Беатрис располагает

Но все же Камилла решила пересказать этот разговор сестре. Она сильно встревожилась, полагая, что если о таком стали говорить, то значит, все это имеет под собой почву. Кто знает, возможно и было что-то такое, о чем стало кому-то известно. А слухи при дворе распространяются быстро. В любом случае, это нудно было остановить как можно скорее.

Выслушав неуклюжие намеки сестры, Беатрис встревожилась не на шутку. Она тоже знала, как легко пустить ложный слух и как трудно потом от него избавиться. Но главное, конечно, было не это. Что именно послужило возникновению слуха? Вот это Беатрис и хотела выяснить у дочери.

На другой же день Беатрис, не откладывая дело в долгий ящик, решила поговорить с Кэт и все выяснить.

Когда Рэчел заглянула в комнату Кэт, она обнаружила ее сидящей в кресле с ногами и перелистывающей какую-то книгу.

— Что сидишь? — спросила она, — пойдем прогуляемся. На улице замечательная погода.

— Не хочу, — девушка передернула плечами.

— Ну, пойдем хотя бы в сад выйдем. Что толку здесь сидеть! Ну, Кэт! Ну, пойдем!

— Не ной, — та встала, — ладно, пойдем, иначе ты всю душу из меня вытянешь. Знаю я тебя. Начнешь причитать: "Ну пойдем, ну пойдем!"

Она взглянула на сестру.

— Странно, Рэчел. Ты такая тощая, что можно подумать, будто тебя совсем не кормят. Но только вчера я видела, как ты слопала две порции пирога с черникой. Большие такие куски, даже Питер бы их не осилил. И все это после весьма плотного ужина. Ты не лопнешь, деточка?

— Да ну тебя, — Рэчел шутливо пихнула ее в бок, — у меня растущий организм.

— Ну нет, у тебя самый прожорливый организм на свете, — съязвила сестра, — я ем в три раза меньше, чем ты. А посмотреть на нас, так получается наоборот. Такими темпами ты очень скоро превратишься в скелет или в привидение.

— Вот, когда я превращусь в привидение, приду и начну пугать тебя ночью, — хихикнула Рэчел, делая страшную рожицу, — у-у-у, я самое страшное в мире привидение! У-у-у, что я с тобой сделаю!

— Ты самое тощее в мире привидение, — расхохоталась Кэт и тут же осеклась.

Она побледнела и схватившись за спинку стула, начала медленно оседать на пол. Рэчел испугалась.

— Кэт! Господи, Кэт, что с тобой? Мама!

— Нет-нет! — сестра схватила ее за руку, — ты что? Какая мама! Со мной все в порядке! Ну-ка, тихо, — она медленно встала на дрожащие ноги, — все прошло. Со мной все в порядке, говорю тебе. И вообще, я пошутила.

— Ты пошутила? Но ты так побледнела.

— Я старалась, как могла. Глупости, Рэчел, просто голова закружилась. Все нормально. И не вздумай поднимать шум, ясно? Молчи об этом.

Рэчел закивала.

— Ладно, теперь иди к себе, — велела ей сестра, — я посижу тут. Не хочу гулять сегодня.

— Но тебе нужно прогуляться, ты вся бледная.

— Рэчел! — Кэт повысила голос, — я сама знаю, что мне нужно! Хочешь прогуляться — иди в сад. Самое время подышать свежим воздухом. Я спущусь позднее. Давай, давай, иди.

Она почти вытолкала младшую сестру за дверь.

Рэчел некоторое время постояла, глядя на комнату Кэт, а потом отправилась вниз. В самом деле, надо пойти прогуляться. А там, глядишь, и Кэт выйдет. Что-то она себя плохо чувствует. Может быть, съела что-нибудь не то.

Размышляя о том, что же такое могло приключиться с Кэт, девушка неторопливо прохаживалась по тропинке. Как-то странно сестра себя ведет. До сих пор с ней все было просто и понятно. А теперь сплошные загадки. Только и слышишь от нее, что "молчи и никому ничего не говори". Что с ней происходит?

Девушка так задумалась, что шла, не смотря себе под ноги. И поэтому не заметила лежащий впереди большой булыжник, споткнулась о него и подвернула ногу. Стало больно. Рэчел вскрикнула и наклонилась к ноге.

— Господи, какая я неуклюжая, — в сердцах проговорила она, — ну вот, только этого не хватало!

Она осторожно встала и сделала один маленький шажок вперед. Нога тут же отозвалась болью. Рэчел поморщилась. Как всегда. И что теперь делать? Возвращаться домой не хочется. Она огляделась.

Впереди, примерно в десяти шагах находилась скамейка. Девушка решила сесть на нее, но для начала туда нужно было дойти. Как некстати! Вышла, называется, погулять! Могла бы споткнуться поближе к скамейке. А теперь тащиться туда.

Рэчел ойкнула, наступив на больную ногу. А что, если все гораздо серьезнее? Что, если она ее сломала? Испуганно прижав руку ко рту, девушка подумала об этом, но тут же решила, что этого не может быть. Она не могла сломать ногу. Та бы сразу опухла. Да, опухла? А ты посмотри на свою лодыжку.

— Мама, — прошептала Рэчел.

— Мисс Вудвилл, — услышала она странно знакомый голос.

— Да?

Девушка повернулась и увидела Фортенгейма. Она даже не удивилась его приходу, сейчас ей было не до того.

— Опять вы здесь, — сказала она.

— Да, шел мимо, дай, думаю, загляну. Вдруг вы снова гуляете. И надо же, какая удача!

— Да, лучше не бывает, — скорчила гримасу Рэчел, делая еще один шаг вперед.

Он с интересом понаблюдал за ее передвижениями, а потом спросил:

— Что это с вами, мисс Вудвилл? Вы как-то странно идете.

— Я ногу подвернула, — сообщила ему девушка, — и сейчас пытаюсь дойти до скамейки.

— Зачем?

— Сесть хочу, — уже более сердито ответила она.

— Вам помочь?

— Вы вообще не должны здесь находиться.

— Я знаю. Но раз уж я здесь, то давайте помогу вам дойти. И не бойтесь, я вас не съем. У меня нет обыкновения есть молодых девушек сразу после завтрака. Обычно, я этим занимаюсь ближе к ужину.

— Вы живете поблизости? — спросила Рэчел, смотря, как он подходит к ней.

— Почему вы так решили?

— Потому что вы постоянно прогуливаетесь вблизи нашего дома, вот почему.

Фортенгейм рассмеялся и взял ее за локоть:

— Осторожнее, мисс Вудвилл. Вы очень заметно хромаете.

— Говорю же, я ногу подвернула.

— Это я уже понял.

Совместными усилиями Рэчел удалось дойти до скамейки, и она почти упала на нее, чувствуя облегчение. Правда, временное.

— Вам лучше? — спросил Фортенгейм, останавливаясь неподалеку.

— Сейчас, да, — согласилась девушка, осторожно шевеля больной ногой.