Бастиано Романо

— Погоди-ка. Если люди злые, потому что завидуют, значит ли это, что Бастиан завидует тебе?

Я отогнала негативные мысли и рассмеялась.

— О, точно.

— Распространяешь ложь, Де Лука?

При звуке голоса Бастиана мои глаза метнулись в сторону двери, и я впилась в него взглядом. Никакое количество времени в мире не могло подготовить меня к встрече с этим человеком. Грешно представить, как привлекательно он выглядел в костюме: каждая из трех частей идеально подогнана, галстук прямой, а редкие часы Patek Phillippe едва выглядывают из-за рукава костюма. Если бы он направился к нам, я бы поспорила, что смогу почувствовать на его коже отчетливый, вызывающий привыкание аромат выдержанной амбры и дубового мха.

Я надеялась, что он к нам не подойдет.

Я взглянула на Тесси, сдерживая жар, который грозил охватить мое лицо.

— Это точно не ложь. Он завидует мне.

Тесси завизжала.

— О, Боже! Бастиан был просто груб с тобой! — Она повернулась к брату и показала обвиняющий палец. — Ты завидуешь!

Его глаза метнулись к моим, и пара коварных глаз затеяла молчаливую войну.

Ты заплатишь за это, — пообещали эти настойчивые глаза.

Ты не знаешь, с кем связался, — солгали они.

Скажи что-нибудь новое, — бросили они вызов.

Я становилась экспертом в чтении его лица, но и он становился экспертом в чтении моего. Какие грязные, запретные тайны выдавали мои глаза?

Я еще никогда не встречала такого мужчину, как ты, — несомненно, разглашали они.

Я хочу тебя, — ужасали они.

В другой жизни я бы сдалась, — признавались они.

Я не понимала, откуда это взялось. В каком мире я бы поддалась своему желанию стать мафиози? Ни в каком. Это должен был быть мой ответ.

— Разве ты не должна работать? — наконец, спросил он, когда напряжение между нами стало слишком сильным. Его глаза сузились на пространстве между мной и его сестрой, несомненно, делая выводы, которые я не хотела делать. Он нахмурился, продолжая осыпать меня словами: — Это может быть непривычным понятием для… медлительных людей, но на самом деле это не так уж сложно.

Он специально растягивал слова, как будто я не могла понять их иначе.

— Если ты работаешь, тебе платят. Если не работаешь, тебя увольняют. — Он повернулся к своей сестре, которая смотрела на меня с таким видом, будто в ее руках вдруг оказались все ответы на вопросы Вселенной. — Это прекрасный пример того, кем не стоит быть, когда вырастешь.

И мы вернулись на привычную почву, где он был засранцем-начальником, я — незаконным работником, и мы игнорировали тот факт, что эта работа и то, что я нравилась Тесси, переплели нас, когда нам меньше всего нужна была причина быть ближе друг к другу.

ГЛАВА 12

Саморазвитие — более высокий долг, чем самопожертвование.

Элизабет Кэди Стэнтон

БАСТИАНО РОМАНО

— Я пригласила Ари на свою вечеринку. — Тесси заправила прядь волос за ухо, после чего ее маленькие пальчики вернулись к клавишам. — Она мне нравится.

Я постучал пальцами по ее пояснице, пока она не выпрямилась, отведя плечи назад, и мелодия стала более плавной.

— Держи спину прямо. Ты не ленивец.

— Что такое ленивец?

— Вид животного. — Я перебирал пальцами нужные клавиши на пианино в гостиной. — Какая вечеринка?

Она все еще играла песню неправильно.

— Вечеринка в честь моего полудня рождения.

Я уставился на нее. Я не мог понять, серьезно ли она говорит.

Я покачал головой, имитируя движения рук, которые ей нужно было выучить.

— У тебя не будет вечеринки в честь половины дня рождения.

— Почему?

— Для начала, их не бывает.

Она скрестила руки и надула губы.

— Но ты никогда не бываешь в Калифорнии на моих настоящих днях рождения.

Справедливое замечание.

Ты и Эверетта слишком часто пропускаешь, — напомнила мне моя ненависть к себе.

Я разжал ее руки и в миллионный раз за урок положил ее ладони обратно на пианино.

— Ладно, устроим вечеринку в честь половины дня рождения.

Она пожала плечами, и ее пальцы не отрывались от клавиш, пока я не проворчал.

— Я уже сказала мисс Луне, чтобы она приготовила его для меня.

Моя шестидесятилетняя экономка Луна отдавала предпочтение Тесси, а не мне. Не то чтобы я ее винил, но она могла хотя бы притвориться лояльной.

— Ты не пригласишь Ариану Де Лука.

— Почему? — Она снова сыграла не на тех клавишах.

Я отказался от урока, предоставив ей делать все по-своему, сказав:

— Она мой сотрудник, а не твой друг.

— Почему она не может быть и тем, и другим?

— Братание с подчиненными — это катастрофа, которая только и ждет, чтобы случиться.

Со своего места на лестнице одна из горничных сузила глаза, оттирая пол на коленях.

Тесси склонила голову набок и уставилась на меня, на сто процентов отказавшись от урока фортепиано, о котором она меня умоляла.

— Что значит бра-брата… Что означает это слово?

— Неважно.

— Я посмотрю в словаре.

— Ты не можешь произнести его, и ты не можешь написать его. Как ты собираешься его искать?

— Мисс Луна научит меня после того, как спланирует вечеринку и на ней появится Ари. Я покажу ей свою коллекцию единорогов в своей комнате, после того, как она объяснит мне, что это значит.

Нет.

Ариана Де Лука не переступит порог моего пентхауса.

Этого просто не могло случиться.

Я хотел трахнуть ее, да, но что-то в ней заставляло меня сдерживаться. Обычно я доверял своей решимости, но не в случае с ней. Будь моя воля, она лежала бы на спине со мной внутри. Мне нужно было довериться своей интуиции и держаться подальше.

— Ресторан, — выдохнул я.

— А?

— Ты можешь устроить вечеринку в L'Oscurita. Мы закроем его для тебя.

— Ашер сделает это?

— Нет, это сделаю я. — Я выдержал паузу и согласился: — Но Ашер тоже.

Она обняла меня за талию и посмотрела на меня сверху вниз.

— Я все еще приглашу Ари.

Стук!

Стук!

Стук!

В мой кабинет без стука ввалилась измученная жизнью женщина с металлической тележкой для еды. Шел четвертый день ее семидневного обучения, а она уже переходила границы дозволенного.