Баронесса. Эхо забытой цивилизации

Он не привык к подобному отношению, особенно в самом сердце своих земель. Но долго думать об этом не пришлось: неожиданно накатила чудовищная усталость. Предупредив служанку, чтобы его разбудили, как только Талира вернётся, барон прилёг отдохнуть.

А проснулся только на следующий день, не понимая, что произошло.

За открытым окном пели птицы, шелестели листья высоких деревьев, доносился гомон толпы с площади.

— Какого Урго?!

Неужели он проспал четырнадцать часов? И Талира... его же должны были разбудить, когда она вернётся!

Быстро освежившись, он выскочил из своих покоев и направился в светлую обеденную комнату. Её украшали огромные, почти прозрачные окна и высокие растения в горшках. За большим столом собралась внушительная группа людей, включая старосту, которого Талира переманила из одной из его деревень, того же безбородого юнца, который встречал их на заставе, и, конечно, Белизара, который улыбался так, словно завтракал с самим королём.

А ведь вчера они с другом собирались поговорить с Талирой. Но сначала Кайрос надеялся успокоить жену, подобрать слова, чтобы она поняла: с ним ей нечего бояться.

— Кайрос! Признаться, я уже начал волноваться!

— Почему меня никто не разбудил вчера?! — Барона невероятно раздражало, что Белизар позволил себе занять место по правую руку от Талиры. Они знали, что он здесь, но позволяли себе такое открытое неуважение?! — Белизар…

Друг невинно поднял руки вверх и пересел по левую сторону от Тали, а сама жена недоуменно посмотрела на служанку, стоявшую за их спинами.

— Мы стучались много раз, но Его Милость не просыпались, — смущённо ответила служанка. Кайрос готов был раздражённо рыкнуть, но сдержался. Все и так смотрели на него с отвратительно довольными лицами, явно не понимая, почему барон был таким мрачным.

Сев рядом с Талирой, Кайрос тут же впился взглядом в её лицо. Нет, его жена не была плодом волшебной фантазии или чудесным сном. Она выглядела так же, как вчера: яркая, красивая. На ней было добротное, но не слишком богатое платье, толстая светлая коса украшена двумя красными лентами, а на шее и руках — ни одного украшения.

Её напряжённость была очевидна. Только по отношению к нему. Остальным она улыбалась, даже Белизару.

Очевидно, они смогли вчера пообщаться? И судя по довольной улыбке друга - даже пришли к каким то соглашениям.

— Прекрасно выглядишь, дорогая, — сказал Кайрос, улыбнувшись. Он почувствовал ненавидящий взгляд высокого юноши, но проигнорировал его, сосредоточившись на жене. Барон стал подкладывать Тали в тарелку блюда, которые, хоть и были незамысловатыми, казались очень вкусными.

— Подождите, — Тали мягко положила ладонь на его руку, державшую большую ложку с омлетом с зеленью. — Мне нельзя этого есть.

Маленькая ладонь на его руке притягивала взгляд. Кайрос накрыл её своей другой рукой и мягко улыбнулся. Он заметил, как она вздрогнула, но не прокомментировал этого.

Ничего.

Он будет приучать её к себе. Медленно. Но не слишком. Через пару месяцев Талира уже должна быть беременна — иначе угроза развода начнёт становиться всё более реальной.

— Ты сможешь поговорить со мной? У меня к тебе предложение, — мягко произнёс Кайрос, глядя ей прямо в глаза. Его взгляд, полный восхищения и терпения, словно переносил их в спальню, полностью игнорируя всех остальных вокруг.

Но вместо того чтобы смутить, это неожиданно разозлило Тали. Она кивнула и принялась за еду, оставаясь напряжённой из-за его прикосновений.

— Да. После завтрака. У меня не более получаса — меня вызвал Орден Первородной.

— И это не может подождать несколько дней? — приподнял он одну бровь.

— Вы хотите сами объясняться с Орденом? — язвительно ответила Тали, и Кайрос почувствовал лёгкий прилив возбуждения. Ему нравилось, когда она была дерзкой с ним. Это отличало её от всех остальных.

И уж точно это было лучше того страха, который он впервые увидел вчера.

— Ты права, с Орденом шутить не стоит, — он ласково улыбнулся. — Тем более, к вечеру ты всё равно вернёшься.

***

— Я обещаю, что привезу тебя в столицу, я уверен, рано или поздно я займу место лорда Тугрима. Я буду заботиться о тебе, уважать тебя, относиться к тебе так, как положено относиться к баронессе. И никому не позволю запятнать твоё имя, — с пылом сказал Кайрос, стоя совсем рядом с Талирой. Он понимал, что её угнетает его близость, но считал, что ей нужно привыкать.

Она его жена. Его.

— А взамен вы хотите сказать, что всё наше производство — общее? Что эти земли мы поднимали вместе? — Она засмеялась, и её чуть хрипловатый смех никак не вязался с юным обликом. Но очень ей шел.

Он только что изложил ей все свои планы, пообещав измениться.

— Мы семья, Тали…

Произнеся это, Кайрос вытащил из внутреннего кармана своего камзола маленькую коробочку и открыл ее — внутри находился золотой браслет с камнями рода д'Арлейн.

Браслет задумывался подарком к этой поездке, но одновременно Кайрос хотел, чтобы Талира наконец-то начала постоянно носить хотя бы одно украшение, говорящее всем вокруг, что она замужем.

И за кем она замужем.

— Семья… — она ядовито рассмеялась.

— Да, семья. Ты моя, я твой муж и господин. И я тоже твой, Тали!

— Перестаньте так меня называть! Вы совсем не думали о том, что мы семья, когда создали для меня невыносимые условия в поместье. Или когда ваша любовница прилюдно унижала меня перед всеми. Когда вы сказали мне заткнуться и извиниться перед ней. При ваших друзьях, при высшем свете, при всех наших соседях.

В её голосе не было обиды, только злость. Словно Тали уже сделала выводы о Кайросе и больше не собиралась их менять. Казалось, сокращённое имя, которым он её называл, раздражало её куда больше, чем то, что произошло тогда.

Коробочку с браслетом она приняла и поставила на тумбочку рядом с ними, даже не взглянув второй раз.

— Этого больше не повторится, — решительно ответил барон, понимая, насколько унизительной для неё была та ситуация. — Я просто хотел остановить разрастающийся конфликт. Мисс Муради начала плакать, и я подумал, что, если бы ты извинилась, всё бы быстро утихло. Я в это верил.

— А вы не подумали, как это выглядит для меня? Для всех? — Талира смотрела прямо на него, словно в упор. — Вы при всех сказали, что ваша любовница, та, кто пришла и оскорбила вашу законную жену, жертва. И ваша мать, та, кто хочет меня убить, поступила так же. Вы унизили меня сильнее, чем ваша любовница, и сильнее, чем ваша мать. И делать вид, что у нас всё нормально после этого, я не могу и не буду. Это в первую очередь втаптывает в грязь меня. Не говоря уже о том, что для меня нет никакой выгоды в вашем предложении!