Башня духов

— Башня мне сразу не понравилась, Рената, — Авалон вновь протянул руку. На этот раз я не оттолкнула её, позволила пересадить ближе и практически уткнулась лопатками в плечо мага. — Меня прислали для усиления вместе с молодыми боевыми магами. Двое из них — мои ученики, и оба погибли.

— Сочувствую, — искренне прошептала я.

Представляю, каково это — хоронить тех, кого знал с академической скамьи, отчитывал за невыполненное домашнее задание, кому помогал на экзаменах. Молодых, сильных, ещё толком не начавших жить. И ещё Кристоф… Нет, я не в праве осуждать Авалона; он всегда брал на себя чужую вину и если молчал, то не из страха за своё место.

— Бывает, — губы Авалона на миг дрогнули. Не иначе, вспоминал лица ушедших. — К сожалению, мы не можем уберечь всех, как бы этого ни хотели. Оба погибли с честью, спасая людей. Так вот, — маг встрепенулся и вернулся к прежней теме, подумал и попросил дать и ему воды, — до меня в Башне жили престарелые учёные. Один теоретик и один практик. Ввиду возраста колдовали они плохо, могли защитить только башню. Это к вопросу о планах. Сами понимаете, Рената, в старости такие вещи забываются. Вскоре и я стану таким же.

Авалон грустно рассмеялся, сделал глоток воды и, качая головой, пробормотал:

— Подумать только, целых сорок лет живу в Верешене!

Поневоле с уважением взглянула на мага. Он ведь попал сюда не мальчишкой, не выпускником, а минимум кандидатом наук с опытом преподавания за плечами. Сколько же сейчас Авалону? По самым скромным прикидкам выходило больше семидесяти. И до сих пор в такой физической форме! Помню же, как нёс меня на руках до дома.

— Так вот, первым пропал студент, которого привёз с собой Балинт. Кто это, неважно, Эрно тоже его не помнит. Подумали на нерождённых — их тогда много в округе водилось, а юноша любил гулять перед сном у реки. Тело искали, конечно, но не нашли. Опять же волки, нежить всякая — утащили и съели. Но Габриэль пропал из собственной постели. Мы тогда спали в Башне — так безопаснее. Как выяснилось, нет, — вздохнул Авалон. — Габриэль был моим ровесником, крепкий парень, его бы никакой дух не одолел. И, главное, постель смята, все вещи на месте, даже штаны, уж простите за такую пикантную подробность. Поиск ничего не дал, никто Габриэля не видел.

Потом — тишина, и снова исчезновения. Каждые пять лет кого-то не досчитывались. Успокоишься, забудешь — и новая напасть. Тогда мы и перестали ночевать в башне, а тут появились духи, и не просто духи, а какой-то особый подвид. Его не брала магия. Особенно много их наверху, над библиотекой. И именно там повесилась Илонка. Она… она на практику приехала, из столичной Академии. Поговаривали, будто из-за несчастной любви к Миклосу, — маг пытливо покосился на брюнета, — но не верю.

— И правильно не верите, — тут же обиженно буркнул Миклос. — Она и близко ко мне не подходила.

— А последний юноша, который… которого?.. — осмелилась спросить я, мысленно проклиная ректора. За что тот так меня ненавидел? За эльфа, который предпочёл безродную студентку ректорской дочке?

— Упал с лестницы. Кристоф позвал Иствана, чтобы проверить. Просто ни с того, ни с сего… Не ночью и абсолютно трезвый.

— Лич, — одними губами пробормотала я, крепко сжав руку Авалона. — Вы спрашивали, а я сомневалась! Духи, Эрно… В Башне есть привязка, гораздо сильнее, чем любая личная вещь. Из-за неё духи не разлетаются, не уходят. Лич живёт в этой же части башни, на четвёртом этаже.

— Почему? — хором спросили маги, в недоумении уставившись на меня.

— Вы же говорили, что спускались из-под самой крыши… — внёс свою лепту Авалон.

— Говорила, но оба студента совершили самоубийства на четвёртом этаже. Думаете, это случайно? — Сделав паузу, продолжила: — Меня перенесли в пустую пыльную комнату, а потом тащили к лестнице. Значит, мы прошли через обе Башни: тайную и явную. А почему лич не живёт на самом верху, там, где лечил, так это понятно. Ни один маг не раскроет даже временного убежища, значит, он просто пудрил мне мозги. Мы бы искали под крышей, а лич спокойно ходил внизу. И библиотекой он пользуется, а туда можно попасть либо через потайной ход, либо телепортацией, иначе следы взлома заклинаний останутся. Вы же активируете их на ночь?

Авалон кивнул, начиная улавливать мою сумбурную логику. Честно говоря, от неё становилось страшно. Что, если лич сейчас нас слышит и ухмыляется.

— Но, — я немного подсластила пилюлю, — сейчас лича в башне нет. Однако лаборатория осталась, и ей решил воспользоваться Берток.

Воздух прорезали скупые хлопки аплодисментов.

Вздрогнув, подняла глаза, опасаясь увидеть Бертока, но это Истван так отреагировал на моё выступление.

Некромант молча показал титульный лист фолианта, которым столь пристально интересовался полчаса назад. Прочитав название, поняла, что попала в цель, а не пальцем в небо. Учитель ушёл, но ученик вознамерился продолжить его дело.

— Ладно, это выяснили, — Истван перехватил бразды правления в свои руки. — Теперь давайте проясним детали. Так и быть, никому не сообщу, в Управу не зайду, но желаю знать всё от и до об этих пропажах. Честно, Авалон, — некромант особо подчеркнул голосом последнюю фразу.

Главный маг башни покосился на меня, но Истван непреклонно возразил:

— При ней. Рената числится при Башне. Если этого мало, возьмите с неё слово и подписку.

Авалон махнул рукой и попросил Денеса подежурить у двери. И то верно, мы в логове врага, а не в 'Трёх рыбах'. Не хватало, чтобы в самый разгар разговора объявился Берток и кого-то убил. Меня, например, как слишком умную и живучую. Несмотря на любовь к Эрно, становиться призраком не хотелось.

— Люди пропадали каждые пять лет? — начал допрос Истван. Он опять вертел кольцо на пальце. — И вы опасались, следующей станет Рената?

— Возможно, — уклончиво ответил Авалон. — В первые пять лет пропали сразу двое, а последнее исчезновение случилось и вовсе за месяц до её приезда. С тех пор всё хорошо, даже духи успокоились.

— Чудесно, Авалон Имерский, жаль, Комиссия этого не узнала! — язвительно прокомментировал некромант. — То-то вы столь жалостливы, чужие грехи на себя берёте. Совесть мучает, да?

— Истван! — не выдержав, одёрнула я. Не знаю, покоробило от его обвинительного тона и злорадства.

— С рождения Истван. Что дальше? — некромант всем корпусом обернулся ко мне, сверкнув глазами.

— За словами следить надо, — не испугавшись, ответила я. — Человек и так мучается, а вы… Да кто бы вам что сказал, когда вы тут же заложите?

— Ложь! — побагровев, прошипел Истван. Никогда не видела его в таком бешенстве. — У Джено спроси, я всегда молчал.

Некромант рывком поднялся на ноги. Стул с грохотом отлетел в сторону, а мне на миг показалось: убьёт! Но нет, только навис, злобно зыркнул и отошёл к Денесу. Облокотившись о косяк, Истван бегло расспросил Авалона о пропавших и удовлетворённо кивнул, услышав, что все исчезли в тёмное время суток.

— Почему молчали-то? — под конец поинтересовался некромант.

— Потому что не желал новых жертв. Однажды я попросил подмогу — их убили. Больше рисковать я не желал, а Башня… Если жить по её правилам, она не трогает. Исчезновения и смерти прекратились именно тогда, когда мы смирились и приняли чужие условия. Именно поэтому, Рената, я ничего не сказал вам, вовсе не из-за недоверия. Вы бы непременно, как любой юный пытливый ум, заинтересовались, попробовали разгадать загадку и, возможно, погибли.