Белее снега, слаще сахара...

– Ваше величество, - сказала я, стараясь держаться поувереннее, хотя заячий хвостик в груди отчаянно трепетал, - вам надо понять меня, простить и отпустить.

– Как мы заговорили, - восхитился он. – Простить и отпустить за три дня позора? Ну уж нет, - и он добавил требовательно: - Что ты делаешь в этом городе?

– Работаю в кондитерской лавке, - ответила я обреченно.

Если он столько лет лелеял свою обиду, то точно не простит. Почему мужчины бывают такими удивительно ограниченными? Неужели он не понимает, что в тот момент у меня не было выбора?!.

– Стряпаешь сладости? – продолжал тем временем допрашивать король.

– Да.

– Как называется лавка?

– «Пряничный домик».

Король расхохотался до слез, и я посмотрела на него почти с удивлением. Что его рассмешило?

– Ведьма из Пряничного домика! – сказал он, отсмеявшись. – Просто сказка какая-то. Не находишь? – он опять вперил в меня взгляд, и я снова подумала, что таких синих глаз нет ни у одного мужчины в королевстве.

Или даже на всем белом свете.

– Как же мне тебя наказать, Головешка? – он задумчиво потер подбородок.

– Почему вы так меня называете, - сказала я, и голос мой дрогнул, что весьма развеселило короля. – У меня есть имя.

– Ты черная, как головешка, - объяснил он с удовольствием. – Маленькая, шипящая головешка. Может, подчернить тебя ее больше – смолой? Обвалять в перьях и пустить по городу?

Я испуганно вскрикнула, а он стремительно шагнул ко мне и схватил за шею сзади.

– Или обмазать тебя не смолой, а медом, кондитерша? – теперь голос его звучал приглушенно, а король удерживал меня, приблизив лицо к моему лицу.

Синие глаза просияли бездонной синевой, и теперь уже не только заячий хвостик в моей груди трепетал – затрепетала я сама, от макушки до пяток.

– Ваше величество… - прошептала я, - не совершайте опрометчивых поступков, потому что…

– Боишься? – он притянул меня еще ближе и перевел взгляд на мои губы. – Правильно делаешь. Потому что я даже не знаю, что придумать, чтобы отомстить тебе…

А в следующее мгновение он поцеловал меня. Именно – поцеловал! Требовательно, жарко, принуждая приоткрыть губы. Рука его скользнула по моей спине вниз, легла на талию, и меня словно сковало железным кольцом.

Мысли мои полетели в разные стороны – совсем как голуби, которых выпустили королевские невесты… И я улетела точно так же – в сияющее небо, синее, бездонное…

Поцелуй длился долго, и только когда король оторвался от меня, порывисто дыша, и прижался лбом к моему виску, я пришла в себя и обнаружила, что вовсе не летаю, а стою на полу, и одна рука моя лежит на королевском плече, а вторую король крепко сжал в своей ладони.

– Цукаты из дыни… - прошептал он.

– Что? – переспросила я шепотом, совершенно не понимая, что происходит, и напуганная этим еще больше, чем похищением.

– Твои поцелуи сладкие, как цукаты из дыни, - сказал король.

Не знаю, что произошло бы дальше, но тут снаружи раздался требовательный женский голос: «Как это – приказал не входить?!. Я - кто, по-вашему?..».

И спустя несколько секунд: «Откройте немедленно!».

Мы с королем едва успели отшатнуться друг от друга, а дверь уже распахнулась, и в комнату вошли две женщины. Одна была в синем платье с горностаевой опушкой по подолу и рукавам, а вторая – в темно-голубом. Волосы первой были темно-русые, заплетенные в косу и уложенные короной вокруг головы, а вторая была блондинка с огромными голубыми глазами – беленькая и розовая, как сахарная конфетка с вишенкой.

Женщину в синем платье я сразу узнала – она тоже не слишком изменилась. Значит, это – сестра короля. Принцесса Маргрет. Гретель.

Мне захотелось обернуться птичкой и вылететь хоть в окно, хоть в каминную трубу, но – увы! – людям не подвластны волшебные превращения. А ведьмой я не была, что бы там не вообразил себе его величество.

– Иоганнес, - строго произнесла принцесса, - что случилось? Все только и говорят, что ты велел схватить какую-то девушку на площади… - тут она заметила меня и замолчала, удивленно подняв брови.

Блондинка тоже уставилась на меня, изумленно хлопая ресницами.

– Ваше величество, кто это? – спросила она таким голоском, словно держала под языком еще две сахарных конфетки.

Король кашлянул, и принцесса с блондинкой повернулись к нему, как по команде.

– Что происходит? – спросила принцесса, чуть нахмурившись.

– Да, что происходит, ваше величество? – подхватила блондинка.

– Ничего, - ответил он. – С чего вы переполошились?

– Ты объяснишь? – принцесса начала сердиться. – Почему ты велел не впускать меня?

– Вообще-то, я приказал никого не впускать, - ответил король. – И буду благодарен вам обеим, если вы будете подчиняться моим приказам.

Блондинка попятилась, кланяясь на ходу, но принцесса и глазом не моргнула.

– Ты какой-то нервный, - сказала она, опять посмотрев на меня. – Так что это за девушка? Это ее ты приказал арестовать? За что?..

Король хотел ответить, и вряд ли принцесса услышала что-то приятное и по делу, но я опередила, схватившись за единственный выпавший мне шанс.

– Позвольте представиться, - сказала я и даже умудрилась сделать книксен, хотя после королевской выходки у меня стыдно дрожали колени, и все плыло перед глазами, как в тумане. – Я – Мейери Цауберин, главный кондитер лавки «Пряничный домик». Нет никого лучше меня по части десертов, если вам угодно. Никто меня не хватал, я пришла сама, чтобы предложить свои услуги его величеству.

– Какая жалость, что его величество не любит сладостей, - хихикнула блондинка, но под строгим взглядом принцессы сразу приняла серьезный вид.

Потом принцесса кивнула мне и сказала, сочувственно улыбнувшись:

– Это верно, барышня Цауберин. Мой брат не любит сладостей. Просто терпеть их не может. Так что вряд ли его заинтересуют ваши услуги.

В свете того, что только что произошло в этой комнате, слова принцессы прозвучали очень двусмысленно. Мы с королем переглянулись украдкой, и я опять опередила его, собиравшегося заговорить.

– Но на свадьбе будут гости, - сказала я смело, уже совсем придя в себя, - невеста, ее родственники, и вы, ваше высочество. Если пожелаете, я приготовлю для вас лучшие сладости в этом городе. Или вы тоже не любите конфет и пирожных?