? — задал вопрос контр-адмирал Новосильский.

— До Сухума хватит. А там — смотря какой бой. В любом случае, мы должны либо победить, либо сложить головы свои. Никто не собирается оставлять пароходы на съедение туркам, — решительно отвечал Нахимов.

Вот в этом и была слабость пароходов. Да, запаса угля хватало, чтобы из Севастополя приплыть в Синоп, оттуда в Сухум, а потом вернуться обратно. Но это если не курсировать вдоль побережья, выискивая турецкие корабли. А без парового двигателя пароход становится весьма уязвимым: на тех незначительных парусах, что имеются на нём, далеко не уйдёшь, если за тобой устремится погоня.

— Какой бы ни был бой, расклад имеем следующий… — вопреки обычному порядку военных советов, Нахимов, скорее, не совещался с присутствующими, а ставил боевую задачу капитанам.

Он посчитал, что советоваться можно лишь в случае, если существует какая-то реальная альтернатива, другое мнение, которое могло бы оказаться правильным. Но он увидел в деле новые орудия и хотел именно на них сделать ставку. Жаль, что их только четыре! А готовых их применять расчётов — можно было сказать, что три. Не выработана система прицеливания, почти нет опыта применения. Но до чего же они были хороши.

— Вот и выходит, господа: мы вперёд выдвигаем брандеры, мой флагман становится напротив противника и начинает обстрел. Вы его, по мере приближения врага, усиливайте. Если поймаем неприятеля на моменте высадки десанта — будем атаковать решительно. Они будут стоять на якорях, часть их команд будет задействована в десантных работах. А турки не такие расторопные, чтобы быстро на нас отреагировать. Так что, как только видим цель, максимально быстро к ней приближаемся. Да и ветер должен нам благоволить, — сказал Нахимов и перекрестился. — И да поможет нам Бог!

* * *

Поддавшись всеобщему расслаблению, радости от удачно проведённого, ну или почти уже проведённого десанта, Адольфус Слейд и сам немного разомлел. Он всё-таки позволил себе выпить виски, исключительно чтобы согреться. Ну а после того, как ему слуги привезли новый мундир, когда он уже отогрелся у костра, англичанина на турецкой службе и вовсе сморил сон.

На военном совете, который собрал Осман-паша, было принято решение, что десант лучше продолжить с самого утра. В ночи началась такая неразбериха, что даже умудрились столкнуться и потопить одну шлюпку. При горящих кострах теряли ориентиры, шлюпки отбрасывало в сторону. Тридцать человек были потеряны, когда одна из шлюпок пристала к берегу далеко от места высадки.