Бедные углы большого дома

Изъ комиссіи принятія прошеній вышло довольно значительное вспомоществованіе.

— Ну, теперь въ человколюбивое подайте, — жалобно посовтовала капитанша. — Жаль, что вы замужемъ-то не были, дтей у васъ нтъ, а то и отсюда побольше бы на первый разъ выдали.

Разъ сочиненная просьба переписалась снова и подалась. Пріхалъ ревизоръ, сморщенный, тощій, съ разбитыми ногами и мигавшими отъ старости глазами. По совту своихъ опытныхъ наставницъ, Ольга Васильевна объявила, что она живетъ въ одной комнат съ маіорской дочерью, что у нея глаза плохи, и работать она не можетъ. Старикъ, полудремотно сидя на стул и какъ-то тыкаясь впередъ головою, безмолвно слушалъ исповдь просительницы.

— А вонъ, того… пирожки дите… — указалъ онъ на лежавшіе на стол пирожки.

— Батюшка, сть нечего, такъ хозяйка сжалилась, — вмшалась Акулина Елизаровна, уже десятки лтъ знакомая съ ревизоромъ.

— Хоро-шіе пи-ро-жки, — сонно проговорилъ старикъ и нюхнулъ съ ногтя большого пальца табаку.

— Не угодно ли, если не побрезгуете, — предложила Акулина Елизаровна.

— Отъ хлба-соли, того… не отказываются… Что-жъ, попробую, — прошамшилъ ревизоръ и, стряхнувъ пальцы, выпачканные въ табак, взялъ пирожокъ.

Въ комнат воцарилось молчаніе.

— Такъ, того, кто мужъ-то былъ? — очнулся старикъ.

— Я двица, — покраснла Ольга Васильевна.

— Без-д-тная, значитъ… Ну, что-жъ, не у всхъ дти… Да и какія дти теперь!.. Н-да, такъ я, того, похлопочу-у. Охъ-хо-хо! — кряхтя, поднялся онъ со стула и медленною походкою, сопровождаемый поклонами и просьбами бдныхъ женщинъ, вышелъ вонъ.

Получилось и еще пособіе въ пять рублей.

Путь проторялся…

Читатель, вроятно, очень часто встрчался съ бднымъ Трезоромъ — съ Ольгой Васильевной. Вонъ она съ нотами подъ мышкой въ черномъ коротенькомъ плать, въ засаленной кофточк, съ озабоченнымъ сухимъ лицомъ маршируетъ по грязи на уроки, бытъ-можетъ, къ вашимъ дтямъ, читатель…

1886