Барон Дубов

Вдруг я услышал какую-то возню и женские возгласы. Что за? Кто-то решил тут поразвлечься? Я пошёл на звук и оказался на небольшой полянке у живописного озерца. У дальнего берега плавали утки, а вот на том, что ближе ко мне, происходила какая-то вакханалия.

Белокурую девушку окружала толпа убогих бандюганов со смуглой кожей и цыганской наружностью, ростом мне едва до груди Ну как толпа. Человек пять, не больше. Почему бандюганы? А кто ещё будет окружать одинокую девушку в глухом месте и угрожать ей кривыми ножами и кинжалами?

Позорище, а не оружие. Сейчас мы этот табор на небо отправим. А девушку я, кстати, узнал. Полицейская из отряда Сергеича. Но сейчас она была без формы и без оружия, а в лёгком ситцевом платьице, которое едва прикрывало её загорелые бёдра и внушительную грудь. Видать, вышла на вечернюю прогулку после смены, и тут эти… очередники. Когда надо было вставать в очередь за мозгами, они, похоже, предпочли люли. Ну я им это и обеспечу.

— А ну отвалите от меня! Я из полиции! — крикнула девушка и заехала одному промеж ног, и он свалился в траву, закусывая боль зеленью. Я аж сам дёрнулся от такого удара. Фух, а она не промах! Мне нравится.

— Такая краля, и из полиции! Могла что-нибудь поумнее придумать! Проверим, что под платьицем прячется и сразу уйдём! Считай, что мы полиция моды, хе-хе-хе, — сверкнул один золотыми зубами. Похоже, главный у них.

И тут как раз подошёл я и добавил пинком по животу тому засранцу, что уже начал подниматься. От удара он бултыхнулся в озеро.

— Она же вежливо попросила: отвалите к чёртовой бабушке. Что тут непонятного? — пожал плечами я.

— Отлично, — главный ухмыльнулся, — значит, сперва разомнемся. Аппетит нагуляем. А ну, парни! Пересчитайте ему зубы!

Что там считать-то? Тридцать два, как у всех. Тоже мне, счетовод-бухгалтер нашёлся. Одного девчонка взяла на себя, а другие трое, включая главного, бросились ко мне. Самому быстрому, в тканевой шапке, я пробил в челюсть, отчего он квакнул и упал. Двое других брали в клещи. Я отступил, чтобы видеть обоих сразу, но главный оказался шустёр и полоснул меня по руке ножичком. Больно, зараза!

В следующий миг я врезал ему по кумполу, он выронил нож и упал, выплёвывая зубы. Заодно, может, посчитает. Третий, увидев успех товарища, встал передо мной и начал крутить кривым мечом загогулины. Я попытался сперва уследить за его финтами, но голова закружилась. А он, видимо, напугать меня хотел. Ну-ну. Я поднял с земли камень и кинул ему в голову.

Несчастный отлетел назад и ушёл в себя с самым блаженным выражением лица и шишкой на лбу. Да, мечом такое не отобьёшь. Вдруг ко мне подскочил цыган, которого я свалил первым, в шапке набекрень и упёрся в живот, пытаясь меня повалить. Его ноги скользили по траве, но я как стоял, так и продолжил стоять. Эх, раньше надо было думать. Я поднял его за шкирку, а он по инерции ещё какое-то время продолжал волочить ногами с закрытыми глазами. Я щёлкнул его по носу.

— Спать пора, — сказал ему. Он сперва опешил, затем быстро-быстро закивал головой, улыбаясь во весь свой щербатый рот. Да, сегодня какой-то зубной доктор озолотится.

Я кинул разбойника в их главного, который с земли уже поднимался. Неожиданно щербатая шапка с мощным хлопком отлетел в парковый лес и повис на ветке. Главный поднялся, потирая кулак. Короткий ёжик на голове стоял дыбом, а его самого потряхивало от злости и силы. Надо же! Он использует ману для усиления. Непростой разбойник попался.

— Ах ты, фука! — крикнул он. — Ты фа вфё отфетифь!

Он бросился на меня, и я отвесил хорошего пинка ему на встречу. Ногу пронзила боль. Я будто камень пнул! И тут мне прилетело по рёбрам. Мелкий кулак пробил мышечный корсет и добрался до костей. Больно!

Я едва оправился от силы удара, как новые посыпались со всех сторон. Я еле успевал их блокировать, постоянно получая болезненные тычки. Ничего, мне не впервой сражаться с аристократами. Этот им не был, больше походил на одного из слуг, которые тоже были одарены маной и какой-нибудь способностью. Главный цыган, похоже, усиливал тело. Главное в таком бою — выдержать атаку, дождавшись, когда противник израсходует всю ману.

Ага, началось.ф Чувствую, что удары становятся слабее. Удар, блок, контратака. Под кулаком уже не сталь, а мягкое тельце. В глазах цыгана я увидел страх. Он явно не рассчитывал, что я выдержу. Давно не встречал достойного соперника?

Я вмазал по мерзкой роже, враг попытался блокировать, но мой кулак смял его руку и ударил по лицу. Врезал снова, ещё и ещё, пока не вбил засранца в податливый дёрн и его сила не иссякла. Ещё один удар, и он без сознания, а из носа идут кровавые пузырьки.

Вряд ли я его убил, как бы и не собирался. Больно надо потом бегать доказывать, что я девушку спасал, а не пытался ограбить пятерых взрослых мужиков.

Барышня как раз разделалась с последним насильником и с видимым удовольствием пинала его по яйцам. А он уже даже не всхлипывал, а просто истекал слезами и рыдал. На секунду стало жаль беднягу, но потом я вспомнил, что он сам напросился. Последнего в озерце грызли утки, и он истошно орал. Да, в этих местах они злые, иначе не выжили бы после нашествия Саранчи.

Девушка заметила меня и остановилась. От схватки её личико раскраснелось, а грудь высоко и быстро вздымалась. Я старался туда не смотреть, но куда там…

— Спасибо за помощь, — сказала она. У неё оказался приятный, мелодичный голос. — Но я бы и сама справилась.

— Не сомневаюсь. Это я так… мимо шёл, размяться решил.

— Алиса, — она протянула руку. Я наклонился и коснулся её кожи губами. Так ведь вроде у дворян принято? А я вроде как без пяти минут… Она вкусно пахла хлебом и цветами.

— Николай.

— Знаю уже. Николай…

— Дубов!!! — полянку сотряс страшный крик. Утки вздрогнули и спешно поплыли прятаться в камыши. Я бы тоже не прочь, но уже не успевал.

Рядом стоял Сергеич, топорщил усы и бешено вращал глазами, обозревая поле битвы. За ним вышли ещё четверо полицейских в боевых доспехах и пошли проверять тела бандитов.

— Опять ты! Как знал, что не надо было тебя в город вести! Как сердцем чувствовал! Что ты тут опять натворил? — ярился майор.

Вообще, насколько я знал, в полиции не было военных званий, но Никита Сергеевич сохранил его после службы в пехоте императорской армии.

— Он помог мне с задержанием банды насильников! — вступилась за меня Алиса.

— Это вы называете задержанием, госпожа Васильева?!

— Он меня спас!

Ага! Всё-таки я её спас! Подумалось мне, и улыбка сама наползла на лицо.

— Да этот Дубов всегда всех спасает, а потом в больницах палат свободных нет! — рычал Сергеич, но уже успокаиваясь. Всё-таки я действительно сам на рожон не лезу. — Знаю я, что спас.

Один из полицейских подошёл к командиру и что-то шепнул на ухо.