Барин-Шабарин

Ухватов уехал, за этим деятелем приехал прямо-таки гелендваген. Ну, и черт с ним! Главное, что оставил мне телефон спутниковый, так что на связи буду.

— Еще чаю? — впервые улыбнувшись, спросила Мария Всеволодовна. — Тут у меня примус есть, а еще чего-чего, а печенья навозили нам столько, что и растолстеть можно.

За непринужденной беседой я чуть не пропустил приезд машины, даже двух автомобилей. Выглянув в окно, я испытал очередной диссонанс. Дорогущий двухсотый «крузак» с новейшей, которой и у военных единицы, антидроновой защитой. Ну, а рядом побитая, причем, не войной, а жизнью и плохим уходом, «Газель».

— Дети, в подпол! — скомандовала бабуля, снимая автомат с предохранителя. — Опять этот упырь.

— Кто это? — спросил я, внутренне готовясь к неприятностям.

— Э, старая! Гуманитарка подоспела! — кричал тем временем «упырь».

Глава 2

— Я разберусь! — тут же ответил я и вышел из дома.

Осмотрелся — никого. Приехавшие отогнали машины чуть в сторону, будто опасались попасть в сектор обстрела. Это же надо, какая боевая женщина Мария Всеволодовна, так выдрессировала местные сомнительные элиты с гуманитарной помощью!

Я прошел чуть в сторону, мимо ветхого деревянного забора, туда, где стояли машины.

— Ты кто такой? — спросила меня типичная бандитская морда.

При этом сложилось впечатление, что мужик явно ожидал меня здесь увидеть. Ни грамма удивления в его глазах не было. Может, это именно те люди, которых мне обещал Ухватов — которые со мной, мол, поговорят? Ну, тогда говорить здесь не с кем.

Бритая голова, хоть сам большой, но явно не атлет. Отсутствие системных тренировок или воздержания от чрезмерного жора у него заметно по изрядно выпирающему животу и в комплекте с еще более заметным, чем пузо, вторым подбородком. Типичный персонаж для фильма про пресловутые девяностые. Бывший спортсмен, ставший на скользкую дорожку. Не хватало только малинового пиджака и двухкилограммовой мобилы на поясе.

— Я намерен просить вас уехать отсюда, — до скрежета сжимая зубы, нарочито вежливо произнёс я.

Все-таки психология и этика деловых отношений…

Мужик посмотрел в сторону, словно искал чьего-то согласия или мнения. Но никого не было видно. «Газель» и «крузак» были с тонированными стеклами, так что можно предполагать, что приехал бандит всё-таки не один. Ну, и кто-то же должен быть за рулем второго автомобиля, хотя сейчас место водителя пустовало.

— Да, да, конечно, — сказал «браток», выставил левую руку вперед, делая два шага назад и показывая вытянутый палец.

Я напрягся, огляделся в поисках какой-нибудь оглобли или, на удачу, топора. Узнал я этот блеск в глазах, именно такой часто возникает у человека, когда он перестает быть homo sapiens и превращается в животное, примата, нацеленного на убийство.

— Не дури, мужик, — сказал я, уже отринув сомнения в том, что сейчас произойдет.

Дверь тонированного внедорожника открылась, оттуда ловко вылезло еще одно действующее лицо. А этот мужик был уже больше похож на того, кто следит за своей формой. Жилистый, спортивный, он представлялся более сильным потенциальным противником, чем первый бугай. А еще у того, кто вылез из джипа, были непропорционально выглядящие, словно от болезни, выделяющиеся змеями вены на руках. Даже издали я мог подметить этот факт. Набухшие вены очень цепляли глаз.

И вновь складывалось впечатление, что я попал в какие-то девяностые годы. На втором мужике был спортивный костюм с закатанными рукавами, он словно хвастался особыми венами. Этот мужик имел короткую стрижку, которая, вроде бы, называлась «бокс». Несмотря на незначительные, в сравнении с первым бугаем, стати, именно он опасен, он боец.

И даже не в атлетике дело, не бить тут меня собирались. А в том, что мужик достал пистолет и выверенным движением направил ствол на меня.

— Что рассматриваешь меня, словно бабу? Или ты из этих? — усмехаясь, спросил мужик с венами и с пистолетом в руках.

Тело тренированное, а вот мозг… этому органу мужик уделял мало внимания. А зря…

— Из каких это «этих»? Из ваших, что ли? — сказал я и начал действовать, понимая, что шансов решить всё миром нет.

Меня пришли убивать, и я с почти стостопроцентной уверенностью мог бы сказать, что это Ухватов навел на меня «серьезных» парней, которые и промышляют в районе. Конечно, они работают на кого-то, так как самим ума не хватит даже относительно грамотно ограбить людей.

Мысли пролетают в одно мгновенье, оставляя в сознании лишь еле заметный отпечаток. Потом я смогу о всех обстоятельствах появления бандитов подумать, сейчас же нужно действовать.

Рваными шагами я устремляюсь к «братку», тому бугаю, который уже забыл, что такое зал. Пробиваю ему в солнечное сплетение, вкладывая в этот удар всю свою пролетарскую злость. Я ушел от войны, от боя, от оружия, но все это нашло меня. Впрочем, рожденный воином балет в лосинах не станцует!

Прикрываясь телом первого, что задыхается и смотрит на меня выпученными, полными страха глазами, я слежу за вторым бандитом, одновременно обшаривая карманы мужика в поисках оружия. Бандит тут, в месте, где еще кровоточат раны от боёв и бомбёжек, конечно же, — это преступник в самой подлой ипостаси. Тот, кто прикидывается своим, но лишь грабит и наживается на боли. А еще меня сейчас пытаются ничтоже сумняшеся убить, и лишь только за то, что я решил дать огласку творящемуся в регионе.

— Просто уходите! — кричу я, продолжая прятаться за толстым громилой.

Мне ничего не отвечают. Именно это и заставляет подумать, что второй бандит не сомневается, он собирается идти до конца, иначе искал бы возможность что-то обсудить, договориться. И лишь то, что он может задеть своего подельника, заставляет его пока не выжимать спусковой крючок. Мелькает мысль, что вот теперь автоматная очередь от бабули не помешала бы. Но окна сюда не выходят. Эти ухари знали, где останавливаться и кто здесь хозяйка дома.

— Бах! — прогремел выстрел.

Все-таки решился, гаденыш, но стрелял чуть в сторону, наверняка, думал хорошенько испугать меня. Замечая, что громила зашевелился, приходя в себя, я влепил ему в нос с желанием продлить дезориентацию противника. Переусердствовал. Кто ж знал, что на вид мощный мужик от не самого сильного удара уйдет в нокаут. Громила упал, и казалось, что земля вздрогнула. Я перекатом ушёл в сторону, стараясь приблизиться к забору, что метрах в шести-семи от меня. Деревянный, хлипкий заборчик можно проломить, заваливая секцию. Конечно, необтесанная доска не сдержит пулю, но я хотя бы буду невидим для стрелка.

— Бах! Бах! — два выстрела гремят, сливаясь в единый звук.

— Ух, — вырывается у меня.

Пуля попадает мне в грудь и отбрасывает к тому самому забору.

«Держит китайская хрень пулю», — думаю я.

Пусть я был и без бронежилета, но под одеждой у меня бронированный костюм из многослойной ткани. Вряд ли такой даже автоматную очередь сдержит, но, видимо, у бандюганов пистолет был маломощный. Небось, польстились на какую-нибудь иностранную недорогую пукалку.

Надо лежать, не показывая признаков жизни. Если сейчас начать активно двигаться, то будет еще один выстрел, а потом и в голову — для контроля. А так можно усыпить бдительность бандитов. Ну и попасть в меня, лежащего на поваленных, сбитых досках, да еще частью и за металлической трубой того самого забора — нетривиальная задача, если не подойти ближе. А еще, наверняка, им жалко патронов. Может, стрелок еще подумает и о том, что тут и так уже хорошо нагрохотало. Мало ли, кто рядом окажется.