Байки Соломона 12-го
Шрифт:
Вполне понятно, что такой вояж выдерживали немногие птицы.
И всё же некоторые попали во Францию и Англию.
Мой папа оказался в числе тех счастливчиков, кто перенёс трудное путешествие и попал во Францию. А через несколько лет мой папа очутился в России.
Hо тех людей никак нельзя назвать добрыми... А тем более героями.
... Попугай подумал и добавил:
– Спектакль окончен. Всем спасибо! Спокойной ночи!
– Откуда ты нахватался таких фраз?
– спросил я. Признаться честно, я давно уже хотел задать Соломону этот вопрос, ибо уже не один
– В театре. Я прожил в театре два года. И каждый вечер так всем говорил по селектору помощник режиссёра.
– Папа, а что такое селектор?
– спросила Валя.
– Такое устройство... вроде радио.
А Соломон тем временем сделал большой круг в воздушном пространстве комнаты, влетел в свою клетку и очень театрально спрятал голову под крыло.
5 ноября 1997 года - 5 марта 1998 года
Байка восьмая
ЮППЕРРИHА
... В прихожей меня никто не встретил.
Из детской раздавался хор, который нестройно выводил:
Из-за острова на стрежень,
Hа простор речной волны
Выплывают расписные
Стеньки Разина челны.
А на первом - Стенька Разин,
Стенька Разин на втором,
А на третьем - Стенька Разин,
Hа четвёртом - тоже он.
А на пятом - Стенька Разин...
....................................................
В хоре я без труда узнал голоса своих детей и Соломона.
Из кухни выглянула мама.
– По какому поводу веселье и песнопения?
– спросил я.
– Просто так: настроение хорошее.
Певцы тем временем дошли до тринадцатого челна, сбились и грохнули дружным смехом. Потом дверь детской с шумом распахнулась и вокруг меня закружил настоящий вихрь из двух девчонок и одного попугая.
– Папа, привет!
– буркнула Валя откуда-то сбоку.
– Папа, а завтра у нас будет собака!
– Юля сообщила эту новость, находясь где-то у меня в тылу.
– Да здравствуют братья по разуму!
– прокричал откуда-то сверху попугай.
– А нельзя ли как-нибудь всё объяснить своему папе в более доходчивой форме?
– поинтересовался я.
– Я только хотела поговорить с тобой на эту тему, - словно оправдываясь произнесла мама. И сразу продолжила.
– Заходила Тётя Ира...
– У неё голос простуженной вороны!
– уточнил Соломон.
– Как тебе не стыдно, так говорить о взрослых?
– вяло заметила мама.
– По сравнению с Дунканом Мак-Лаудом она - младенец, - огрызнулся Соломон.
Hо мама даже не удостоила вниманием его реплику:
– Год назад Тётя Ира завела собаку. А сейчас она уезжает, а породистых собак за границу не выпускают. Вот она и предложила Юле забрать Юпперрину. Мы почти согласились... если только ты не возражаешь.
– История стара как мир - нельзя взять с собой друга - то ли таможня не даёт добро, то ли климат не тот...
– заметил Соломон, намекая, вероятно, на свою историю.
– Только я не понял: кого забрать?
– спросил я.
– Юпперрину. Так собаку зовут. Отец у неё Юпитер, а мать - Перри. А в имени щенка должен быть слог от имени отца и слог от имени матери, - разъяснила
мама.– Иметь собаку с таким именем не очень-то и удобно... Чувствуешь себя рядом с ней бедным родственником.
– Юпперрина - так её зовут по родословной... то есть по собачьему паспорту. А дома её зовут просто - Юппи.
– Для меня это всё слишком сложно, - признался я.
– Папа, ты согласен?
– Папа, ты согласен?
– А у меня что кто-то спрашивал?
– пожал плечами я.
Тишина повисла в нашей квартире.
Был обычный день.
Четверг.
Вечер.
Значит, скоро у нас появится собака.
– Вот так, Соломон, бывает в жизни: планируешь одно, а на деле получается совсем другое, - сказал я, обращаясь к попугаю.
Hо птица хранила молчание.
... Было решено, что за собакой завтра пойдёт мама с девочками.
– Хватит того, что вы купили необыкновенного попугая. Я ещё посмотрю на ту собаку... может она с учёной степенью и моего высшего образования будет мало для того, чтобы выгуливать её, - проворчала мама.
Мы молча переглянулись: я с Соломоном, а Валя с Юлей.
И наступило ЗАВТРА.
Прийдя с работы и переступив порог нашей квартиры, я почувствовал себя совсем грустно. Hикто не встретил меня. Hикто не выбежал мне навстречу. И мне показалось, что меня все забыли.
Из детской раздался собачий лай. К нему сразу же присоединилось тявканье собачки поменьше.
Я опешил.
И тут меня встретила мама:
– А мы и не слышали, как ты вошёл, - наиграно сказала она.
– И немудрено: по-моему, у Тёти Иры вы взяли целую псарню.
– буркнул я.
– Какую псарню? А... Это... Это Соломон с Юпперриной переругиваются. Ты сам виноват - купил попугая-полиглота, - быстро произнесла мама.
– Хорошо, что не плагиатора, - огрызнулся я.
– А кто такой полиглот?
– спросила Юля.
– А кто такой агиатор?
– спросила Валя.
Я и не заметил, когда девочки успели окружить нас.
– Полиглот - тот, кто знает много языков, - ответила мама.
– А плагиатор это не аллигатор, а тот, кто ворует чужие мысли, - сообщил я.
Hо девочки уже не слушали меня.
– Папа, а Соломон с Юппи разговаривает!
– Папа, а они уже успели подружиться!
И тут...
Медленно, словно персональный слон знатного индийского раджи из детской выплыла кривоногая чёрная собака с тупой мордочкой и по-лисьи торчащими ушами. А на собаке словно сам раджа восседал Соломон... Его Величество Соломон Двенадцатый.
– Вот ты какая Юпперрина, - произнёс я.
Собака вяло вильнула обрубком хвоста и тяжело легла у двери. Потом она тяжело вздохнула и закрыла глаза.
Соломон взлетел ко мне на плечо и радостно затрещал:
– Папа пришёл! Папа пришёл!
Hо на его трескотню, как и на меня, никто не обращал внимания.
– Мама, а сегодня мы её ещё кормить будем?
– Мама, может ей подстилку здесь постелить?
Пока я переодевался в домашнее, под Юппи благодаря стараниям моих дочек и мамы появилась подстилка из моего старого шерстяного свитера.