Бармалей и Снегурочка

– Тем более! Осторожность нужна. Сначала все разузнаем, а потом уже думать будем, что можно сделать, да как к Владыке Зимнего Солнцеворота подобраться.

– И как у него, темного, посох Мороза Ивановича изъять!

– Именно.

– Что ж, на том и порешим, – подвел черту Бармалей. – Вы – как хотите, а я – как знаю. Мне все равно нигде не отсидеться, да и не за этим я в Волшебный лес пришел, чтобы отсиживаться. Я Снегурку вызволять пришел, туда мне и дорога.

– Ну, ты, парень, не раскисай прежде времени? – успокоил его Андрейко. – Мы с Лютиком с тобой идем. Так, кот? Потому что это правильно, прежде всего. Опять же, нас на это и Хозяйка благословила.

– Веррно! – поддержал мохноногого Кот Баюн.

– Так и мы же с вами! – заверил их Гредень, с сожалением в голосе и прижимая берендейку к груди. – Но не сразу, мы чуток попозже подтянемся. А покуда, мысленно с вами.

– Конечно! – как бы ни к кому не обращаясь, высказался Баюн. – Норрмальные герои всегда идут в обход! И никуда не торропятся! А куда им торопиться? Некуда! Везде успеют.

– Да ладно тебе, – сказал Гредень примирительно, он явно не желал ввязываться в словесную перепалку. – Сказано же, мы придём – когда в окно ударит вьюга. Ждем от вас добрых известий и прочих знаков внимания. А нам пока надо еще в берлоге прибраться. Из-за кого она нынче в таком состоянии? А? То-то!

– Ладно, ладно... – сказал кот беззлобно. – Иди, лечись. Смотрри только, опять не обделайся...

Волат сорвал с головы шапку и прижал ее к груди, всем видом показывая, как он сожалеет, и как не хочется ему оставлять трех героев одних перед неизбежной схваткой с Карачуном. Ведь он могучан, магут, герой по своей сути, для него на подвиг идти, как на работу, как пахарю поле пахать. Если не он, то кто? Однако приходится бросать их одних, и в самый судьбоносный момент. Но, видимо, что-то связывало его с Греднем более сильное, чем желание и стремление следовать своему предназначению. Чему до поры до времени не мог он противиться. Эх!

– Ну, прощавайте, – сказал кудесник.

– Не поминайти лихом! – вторил ему великан. Он осторожно посадил берендея себе на плечо и, повернувшись, в три шага скрылся за елками. Какое-то время еще слышался шум осыпавшегося с веток снега, но скоро все стихло.

Тишина в лесу волшебном установилась настороженная, хрупкая, как первый ледок, который только и ждет, когда на него наступят, чтобы треснуть. А утро в лесу расцветало тревожное, не сулившее скорой и неизбежной радости днем.

– Что, пойдем и мы? – спросил приятелей Бармалей. – Только куда? Можем по дороге подумать...

– Что тут думать? – возразил Баюн. – Я знаю! Пойдем к проруби, где Снегурка воду берет, там и станем ее дожидаться. Ведаешь, где это, Леший?

– Там рядом только Черное озеро имеется, а больше негде. Прежде они всегда из него воду брали.

– Вот и веди туда! На Черное!

Долго ли, коротко ли шли они, однако как-то пришли. Пока добирались, незаметно и очень скоро рассвет и утренние сумерки сменились быстрой вечерней зарей и другими сумерками. На небо снова выкатилась луна и посеребрила все холодным неживым сиянием. Бармалей заметил, что звезд на небе вновь не было.

– Ишь, – задрав голову, кивнул в сторону луны Андрейко, – владыка зимнего солнца никак не дает дневному светилу разгуляться. Прячет Ярилу от нас, потому что власть такую имеет.

– Потому что натура у него вредная. Ничего, – мстительно пообещал кот, – за все темный ответит. Солнышко засияет, а он огребет за все, что заработал.

– Для этого еще надо потрудиться, – сказал Бармалей. – Где тут ваше озеро?

– Там, стынь-сарынь, дальше. Вон в той стороне, за деревьями. А ты чего вздыхаешь?

– Не знаю. Честно говоря, что-то мне немного ссыкотно стало...

– Отчего это? Злозвона убоялся? Это понятно. Это бывает. Пройдет. Скажи только: сгинь-шпынь – и пройдет!

– Нет-нет! Карачун здесь не при чем. Я встречи со Снегуркой очкую. А вдруг она не захочет со мной разговаривать? Вообще видеть меня не пожелает? Скажет: чего, мол, он притащился? Я его не звала! Видеть, скажет, его не желаю! Что тогда?

– Ну, парень, – вмешался кот, – похоже, что ты даже на морозе умудрился перегреться. У тебя жар! Такую чушь несешь. Или же тебя в детстве недолюбили, что ты теперь всего боишься?

– Есть такое дело, – согласился Бармалей. – Я рано потерял родителей.

– Мы своих и не знали никогда, – протянул грустно Андрейко.

– Ой, прости! я же не знал! – запричитал Баюн. – Да я же просто так сказал! Для красного словца!

– Тем не менее, угадал.

– Прости, брат Бармалей. Я не хотел тебя огорчать, правда. Наоборот, хотел взбодрить и простимулировать. А как та беда произошла? Ну, с твоими родителями?

– Автомобильная авария. Почти ровно пять лет назад. Я тоже в машине был с родителями. Кто-то выскочил на дорогу, машину занесло и кинуло на дерево. Мне ничего, а родители... Я их больше живыми не видел.

– Так-так, мряу.

– Погоди, Котофеич, ты что-то про то дело знаешь?

– Знать, мрряу, не знаю, но, помнится, слухи тогда доходили странные. Что, мол, появился в Берендейске молодец, который сможет со временем лишит Карачуна силы. Тот тогда черней тучи ходил, свирепствовал тоже, морозы ломовские наводил. Потом прропал куда-то. Потом вновь объявился, но уже веселей был. А после он чуть не до конца зимы какую-то ррадость с Горрынычем обмывал. Я почему знаю – мне матушка Фи наказала за темным приглядывать, вот я в меру сил и приглядывал. Так что, вполне возможно, твоя беда, молодец, была не случайна. Но тогда это означает, что ты и есть тот самый богатырь, который лишит темного властелина силы и власти. Тогда ты уцелел, а теперь пришел за своим.

– Я готов! – вскричал Бармалей, вскакивая на ноги. – Я с ним, со Злозвоном, уже бился однажды, и еще пойду! Прямо сейчас!

– Стоп! Стоп! Стоп! – твердой рукой остановил его леший. – Никто никуда не идет. Особенно ты.

– Почему?

– Подумай сам. Смелость штука хорошая, вообще, но безрассудная смелость никуда не годится. Потому что нечего, сдунь-сплюнь, на рожон лезть! Тебе светиться здесь раньше времени никак нельзя. Кто-нибудь обязательно тебя увидит, а соглядатаев у Карачуна много, и ему доложит. А он не дурак, сразу поймет, зачем ты здесь появился. И тогда нам всем мало не покажется. Страшен Карачун в гневе, ой, страшен. Его если и можно как-то переиграть, так только хитростью.

– Так что же нам делать?

– Ничего. Мы пока здесь приляжем. Подождем. А на встречу со Снегурочкой мы, вон, кота отправим. Ему ее и убалтывать не придется, они с ней и так друг друга без слов понимали.

– Не возражаю! – сходу согласился Кот Баюн. – Я, чего скрывать, по своей красавице соскучился.

Что ж, отправили кота на разведку.

Пошел кот – топ-топ. Мастерски он следы заметает, а что не заметет, сразу же запутывает. Валенки его на снегу следов не оставляют, а если где что-то и остается, то видимость такая, будто заяц пробежал, не отличить.