БАТАЛАЗ

– Слышу-слышу, ты скоро улетаешь, а я остаюсь. Видишь, все я слышу, лети спокойно, я здесь справлюсь.

« Конечно, ты справишься, – думал Кульпаток, глядя на принцессу. – Такая привязанность. Когда ты рядом с яйцом, то ни кого не слышишь и не видишь. А где мои отцовские чувства, когда они проснутся? Ведь в яйце есть и частичка меня, и скоро из него появится новая жизнь. Хотя эта самая жизнь меня об этом и не просила. Значит, Создатель сам это запланировал, и ему это надо. Зря ни чего не происходит. А это надежда, надежда на то, что мои ожидания оправдаются. Надо прощаться и идти»

– Все моя дорогая. Я буду идти. Может надо что-то?

– А? Нет, все хорошо.

– Принцесса отвечала, но было видно, мало что её сейчас беспокоит, она занималась яйцом и жила только им.

В последних числах мая 1988 года, дембель бронетанковых войск Вовка Кузовов, по прозвищу Казус, сослуживцы так сказать, окрестили на службе. Возвращался из ГСВГ на родину в родную деревню в Самарской области. Переслужив месяц больше чем положенные два года, и четыре дня на дорогу. Почти без приключений в четыре часа утра он сошел с поезда на маленькой станции, от которой до его деревни было всего пять километров. Отъезжающих на станции было мало, двое садились в соседний вагон, а сошедших с поезда и вовсе ни кого кроме него. Вовку ни кто не встречал. Поезд на станции стоял мало, но Вовка не дожидаясь пока он, отойдет, присел и заглянул под вагон на противоположную сторону от вокзала там, где останавливались провожающие и встречающие. Вдруг кто-то есть по пути, пешком идти не хотелось. Там была всего одна машина.

«Может, наша машина, колхозная? Лишь бы не уехала, – подумал он. – А то пешкодралом топать целый час»

Поезд дернулся и медленно стал отходить от станции. Вовка через пути двинулся к машине. Возле машины стоял Сашка Масленок, Шафер с его деревни, он работал в колхозе на дежурной машине и часто кого-то встречал или провожал, вот как сегодня. Вовка подошел. Поздоровались, пожали друг другу руки.

– В отпуск или по дембелю? – задал Сашка вопрос, он стоял, прислонившись к крылу машины, и грыз семечки. Шелуха от них падала прямо ему на рубашку, иногда Сашка сплевывал.

– Нет, какой отпуск, все хватит, отслужил.

– Весной хорошо приходить, погуляешь теперь, все лето впереди, – сплевывая в очередной раз шелуху от семечек, говорил Сашка. – В колхоз хочешь или куда?

– Может быть и в колхоз, – отвечал Вовка, такие вопросы казались ему сейчас не важными.

– Или ты учиться хочешь пойти? – сыпал Масленок вопросами.

– Не знаю пока. – Вовка с интересом вертел по сторонам головой.

Подошла еще одна женщина, попутчица. Тоже с поезда, сошла, наверное, на другую сторону. Масленок постоял еще несколько минут, подождал. Больше ни кого не было.

– Ну, прыгай в кузов, поехали, постучишь по кабине, где там выходишь за мостом или у магазина?

– Хорошо, дам знать, – Вовка залез в кузов. – Трогай.

Дома не знали когда точно ждать солдата, но ожидали всегда. Знали, вот-вот придет. Мать обняла, расцеловала и даже немного всплакнула от радости. Обнялись с отцом.

– Молодец, молодец, – повторял тот. – Молодец, отслужил ну и хорошо. Давай-ка мать, на стол собирай, закусить чего ни будь, сообрази нам.

– Даю-даю, – суетилась мать. – На-ка, вот нож, хлеб порежь пока.

Отец разлил водку по стаканам:

– Давайте за встречу. Мать садись, тебя ждем.

Вовка радовался, в душе все пело. Он был дома. После завтрака отец вскоре ушел на работу. Мать убирала со стола, мыла посуду. Вовка сел на стул у окна и просто смотрел на улицу.

– Лешка то, на сборах этих как они господи забыла, – причитала мать. – Зарница что ли, третий день уж, приедут сегодня. Ждал все тебя, мотоцикл ремонтировал. Наташка наша замуж вышла за шиковского, позавчера только свадьба закончилась. Здесь будут жить. Ты сходи к дядь Толи то.

– Схожу мам.

Мать рассказывала новости, в письме то всего не напишешь. Вот она и рассказывала, что произошло, пока его не было, о жизни деревенской, кто умер, кто родился и прочее, все вместе все до кучи.

– Ой, к нам идет, – посмотрела мать в окно и засуетилась. – Сынок, выйди скорее на крыльцо. Мохор пьяный идет.

Это был их сосед через дом.

– Не пускай его в избу-то, а то он сядет, не выгонишь его. Пьет вторую неделю. Лидка ругается.

– Пусть заходит, мам.

– Да ну его пьяного, будет сидеть весь день.

Сосед, по деревенскому прозвищу Мохор, был в запое. А пил он все и везде, точнее сказать, кто что нальет. Вовка встретил его на крыльце.

– Вова, родной ты мой, – запричитал Мохор, с ходу увидев Вовку. – Умираю милый, налей чего ни будь.

– Здорово дядь Вить.

– Вова, умираю родненький, помоги, умираю.

– Ну, не умрешь, от этого еще ни кто не умирал, да ты вроде по хмелен уже.

Пьяный сосед не унимался. Уселся на ступеньку крыльца и продолжал клянчить.

Мохру было все равно за что и что пить, а тут повод есть. И ему надо было добиться выпивки, любой ценой. И у него это получилось, надо сказать честно Вовка не сильно отказывал. Они выпили по рюмке на крыльце. Мохор что-то бубнил непонятное о пчелах, об омшанике и зимовке.

– По-моему, все, это кондиция, – сказал Вовка. – Дядь Вить вставай, давай домой спать.

– Еще плесни милый, плохо мне.

– Хватит, тебе говорю, спать иди.

– Пол рюмки и все. Пол рюмочки, – выпрашивал тот.

– Считай уговорил, – Вовка плеснул, как выразился Мохор. – На стакан, пей и домой.

Мохор шатаясь, побрел со двора.

Ушел? – спросила мать.

– Да ушел.

– Погоди, вернется ужо, – провожая взглядом в окно соседа, сказала мать. – Не отвадишь теперь его, раз налил еще придет. Лидка то ругаться будет.

Вовка вышел во двор, закрыл за соседом калитку. Походил по двору и пошел в избу. Мать сидела за столом чистила картошку.

–Мам, чего стряпаешь?

– Да картошки хочу с мясом пожарить, отец на обед приедет. А ты сынок ляг, поспи немного с дороги-то.– Говорила мать.

– Да не хочу я пока. Мам, есть какие ни, будь, штаны спортивные, спросил из комнаты Вовка. – Дай мне.

– Есть-есть, погоди, встану, ой ноги то отекли господи, Микола милостливый, вставала мать из-за стола. – Сейчас-сейчас не ходят ноги-то ни как. На кА вот, меряй, одинаковые вам с Лешкой купила.

– Спасибо давай. Я на речку схожу мам. – Надевая на себя штаны, сказал Вова.

–Да уж не купаться ли? Вода-то холодная, не купаются еще ни кто, тепла-то еще не было. Холодно.

– Да я просто посмотреть. Чего ты?