Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– А это, хозяин, кто такие? Андрейко вижу Вырвиглазова. А другой кто? И что они тут делают?

– Так они с Котом, твоим обидчиком, одна шайка-лейка. Пока тот тебе зубы заговаривал, эти меня сна лишили, да из берлоги вынули.

– Нешто закон такой есть, чтобы сна лишать да из берлоги доставать? А вот я их сейчас!

– Не-не-не! Они по делу! Мы тут уже кое в чем разобрались. Пусть!

– Осмелюсь тогда спросить, что за дело у них такое, ради которого они не убоялись в медвежью берлогу залезть?

– Что ж, – сказал Бармалей, выступая вперед и непринужденно перехватывая нить разговора в свои озябшие руки. – Как

здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Правда! И вы рады, и я рад, и так далее. Все рады! Но обсудить нашу радость и наши проблемы мы сможем и потом, и даже сказок баюнских сможем послушать, и обязательно послушаем... Но теперь перво-наперво надобно сообразить, где анчутку вашего искать.

– Анчутку? – удивился Баюн. – А это лихо косоглазое, за каким, мряу, лешим нам понадобилось? Он свое дело сделал, и смылся, и скатертью дорога! Зачем он нам нужен? Или я что-то не понимаю?

– Лешего только к анчутке не приплетай, ладно? Леший тут ни при чем! – решительно отмазался Андрейко. – Обидно слышать такое, честное благородное слово!

– Сорри! – сотворил прямо на ветке сидячий реверанс кот. – Так все-таки, на кой анчутка нам этот сдался?

– Не сам анчутка нужен, а то, что он с собой унес, – пояснил Бармалей. – Одну берендейскую штуку. Без которой Мороза Ивановича не расколдовать будет.

– Ах, вот что! Это, мряу, усложняет дело.

– Да уж...

– Анчутка? – в свою очередь удивился великан. И, к вящей радости присутствующих, сообщил: – А чего его искать-то? Известно, где он!

Замолкнув, все молча воззрились на Волата. Насытившись и насладившись общим вниманием, тот подтвердил:

– Я знаю, где он. Знаю.

– И где же? – не вытерпев поступательного могучего политеса, в лоб спросил Гредень. – Ну же, говори, могучар

– Там! – Волат, как показалось, довольно неопределенно махнул рукой.

Берендей проследил за жестом могучана, потом снова повернулся к нему и в недоумении развел руками.

– Не понял я... Где?

– Приятель, ты словами скажи, попробуй, – попросил Бармалей. – Глядишь, и получится.

Я и говорю, – великан поднялся на ноги и стряхнул налипший к одежде снег. Потом повернулся в ту сторону, куда перед тем рукой указывал, и снова ткнул туда же. – В лесной чаще он, должно быть, отсиживается, на Мерлой поляне. А больше ему укрыться негде.

– Ох, ты! Сушь-глушь! Сгинь-шпынь! – повздыхал леший.

– Вона где! Далеко! – согласился с ним Гредень.

– Какой же ты тягучий, дядя! – не воздержался от критики Бармалей. – Дважды и трижды подумаешь, прежде чем сказать, который час!

– Так ведь, вы и сами, озорные, на ходу подметки режете! С вами и глаз, и ухо востро держать следует! – огрызнулся Волат. – Думать приходится, чтобы не сболтнуть лишнего. Знаем! Ну, ладно уж, скажу все, как есть. Там, – он опять показал направление, – в самой глухой лесной чаще, есть место особое, навроде Горелого болота, только совсем нехоженое. Мерлая поляна, называется. Курганы там могильные высятся, насыпные, волотками именуются. Это все, что от народа велетов осталось, моего народа. Там же брошенный дом стоит каменный. Вот в нем анчутка и отсиживается, а больше ему укрыться негде.

– Погоди, ты же говорил, что ничего про велетов не ведаешь? – не утерпел, возмутился кот.

– Ну, говорил. Мне было интересно тебя, Баюн, послушать, что ты сказать можешь.

– Я бы тебе и так, мряу, все рассказал...

Даже то, чего не знаю, не ведаю.

– А ты почем, дядя, знаешь? Про анчутку? – недоверчиво спросил Бармалей.

– Видел, – отвечал Волат односложно. Потом, смягчившись, пустился в объяснения: – Я там бываю иногда. Часто. За порядком смотрю, могилки поправляю. Короче, несколько раз видел его, как он в тот дом вихрем залетал. А когда зашел туда в его отсутствие, увидел, что он там вроде как обустраивается. Ему, вишь ты, своего угла недоставало, а мы не знали! Вот он там и устроился. Стаскивает туда что ни попадя. Что под руку попадется – чисто сорока!

– То-то я смотрю! – возбудился Гредень. – У меня с подворья, то одно пропадет, то другое. Я еще прикидывал: что за ерунда? Кто таскает? Вот только на анчутку ни разу не подумал. Потому что, зачем ему?

– Выходит, ошибался ты на его счет, Гредень, – сказал леший.

– Выходит...

– Но тогда значит, что и мароту твою, кудесник, там искать следует. Уж если анчутка такой, что все в дом тащит, наверняка, и берендейку твою туда же забрал.

– Возможно...

– А скажи-ка, дядька Волат! Далеко ли до Мертвой поляны? Долго ли пешим ходом туда идти?

– Да не так, чтобы очень. Если постараться.

– До утра успеем?

– Так, неизвестно же, когда утро теперь настанет, – Волат неожиданно улыбнулся. – С тех самых пор, как с Морозом Ивановичем беда приключилась, у нас все ночь и ночь без конца, да луна, да мороз.

– Что ж, приятели мои, нам, выходит, еще и утро в Русколанский лес вернуть предстоит. Стало быть, пора в путь-дорогу! Веди, дядя Волат!

– Я семимильным шагом пойду, да без оглядок, так что, поспевайте за мной сами, – предупредил тот. – Что? Все готовы? Тогда – айда!

Пошли они. Ходоки все оказались знатные, подготовленные, только Бармалею, чтобы не отстать, пришлось два притопа и три прихлопа исполнить. И – вжить! – только снег за спиной завился.

Кот Баюн и тут хитрей всех оказался. Неведомо каким образом умудрился он на плечо великану вскочить. Уцепился он там за меховой воротник, да так на Волате и поехал.

– Что? – спросил магыть, скосив глаза на пассажира. – Снова сказки мне баить собрался?

– Могу и побаить, мне не тррудно, – согласился кот. – Но сперрва сам хотел тебя поспрашивать.

– Спрашивай. Покуда ноги работают, а язык не занят – можно. Что, пушистый хвост, знать ты хочешь?

– Мне вот не понятно, куда велеты, родичи твои, подевались? Почто Русколанский лес они покинули?

– Э, куда ты хватил! Давно то было!

– Про давние времена песни слагаются.

– Это точно. – Магучан помотал головой в раздумье, Борода по груди, как сноп прошелестела. Вздохнул. – Мы ведь, велеты, все Дыевичи. Сыны старого владыки ночного неба, Дыя. Помогали ему землю обустраивать. Где-то горы сдвигали, где-то реки прокладывали. Такое. С нечистью да с чудищами разбирались, коих в тот век хватало. Но времена те былинные прошли. Старые боги ослабли, которые на покой отправились, а которые на небо вчерашнее. Да и мир измельчал с тех пор, Баюн, сам видишь, нам, велетам, богатырям и могучанам, дел по плечу больше на земле не осталось. Многие из нас уснули вечным сном, чему свидетели курганы-волотки. А те, что живы остались, собрались однажды на совет, да и решили, что пора уходить. А как решили, то и подались все в Неведомые чертоги родовые.

Поделиться с друзьями: