Бедный бот

— Давно из Отстойника?

— Позавчера сбежал.

— Ясно. — Лицедел отреагировал настолько равнодушно, будто побег из Отстойника был чем–то совершенно заурядным.

И тут он переключил внимание на нас с Эйной.

— Что за благородная леди к нам пожаловала? — витиевато поинтересовался он, светски улыбаясь.

— Это Эйна из кружка юных мичуринцев, — немедленно ответил Альгард. — Она тебе физиономий может целую грядку вырастить. Не нужно будет в Перелесье штаны марать…

— По–моему, у Эйны есть язык, и она сама может ответить, — заметил Лицедел и, подойдя к нам, склонился к руке девушки и поцеловал.

Наша спутница покраснела и резко выдернула руку.

— Бандит? — спросил он меня, даже не удостоив взглядом.

— Старатель, — буркнул я. Не по нраву мне пришлось поведение этого франта.

— Ну–ну!

Я собрался уже ответить что–нибудь дерзкое, но наш балагур снова влез в разговор:

— Слушай, Фейсмейкер, а ты чего так вырядился? Меня встречаешь? Думаешь, я тебе должок прощу?

— Денег сейчас нет.

— Я натурой возьму, — снизошёл Альгард. — Видишь этого парня? Подштукатурить нужно…

— Бандита? — уточнил Лицедел, которому, похоже, я тоже не глянулся.

— Старателя! — В голосе напарника послышались нотки раздражения. — И будем в расчёте.

«Фейсмейкер» понизил голос и о чём–то спросил моего напарника. Тот тоже шёпотом ответил, и между ними завязался бурный спор на пониженных тонах.

— Мне идти надо, — напомнила о себе Эйна.

— Я провожу до телепорта, — тут же предложил Альгард, спохватившись.

— Нет, меня Ледогор проводит, — возразила наша спутница.

Балагур поперхнулся, удивлённо выставился на меня и неопределённо хмыкнул. Эйна попрощалась с ним и с лицевым художником, и мы с ней отправились к телепорту, связывающему лагерь старателей с Плоскогорьем, где обитали свободные фермеры.

— Магну отдай ей! — спохватившись, проорал Альгард мне вслед.

— Не надо, — ответила за меня девушка. — Возьмите себе, вам нужнее. Она мне у фермеров без надобности.

Некоторое время мы с Эйной шли молча. Потом она не выдержала и заговорила первой:

— Что ты вцепился в дробовик? Расслабься, мы на территории лагеря. Тут нет монстров.

Я послушно закинул оружие за спину.

— И вообще оно здесь не стреляет. Лагерь ведь, — продолжила свою мысль девушка.

Мы снова некоторое время шли молча.

— Ну хоть о погоде скажи что–нибудь, — улыбнулась наконец Эйна. — Твой напарник давно бы мне уже десятую байку рассказывал…

— Надо было тебе его в провожатые взять, — посоветовал я, смутившись. — Развлекал бы тебя всю дорогу…

— Не люблю болтунов! — категорически возразила девушка. — И вообще Альгард и Лицедел — мутные ребята. Себе на уме. Ты с ними поосторожнее, — предупредила она.

— Я тоже себе на уме, — буркнул я, не найдя лучшего ответа.

Она рассмеялась:

— Нет, ты простодырый! Хитрости у тебя — отрицательное количество. И светские разговоры не умеешь вести. Чем ты тут заняться собрался, у старателей? — вдруг спросила она.

Я пожал плечами. Снова странным образом всплыл околофилософский вопрос о смысле жизни в Омнеотроне.

— Хочешь к фермерам? — неожиданно предложила она. — Ты — спокойный, молчаливый малый. У нас таких любят. Жизнь фермерская интересная, и доходы неплохие в урожайный год.

— Я подумаю, — ответил я уклончиво. — Мне сперва нужно внешность изменить.

Вскоре впереди показался знакомый разноцветный туман. Я про себя облегчённо вздохнул. С одной стороны, мне не хотелось расставаться с Эйной — в ней было нечто неведомое, приятно волнующее. Но с другой — я чувствовал себя косноязычным и нескладным; проще с десяток монстров завалить, чем вести беседу с симпатичной спутницей.

— Пришли, молчун, — улыбнулась она. — Напрягись немного и скажи мне что–нибудь доброе и ласковое на прощанье.

Она повернулась лицом ко мне и взяла меня за руки. Внезапно со всех сторон грянула музыка, и приятный бархатный баритон запел о любви на лазурном побережье. Эйна тут же выдернула руки и отпрыгнула от меня как ошпаренная. Романтическая песня немедленно оборвалась.

— Идиотская функция! — возмутилась девушка. — Какому только дебилу в голову пришло такое?! Слышишь, геймдизайнер, ты дебил! — Она погрозила в небо кулаком.

За руки мы больше браться не стали.

— Ладно, донжуан, я отчаливаю, — сказала Эйна весело, но большие голубые глаза её оставались грустными. — От тебя комплиментов, похоже, не дождаться. Ещё встретимся: Омнеотрон тесен. Иди к своему пластическому хирургу. Хотя, по мне, ты и так неплох.

Она провела ладонью мне по щеке.

— Надеюсь, я тебя узнаю в новом обличье. — Шепнула девушка и исчезла в недрах телепорта.

Лицедел провёл нас в большую комнату, посередине которой стояло чёрное кресло. Возле него по левую сторону — яркий светильник, а по правую — деревянный стол, на котором разместилось множество сверкающих инструментов, скляночек разного размера и ещё какой–то мелочёвки. Такие же разнокалиберные баночки разместились на многочисленных полках. На одной из полок я заметил несколько лиц, свёрнутых в рулоны.

— Присаживайся, — любезно предложил мне хозяин хижины. — Пушечку и рюкзачок можешь в угол поставить — так удобнее будет и тебе, и мне.

Я покорно выполнил требуемое; в рюкзаке предательски булькнула магна.

— Что там у тебя в баночке булькает? — поинтересовался Лицедел. — Не магна ли случайно?

— Не твоё дело, — вмешался Альгард. — Нечего в чужие вещи свой длинный нос совать.

— Плесни немного… — «Фейсмейкер» снял с полки пустую колбу и протянул ему, поняв, что магна наша общая. — Грамм двести, не больше.

— Облезешь! Ты мне денег должен? Должен. Вот и отрабатывай! Без магны.

Усадив в кресло, Лицедел несколько раз обошёл меня, присматриваясь.

— Твой друг — деклассированный, — сообщил он Альгарду. — Да и ты, вроде, тоже.

— Ты можешь присвоить любой класс? — глупо спросил я, хотя всё и так было уже ясно.

Лицедел хмыкнул:

— Не только. Я могу сделать любого мультиклассовым. Хошь, сразу на тебя несколько классов навешу? Будешь одновременно и бандит, и старатель, и охотник. И фермера до кучи тебе прикручу, чтобы женихи этой голубоглазой тебя не побили при встрече. Правильно говорю, Гэ тридцать семь? — И он ехидно посмотрел на смутившегося Альгарда.