Баронесса. Эхо забытой цивилизации

Но как же ей невероятно повезло! Он всегда считал эти болота бесполезными, даже герцог Дрейгорн давно отказался от попыток вернуть им жизнь. А этой женщине словно помогает Темный Урго.

Долго это не продлится. Осень близится к концу, и скоро похолодает — производство соли остановится, или же очень сильно замедлится.

Барон собирался вернуться в поместье ещё три дня назад, когда узнал о продаже первой партии соли, и попытке кражи денег, но Лилеана неожиданно слегла и умоляла его не покидать её, уверяя, что только его присутствие помогает ей справляться с болезнью.

Кайрос даже немного расстроился — он так хотел наказать непокорную жену. Как только в чреве Талиры начнёт расти наследник д’Арлейн, вся дурь сразу же выйдет из её головы. Почему-то мысль об этом вызывала в нём возбуждение — недостойное, животное.

Одновременно его огорчало и то, что жена позорит его. Не пристало баронессе жить на болоте, в месте, известном своей грязью, сыростью и темнотой. Но дочери Первородной имели право жить на своём вдовьем наделе, если муж не проживает с ними. А полноценно вернуться в баронство Кайрос пока не мог — эти годы были решающими для его карьеры, и сейчас молодой барон сопровождал короля буквально повсюду. Значит, нужно время от времени приезжать, забирать Талиру из её дыры в поместье, ради нескольких ночей любви, а потом возвращаться обратно. К королю, к друзьям, к работе... и к Лилеане.

Когда виконт Гримсби объявил о своей скорой свадьбе, Кайрос даже подумал, что, возможно, стоит взять туда жену — Его Величество наверняка одобрил бы такой поступок. Но, читая отчёты о том, как она себя ведёт и одевается, он быстро передумал. Рядом с ним его жена, коротковолосая, покрытая красными пятнами, будет выглядеть нелепо, а уж если она заговорит… Совсем другое дело Лилеана — такая женщина рядом с ним только подчёркивает его новый высокий статус. Пусть даже всё, что он может себе с ней позволить, — это пара танцев.

— Дорогой, что-то случилось? Новое письмо из дома? — Лилеана, рядом с которой он сидел, когда его нашел слуга, слабо потянулась к его лицу, но вскоре рука девушки бессильно упала на кровать — настолько она была слаба.

— Да, Талира продала новую партию соли, — сухо ответил он.

Темноволосая красавица закрыла глаза, её тонкие ноздри затрепетали от возмущения.

— Какая дикость! Торговать самой, ругаться, копаться в грязи… Я не представляю, как тебе должно быть тяжело. Она продолжает тебя позорить, день за днём.

Да, Лилеана права. И такая, как она, гораздо лучше подошла бы на роль жены… если бы у неё были деньги, влияние или магия.

— Я отправлюсь домой через неделю. Талира должна забеременеть, — тихо сказал он, вставая, зная, что Лилеане придётся смириться с тем, что он должен навещать жену.

Выйдя из комнаты, он не увидел того, как красавица резко села, будто уже не чувствовала слабости.

В её глазах сверкнула ярость, а кулаки решительно сжались.

Глава 8. Репутация

Пять золотых за первую неделю и двенадцать за вторую.

Огромные деньги для двух крестьянок. И ничтожные для владелицы земель, размером с «Синюю Трясину».

Яра не понимала, каких вложений на самом деле требовал мой план, да и я, вероятно, тоже не до конца осознавала это. Чтобы воплотить задуманное, мне нужна была огромная рабочая сила, а с ней — и значительные затраты.

— К солевым бассейнам вновь приходил Базил, но Сирил его палкой прогнал, — отчиталась Эльза, с явным удовольствием.

Сирил и Эльза жили недалеко от границы с проклятыми землями и были самыми молодыми из оставшихся в Синей Трясине жителей — им было чуть больше пятидесяти. Пара занималась добычей… торфа, который они затем продавали в Калдерру, что, учитывая наличие хозяина у Синей Трясины делало ситуацию проблематичной.

Эти люди прожили здесь всю жизнь. Они не покинули эти места, когда сначала барон, а затем и герцог увели отсюда своих людей. Они пользовались плодами моей земли, моим товаром, но важно было найти компромисс и не рубить с горяча. Люди не верили, что я задержусь в Синей Трясине, но все они были не прочь заработать дополнительные деньги, пока я здесь.

А я понимала, что для меня важна каждая пара рабочих рук.

Я сразу сказала, что не смогу платить им полноценную зарплату, по крайней мере, сейчас. У меня вообще были сложности с оценкой адекватной оплаты за такую работу. Например, в поместье Яра получала семь серебряных в месяц, а у отца — восемь. Но при этом ей предоставляли жилье и питание.

Яра предложила платить людям товаром, но я отказалась. Если они будут держать мешки с товаром в руках, сами продавать его, а потом увидят, как мы увозим десятки мешочков, это скорее настроит их против нас. Нужно было чётко разделять деньги и товар, создавая видимость сложного процесса, который убедит их в том, что без нас у них ничего не получится. Пока что я предложила пять серебряных — работа была несложной и занимала всего несколько часов в день.

— Мы будем расширяться, и в Синей Трясине будет больше работы и больше денег.

К сожалению, не всех устраивал честный заработок. Базил, старик, живущий у дороги на Арлайн, решил, что для него важнее своё благополучие, и ночью, пьяный, пробрался к солевым бассейнам, соскребая соль для собственной продажи.

Делать это в одиночку, в темноте, было не лучшим решением. Он сломал одну «теплицу» и полностью уничтожил глиняный пол двух бассейнов, который я так старательно готовила, из-за чего вся соль смешалась с грязью, которую он и набрал.

Я нашла его утром с пятью мешочками соли и грязи, и рядом со мной в тот момент были Сирил и Эльза. От обиды и гнева я едва сдержалась, чтобы не вцепиться ему в волосы, но… вместо меня с ним разобрался Сирил.

Он поколотил мужчину, а я прогнала его, сказав, что он уничтожил труд других людей, поставив под угрозу их зарплаты и результаты их тяжёлой работы.

«Для защиты коллектива от тех, кто преследует личные интересы в ущерб общим, важно установить чёткие правила и продемонстрировать разрушительность эгоистичного поведения для всей группы. Подчёркивайте коллективные цели и поощряйте командную работу, чтобы изолировать такие элементы»

— Проклятый бастард... Уродливая, никому не нужная жена, неудивительно, что мужу ты противна. Все знают, что ты такое — отродье Тёмного Урго... Как только твой муженёк получит от тебя наследника, тебя отошлют в обитель на Скорбном Хребте, — пьяно рассмеялся он.

Зря, зря он решил связаться со мной.

— Вы — никому не нужный ургов алкоголик, от которого ушла жена и который грабит друзей, потому что вы единственный в общине не способны зарабатывать сами, — ехидно ответила я, сразу же пожалев о сказанном.