Белорусские коллаборационисты. Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии. 1941-1945

Особенно же актуальными такие вербовочные кампании оказались на заключительном этапе войны, когда германские вооруженные силы стали испытывать острую нехватку личного состава. Так, уже в начале 1944 года ОКВ было вынуждено предпринимать разные чрезвычайные меры, чтобы хоть частично компенсировать людские потери. Одной из них был проект мобилизации членов противовоздушной обороны Германии, функции которых должна была выполнять немецкая молодежь в возрасте от 15 до 20 лет, которая еще не подлежала призыву в армию. Однако и эта мера была признана недостаточной, поэтому в начале марта 1944 года в германском военно-политическом руководстве возникла идея использовать для вспомогательной службы в военно-воздушных силах и молодежь из оккупированных восточных областей. В разработке принципов организации и проведения этой акции принимали участие представители четырех заинтересованных сторон: министерства по делам оккупированных восточных областей, Главного управления СС, Верховного командования военно-воздушных сил (люфтваффе) и гитлерюгенда. Вся практическая сторона проведения акции возлагалась на отдел молодежи министерства по делам оккупированных восточных областей и его руководителя гауптбаннфюрера Никкеля. Для решения же всех текущих вопросов на местах была создана специальная мобилизационная команда «Север» (Hitlerjugend-Kriegseinsatzkommandos Nord) [604] .

604

Klietmann K.G. Op. cit. S. 461.

25 марта 1944 года представители указанных ведомств заключили соглашение, по которому молодежь из оккупированных восточных областей могла на добровольной основе вступать во вспомогательную службу люфтваффе. Декларируя добровольный характер мобилизации, немецкие организаторы акции старались тем самым предотвратить возможную дискриминацию отдельных национальных групп молодежи во время ее службы в Германии. Все, кто становился «помощниками люфтваффе» (Luftwaffenhelfer), должны были иметь такие же права, как и вспомогательный персонал немецкой противовоздушной обороны. Однако, как показывал опыт, такие попытки уравнять «восточные» народы с немецким не раз вызывали противодействие со стороны различных нацистских инстанций. Они были склонны рассматривать таких добровольцев не более чем как принудительно завербованную рабочую силу. По этой причине всем юношам русской, украинской, белорусской и литовской национальностей был присвоен официальный статус «помощников СС» (SS-Helfer), на что наглядно указывали соответствующие нашивки на рукавах униформы. По словам польского историка Ю. Туронека, «эмблема СС была надежным щитом, который обеспечивал молодежь от нежелательных нападок со стороны чиновников-расистов» [605] . Однако помимо этого эмблема имела и свое практическое обоснование. Так, по соглашению от 25 марта 15 – 17-летние юноши после пятнадцати, а 18 – 20-летние после восьми месяцев службы в люфтваффе должны были перейти в распоряжение СС для выполнения полицейских функций у себя на родине. Таким образом, юноши, которые поступали на службу, звались официально «помощниками СС», а неофициально – «дружинниками», хотя и должны были выполнять разные вспомогательные функции, связанные с противовоздушной обороной. Позднее, с 1 июля 1944 года, эта акция была также распространена и на девушек с еще оккупированных немцами территорий СССР. Все они, независимо от их национальной принадлежности, именовались «помощницами люфтваффе» (Luftwaffenhelferinnen). Подобные меры не распространялись на эстонцев и латышей, статус которых и так был почти равен немецкому – они оставались «помощниками люфтваффе». 4 декабря 1944 года эти термины были заменены на «юные СС» или «воспитанники СС» – «SS-Z"oglinge», что окончательно закрепило статус этой молодежи как находящейся под патронатом СС, хотя контроль над ними со стороны соответствующего отдела министерства по делам оккупированных восточных областей и сохранился [606] .

605

Туронак Ю. Падзея невыгадная для усіх // Запісы БІНІМ. 2003. № 26. С. 84.

606

Klietmann K.G. Op. cit. S. 463.

Вербовочная кампания продолжалась с 25 марта по 20 сентября 1944 года и, вопреки многочисленным трудностям (в том числе и со стороны различных немецких инстанций), закончилась относительным, в тех условиях, успехом. Согласно отчету организации Никкеля, было завербовано 21 117 человек (18 917 юношей и 2500 девушек), из них: 1383 русских, 5933 украинских, 2354 белорусских, 1012 литовских, 3000 эстонских и 3614 латышских юношей. После необходимой подготовки все они (в том числе и женский персонал) были распределены по следующим службам:

• части связи люфтваффе (Luftnachrichten) – 1000 человек;

• моторизованные батальоны полевой жандармерии люфтваффе (Luftschutz-Polizei) – 1000 человек;

• «помощники люфтваффе» – 19 117 человек.

Кроме того, некоторое количество набранных юношей было передано в распоряжение частей 9-й немецкой армии в Бобруйске (302 русских «помощника СС»), в распоряжение военно-морского флота (346 эстонских «помощников люфтваффе») и в распоряжение 14-й дивизии войск СС (250 украинских «помощников СС», преимущественно из Галиции, для пополнения в будущем кадров низшего командного состава). Еще 265 юношей были отправлены в различные отрасли немецкой военной индустрии в обмен на таких же добровольцев, но из числа «германских» народностей. Со временем предполагалось завербовать еще 5500 юношей и 1200 девушек – на этот раз в качестве пополнения для военно-строительной Организации Тодта и т. п. Однако этим планам не было суждено осуществиться, так как к концу 1944 года советская территория была уже полностью освобождена от немцев [607] . Те же юноши и девушки, которых немцы успели призвать в марте – сентябре 1944 года, продолжали служить до самой капитуляции Германии. В результате к маю 1945 года 41 человек из них погиб, а двое были награждены Железными крестами 2-го класса [608] .

607

Herzog R. Op. cit. S. 79 – 81.

608

Klietmann K.G. Op. cit. S. 462 – 463.

Вербовка молодежи в Белоруссии началась 27 мая 1944 года. Для ее проведения организация Никкеля командировала 70 – 80 человек, в том числе 12 офицеров люфтваффе и 5 офицеров СС. После встречи в Минске с генеральным комиссаром фон Готтбергом они разъехались по районам генерального округа и в сотрудничестве с окружным руководством СБМ начали свою работу. Вербовка молодежи также проводилась в Борисовском и Бобруйском округах военной зоны оккупации при активной поддержке руководства СРМ. На территории Белоруссии были организованы четыре приемных лагеря для добровольцев: два в Минске и по одному в Борисове и Бобруйске. Тут юноши проходили медицинский осмотр, получали обмундирование и более подробную информацию о своей будущей службе. Интересно отметить, что если некоторые из них передумывали идти служить, то они имели возможность вернуться из приемного лагеря домой [609] .

609

Туронак Ю. Падзея невыгадная для ўсiх… С. 84.

Поскольку набор молодежи осуществлялся на добровольных началах, немцы уделяли значительное внимание ее пропагандистской подготовке. Молодые люди должны были знать, что от них требуется и что им предлагается. В листовках, плакатах и других вербовочных материалах подчеркивалось прежде всего их будущее равноправие с немецкой молодежью, а также то, что подчиняться белорусские юноши будут своим национальным руководителям. В этих материалах также делался акцент на патриотических мотивах и задачах, необходимости борьбы с большевизмом и возможности получить в Германии профессиональное образование. Вместе с тем немецкое руководство понимало, что вербовка в Белоруссии проводится в очень специфических условиях: Восточный фронт уже стоял по Днепру и Припяти, и многое указывало на скорый конец немецкой оккупации. Кроме того, во многих районах действовали партизанские соединения, а коммунистическое подполье, как мы видели выше, старалось препятствовать всем немецким инициативам и мероприятиям, в том числе и организационной деятельности среди молодежи. В такой ситуации молодые люди имели надежную альтернативу – уйти в партизаны. Поэтому немецкие организаторы акции и не ждали от нее большого успеха [610] .

610

Туронак Ю. Падзея невыгадная для ўсiх… С. 84 – 85.

Сохранившаяся немецкая документация не позволяет подробно проследить ход и результаты вербовки в отдельных округах Белоруссии. В ряде отчетов окружных комиссаров указывается, что, например, в Глубоком на службу поступило 2 тысячи юношей, а в Барановичах – пятьсот [611] . Бывший руководитель СБМ в Новогрудке, Я. Жамойтин вспоминал, что в его округе решило завербоваться только четыре или пять человек, однако ему доподлинно неизвестно, выехали они в Германию или нет [612] . Что же касается набора молодежи в военной зоне оккупации, то, согласно отчету командования вермахта, в Белоруссии в июне 1944 года в приемном лагере в Борисове ждало отъезда в Германию 150, а в Бобруйске – 230 человек. Всего же, несмотря на различные результаты акции в отдельных округах, ее общий итог превысил все ожидания немецких организаторов: по состоянию на 28 августа 1944 года на вспомогательную службу в люфтваффе поступило около 4 тысяч юношей [613] .

611

Туронак Ю. Людзі СБМ… С. 138.

612

Жамойцін Я. З перажытага // Лес аднаго пакалення / Пад рэд. Я. Мірановіч. Беласток, 1996. С. 86.

613

Herzog R. Op. cit. S. 63.

По данным шефа-руководителя СБМ Ганько, опубликованным им в «Белорусской газете», 3 тысячи из этих юношей были из гражданской зоны оккупации, а остальные – из военной. В этой же статье он пытался представить ситуацию так, как будто все они являлись членами СБМ и только поэтому добровольно стали «помощниками СС» [614] . Однако факты свидетельствуют о другом. Как теперь известно, многие из этих юношей вообще не были членами союза и вступали в него только в приемных лагерях. В частности, число добровольцев из Глубокого в несколько раз превышало число членов СБМ в этом округе. То же можно сказать и о роли СРМ в этой акции. Тем не менее нельзя отрицать и того значения, которое сыграли структуры этих организаций, например, в деле пропагандистской обработки молодежи [615] .

614

Беларуская газэта. 1944. 28 чэрвеня.

615

Каваленя А.А. Прагерманскія саюзы моладзі на Беларусі. 1941 – 1944… С. 212 – 213.

Не все юноши, которые прибыли в приемные лагеря, могли быть отправлены в Германию. Те, кто не достиг 15-летнего возраста или не подходил по состоянию здоровья, отправлялись домой. Некоторые, одумавшись, возвращались сами. Кроме того, быстрое наступление Красной армии в конце июня 1944 года парализовало транспорт, в результате чего часть юношей в Борисовском и Бобруйском сборных лагерях осталась на месте. Большинство же молодых белорусов были отправлены в Германию в три этапа – 7, 17 и 22 июня 1944 года. В июле и августе, уже после эвакуации из Белоруссии, вербовка продолжалась на территории Германии и Польши, среди проживавших там белорусских юношей и девушек. Всего же, согласно отчету организации Никкеля, на 20 сентября 1944 года в рядах противовоздушной обороны Германии проходило службу 2354 белорусских юношей и около 200 белорусских девушек [616] .

616

Herzog R. Op. cit. S. 80 – 81.

В целом такой результат свидетельствует о несомненном успехе организаторов акции, и это в то время, когда немецкая армия терпела поражение за поражением и отступала на всех фронтах. Однако более важным при оценке эффективности этой акции является отношение к ней самих юношей и девушек, которые вряд ли сомневались в итоге войны и уже не могли надеяться на возвращение на родину. Причины участия молодежи в обороне немецкого неба были, конечно, разные. Для одних это была бесплатная путевка в Европу, приключения или поиски занятия и лучшего будущего после окончания войны. Тем не менее нельзя отрицать и тот факт, что некоторая часть молодежи руководствовалась при этом чувством патриотизма и неприятием большевизма. Этот факт, например, отмечает в своей работе немецкий историк Р. Герцог [617] .

617

Herzog R. Op. cit. S. 68.

В июне 1944 года, после отступления немецких войск из Белоруссии, большинство коллаборационистских организаций оказались на территории Третьего рейха. Был эвакуирован и Центральный штаб СБМ, который 5 июля переехал в чешский город Троппау. Оказавшись за пределами родины, Ганько начал действовать в совершенно новых условиях. В целом перед ним и его сотрудниками в тот момент стояло две основных задачи. Во-первых, обозначить свой новый статус как в глазах немцев, так и среди белорусских националистов. Во-вторых, наладить связь со своими подопечными и установить опеку над белорусской молодежью, как членами СБМ, так и теми, кто оказался на работе в Германии в качестве «остарбайтеров». От правильного решения второй задачи фактически зависела судьба самого Центрального штаба СБМ: только в работе с молодежью он мог оправдать свое существование в глазах немцев и лидеров БЦР [618] .

618

Ганько M. Каб сведчылі пра Беларусь: жыцьце й дзейнасьць Міколы Ганька. Мн., 2005. С. 123; Катковіч А., Катковіч-Клентак В. Успаміны. Беласток, 1999. С. 45.