Басни

А Голубь молодой над ним же издевался.

«Не стыдно ль», говорит: «средь бела дня

Попался!

Не провели бы так меня:

За это я ручаюсь смело».

Ан смотришь, тут же сам запутался в силок.

И дело!

Вперёд чужой беде не смейся, Голубок.

Медведь у пчёл

Когда-то, о весне, зверями

В надсмотрщики Медведь был выбран

над ульями,

Хоть можно б выбрать тут другого поверней

Затем, что к мёду Мишка падок,

Так не было б оглядок;

Да, спрашивай ты толку у зверей!

Кто к ульям ни просился,

С отказом отпустили всех,

И, как на-смех,

Тут Мишка очутился.

Ан вышел грех:

Мой Мишка потаскал весь мёд в свою берлогу.

Узнали, подняли тревогу,

По форме нарядили суд,

Отставку Мишке дали^[71]

И приказали,

Чтоб зиму пролежал в берлоге старый плут.

Решили, справили, скрепили;

Но мёду всё не воротили.

А Мишенька и ухом не ведёт:

Со светом Мишка распрощался,

В берлогу тёплую забрался

И лапу с мёдом там сосёт,

Да у моря погоды ждёт.

Зеркало и Обезьяна

Мартышка, в Зеркале увидя образ свой,

Тихохонько Медведя толк ногой:

«Смотри-ка», говорит: «кум милый мой!

Что это там за рожа?

Какие у неё ужимки и прыжки!

Я удавилась бы с тоски,

Когда бы на неё хоть чуть была похожа.

А, ведь, признайся, есть

Из кумушек моих таких кривляк пять-шесть:

Я даже их могу по пальцам перечесть». —

«Чем кумушек считать трудиться,

Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?»

Ей Мишка отвечал.

Но Мишенькин совет лишь попусту пропал.

Таких примеров много в мире:

Не любит узнавать никто себя в сатире.

Я даже видел то вчера:

Что Климыч на-руку не чист^[72], все это знают;

Про взятки Климычу читают,

А он украдкою кивает на Петра.

Комар и Пастух

Пастух под тенью спал, надеяся на псов,

Приметя то, змея из-под кустов

Ползёт к нему, вон высунувши жало;

И Пастуха на свете бы не стало:

Но сжаляся над ним, Комар, что было сил,

Сонливца укусил.

Проснувшися, Пастух змею убил;

Но прежде Комара спросонья так хватил,

Что бедного его как не бывало.

Таких примеров есть немало:

Коль слабый сильному, хоть движимый добром,

Открыть глаза на правду покусится,

Того и жди, что то же с ним случится,

Что с Комаром.

Рыцарь

Какой-то Рыцарь встарину,

Задумавши искать великих приключений, —

Собрался на войну

Противу колдунов и против привидений;

Вздел латы и велел к крыльцу подвесть коня.

Но прежде, нежели в седло садиться,

Он долгом счёл к коню с сей речью обратиться:

«Послушай, ретивой и верный конь, меня:

Ступай через поля, чрез горы, чрез дубравы,

Куда глаза твои глядят,

Как рыцарски законы нам велят,

И путь отыскивай в храм славы!

Когда ж Карачунов я злобных усмирю^[73],

В супружество княжну китайскую добуду

И царства два, три покорю:

Тогда трудов твоих, мой друг, я не забуду;

С тобой всю славу разделю:

Конюшню, как дворец огромный,

Построить для тебя велю,

А летом отведу луга тебе поёмны;

Теперь знаком ты мало и с овсом,

Тогда ж пойдёт у нас обилие во всём:

Ячмень твой будет корм, сыта медова – пойло».

Тут Рыцарь прыг в седло и бросил повода,

А лошадь молодца, не ездя никуда,

Прямёхонько примчала в стойло.

Тень и человек

Шалун какой-то тень свою хотел поймать:

Он к ней, она вперёд; он шагу прибавлять,

Она туда ж; он, наконец, бежать:

Но чем он прытче, тем и тень скорей бежала,

Всё не даваясь, будто клад.

Вот мой чудак пустился вдруг назад;

Оглянется: а тень за ним уж гнаться стала.