Башня Рассвета

Ирэн буквально на несколько секунд прикрыла свои глаза.

Сражайся… Сражайся за свою жалкую, бесполезную, напрасно прожитую жизнь.

Она повернулась к нему, натянув на лицо вежливую улыбку.

— Всё это вполне естественно. И даже помогает здоровью. Я рада, что ты уже чувствуешь себя… способным к таким действиям.

Судя по раздражению, мелькнувшему в его глазах, и напряженности его челюсти, Шаол, возможно, себя так вовсе и не чувствовал.

Миру нужно больше целителей. Миру нужно больше целителей. Миру нужно больше целителей…

Закончив его лечение, исцелив его, она сможет покинуть Хафизу и Торре с высоко поднятой головой. Она сможет вернуться домой, к войне и кровавым сражениям, и совершать добрые дела, как и обещала. Совершать добро, благодаря свободе, что подарила ей незнакомка той давней ночью в Иннише.

— Мы можем приступить к процедурам?

Сегодня весь процесс лечения будет проходить здесь. Потому что перспектива сидеть на той смятой постели, которая, возможно, всё ещё пахла ими…

Ей было тяжело говорить и дышать, она не могла не вздрагивать, независимо от того, сколько вдохов она сделала.

Шаол изучал её. Оценивал её голос. Слова. Выражение её лица.

Он видел это… Слышал… Эту тяжесть и ломкость её голоса.

Я и не ждала от тебя ничего, хотела она сказать. Я… Я — пустое место.

Пожалуйста, не спрашивай ни о чём. Не дави на меня. Пожалуйста.

Похоже, что Шаол считал и эти эмоции с её лица. Он сказал тихо:

— У нас ничего не было.

Она не стала говорить, что всё в его спальне свидетельствовало против его слов.

Шаол продолжил говорить:

— Мы с ней болтали до самой поздней ночи, а затем уснули. Ничего не было.

Ирэн не обратила внимание на то, как её грудь приподнялась, а затем облегчённо опустилась, отреагировав на его слова. Она не разрешила самой себе говорить, пока информация не уляжется в её голове.

Как будто чувствуя её желание вдохнуть воздуха, Шаол начал поворачиваться в сторону дивана, однако его внимание привлекли книги и свитки, сложенные на столике.

Его лицо резко побледнело.

— Что это? — рявкнул он.

Ирэн подошла к столу, подняла пергамент и осторожно развернула его, чтобы, в итоге, показать ему весьма странные символы.

— Ноуша, главный библиотекарь Торре-Кесмэ, нашла их для меня той ночью, когда я попросила её найти информацию о… о том, что ранило тебя. В связи со всем этим… хаосом… Я забыла про них. Они стояли на полках рядом с книгами из Эйлуэ, поэтому она на всякий случай положила их туда. Я думаю, что книги эти древние. Им, как минимум, восемь сотен лет.

Она болтала без умолку, но не могла остановиться, поскольку была готова обсуждать любую тему, кроме той, в части которой он был так близок к победе.

— Я думала, что это рунический язык, но, однако, нигде не видела ничего подобного. Также, как и Ноуша.

— Это не руны, — произнёс Шаол хриплым голосом. — Это знаки Вэрда.

И, если исходить из рассказанного ей, Ирэн знала, что за этим скрывалось нечто большее. Настолько большее, что он не мог ей об этом рассказать. Она провела рукой по тёмной обложке книги под названием «Песнь начала времён».

— Эта книга… В ней упоминались врата. И ключи. А также три короля, что владеют ими.

Она не была уверена в том, что он дышит. Затем Шаол сказал еле слышно:

— Ты прочитала об этом. В той книге.

Ирэн открыла книгу, пролистав до иллюстрации, где были изображены три фигуры, стоящие перед упомянутыми ранее воротами. Приблизившись к нему, она держала эту страницу открытой, чтобы и он мог разглядеть то, что там было нарисовано.

— Я многого не смогла прочитать. Книга написана на древнем эйлуэйском языке, но, — она перелистнула книгу до следующей иллюстрации с изображённым на ней молодым человеком, который был атакован тёмными силами, лёжа на алтаре. — Это то… То, что они, действительно, делают с людьми?

Его руки сжались по бокам его кресла, пока он смотрел на эту картинку, где у молодого юноши был абсолютно холодный взгляд чёрных глаз.

— Да.

В этом слове было больше боли и страха, чем она могла себе представить.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но он предупреждающе посмотрел на неё, стараясь совладать с собой.

— Спрячь её, Ирэн. Спрячь все эти книги. Сейчас же.

Яростное биение сердца отозвалось в её груди, её конечностях, но она схватила книги. Свитки. Он следил за дверьми и окнами, пока она прятала их под подушки и внутрь некоторых больших ваз. Однако свиток… Он был слишком ценной вещью. Слишком древним, чтобы с ним так небрежно обращаться. Даже его разглаживание могло повредить целостность бумаги и чернил.

Он заметил, как она беспомощно смотрит по сторонам, сжимая в руках свиток.

— Можешь использовать мои ботинки, Ирэн. — сказал он обыденным тоном. — У меня есть вторая пара, и именно их я сегодня надену.

Точно. Точно.

Ирэн поспешила из гостиной в спальню, уцепившись взглядом за смятое постельное белье, которое так глупо ввело её в заблуждение и выставило её полной дурой в сложившейся ситуации…

Она метнулась в гардеробную скромных размеров, приметила его ботинки и аккуратно просунула в горловину одного из них свиток. Затем взяла их и положила в ящик комода, прикрыв стопкой полотенец.

В гостиной она появилась спустя несколько секунд.

— Я не смогла найти их. Возможно, Каджа отправила их на чистку.

— Очень плохо, — обыденным голосом произнёс он, уже успев снять ботинки. Рубашки на нём тоже уже не было.

Её сердце всё ещё скакало в груди, когда он опустился на золотой диван, но не лёг на него.

— Ты умеешь их читать? — спросила она, вставая перед ним на колени и удерживая его обнажённую ногу в своих руках.

Знаки Вэрда?

— Нет.

Как только она начала осторожно вращать его лодыжку, пальцы на его ногах пришли в движение.

— Но я знаю человека, который умеет это делать, и сделает это для меня, когда я попрошу, — осторожная, завуалированная фраза для всех тех, кто может их подслушивать.

Ирэн начала заниматься его ногами, выпрямляя, сгибая их, и повторяя свои действия снова и снова, в то время, как он двигал своими пальцами на ноге столько, сколько мог.

— Мне следует показать тебе библиотеку, — сказала она. — Возможно, там ты сможешь найти то, что придётся по вкусу тебе… И тому человеку, который перескажет тебе суть книги.