Белый свет

Открыв глаза, Андрей увидел перед собой Любу: она чистила картошку, но, заметив пробуждение спящего, ненадолго отложила свое дело и побежала к плите. Андрей понял, что он не дома и не в казарме, и утвердился с выводом, что все это реальность. Его задумчивый вид не смутил хозяйку дома: она по-прежнему с лаской относилась к своему гостю. Андрей был тронут заботой: до этих дней он знал лишь одну женщину, которая с такой заботой относилась к нему, и эта женщина была его мать. «Мама, где ты?» – мучился в догадках парень и от этих мыслей становился рассеянным. Люба заметила пустоту его взгляда, но не придала этому значения.

Андрей по привычке начал отжиматься, вот этому Люба удивилась, и на ее недоуменные возгласы он отмахивался:

– Для поднятия боевого духа!

Сказать, что Андрей испытывал страх – значит ничего не сказать. Отправившись в армию, он потерял почву из-под ног. Новая обстановка, новые люди, расстояние вдали от дома наложили отпечаток на него. Чувство неуверенности покрывало все его тело: от кончиков пальцев рук до дрожащих коленей. Несмотря на это, Андрей научился справляться со своей слабостью: каждый раз, когда он чувствовал, что оптимизм его покидает, он принимал упор лежа и отжимался, пока страх не превращался в боль в мышцах. Это вошло у него в привычку и дало свои результаты: Андрей становился уверенным, возвращался трезвый взгляд на вещи.

Так случилось и в этот раз. Оказавшись в непонятном мире, Андрей почувствовал дрожь внутри. Но спустя несколько подходов он уже смотрел на Любу с уверенной улыбкой.

Хозяйка, подавшая гостю запеканку, заметно порадовала его. Нет, до облизывания пальчиков дело не дошло, но умерить наступивший аппетит Андрея удалось. Зашел Максим, наведалась и Катя. Завязалась дружная беседа:

– Ну, молодой, как спалось? – с явным задором интересовался Максим.

– Неплохо, спасибо, что пришли. Вчера вы мне обещали, что отведете в то место, где работают такие, как я.

Андрей решил, что Уважаемые слуги – это в некотором роде полицейские в этом городе. Но там будет опасно, его быстро вычислят. И тот труп на берегу. Он не может туда явиться!

– Помню, помню, не забыл. Память есть еще у меня, хоть и по годам не молод, как ты. Вот за этим я и пришел. Ты как, готов?

Максим улыбался, и Андрей понимал, что эта улыбка не может быть наигранной. Парень решил, что придумает на ходу план, как обмануть Уважаемых слуг, а пока будет повиноваться добродушному мужчине. Смотря на него, Андрей проводил параллель между ним и своим отцом. Отец Андрея тоже любил пошутить, но своими шутками пытался передать какой-то важный смысл, будто басни Крылова. Бывал он и строг, но все его действия сводились лишь к одной мысли: передать опыт. Под его руководством Андрей научился ловить рыбу, стрелять, ориентироваться на местности, готовить. Его отец, положив руку ему на плечо, часто повторял:

– Запомни, Андрей: настоящий мужчина должен научиться всему тому, что бы ему пригодилось, если б он жил один. Только тогда мужчина станет мужем-защитником, заботливым отцом и отличным товарищем.

В доме у Любы отца рядом не было, но его слова циклично повторялись в голове Андрея. Из очередного раздумья его вывела Катя:

– Доброе утро, Андрей!

Андрей поприветствовал Катю, накинул белоснежный плащ, и, подойдя к Кате, дотронулся до ее руки. Катя улыбнулась и провела пальцами по холодной ладони Андрея. По его телу пробежала легкая дрожь, он ловил себя на мысли, что им овладевает влюбленность. Бесспорно, это радостное явление, и на Андрее оно могло отозваться самым положительным образом. Но в то же время парень боялся этого чувства. И, забегая вперед, эта противоречивость чувств еще долго будет терзать его душу.

Максим прервал молодых:

– Вижу, вы поладили. Но сейчас нужно собираться – уже подходит семь часов.

– А что будет в семь часов? – спросил Андрей. – Начинается ваш рабочий день?

– Нет, сынок. Наша работа начинается в девять. В семь происходит вещь более интересная, и скоро ты почувствуешь ее на себе. Вряд ли ты это забыл, такое не забывается. Возможно, память к тебе возвратится и ты вернешься в ряды борцов за справедливость.

Вообще, Максим любил поговорить: он умел делать так, что все его будут слушать не перебивая. И вот он распорядился, чтобы все поторапливались. Люба, задыхаясь, кричала, чтобы ее подождали. Через три минуты все уже были готовы к выходу.

Выйдя на крыльцо, Андрей удивился тому, что Люба не закрыла дверь на замок.

– На какой замок? Люди у нас честные, порядочные. Мне нечего бояться, да и остальным тоже. Никогда не видела, чтобы у кого-то из жителей нашего чудесного города висел замок на двери. Ну и насмешил же ты меня, Андрей! Закрытые двери бывают только в Управлении.

– В каком Управлении?

– То место, в которое я тебя позже отведу, – вступил в разговор Максим.

– Точно полиция. А закрытые двери, наверное, решетки, – Андрей пробормотал это так тихо, что его никто не услышал.

Все четверо пошли по улице: сначала никого не было видно, затем показались два парня впереди, потом еще несколько взрослых людей, потом еще и еще и так до тех пор, пока они все не слились в большую толпу, заполнив собой всю улицу. Андрей испытывал немалое напряжение, участвуя в этом шествии, но один факт его поразил: не было шума, криков, никто не кидался ругательствами и не шел в драку, если на его ногу нечаянно наступили. Абсолютно все были одеты в дешевую одежду, что Андрей предположил, что не выделяться внешним видом – это тоже закон Божий. Никем не управляемая, но организованная толпа вбирала в себя все больше людей и устремлялась, видимо, к главной площади города. Андрей оглядывался по сторонам: действительно, он не увидел ни один жилой дом, запирающийся на ключ. Он внимательно посмотрел на лица людей: в каждом читалась легкая радость, надежда. Потом Андрей повернулся к своим и увидел ту же картину.

Наконец все остановились. Толпа стала расширяться, занимая каждый свободный участок площади. Вдруг маленькая девочка, стоявшая недалеко от Андрея, сказала своей матери:

– Я так рада, что Он обо всех нас заботится, мам!

– Я тоже, дорогая! Дай обниму.

Андрей не подозревал, что назревало в этот момент. Один за другим люди поднимали головы наверх, устремляя свои взгляды к небу. Молодой человек решил, что оказался на площади поклонения Богу, что сейчас нужно будет сесть на колени, как сделают это все, и с поднятыми руками поклоняться небу. Но жители почему-то не садились. Их улыбки становились все отчетливее, будто там, над их головами, сейчас произойдет нечто грандиозное. Андрей с ужасом в глазах обратился к Максиму:

– Что происходит?

– Не паникуй, сынок! Просто делай как все.

Неожиданно для Андрея на небе загорелся солнечный луч, коснувшийся земли. Постепенно он стал расширяться, впитывая в себя стоявших с высоко поднятыми глазами людей. Этот луч не обжигал, но его свет погружал людей в блаженство. Именно такое ощущение появилось у Андрея, когда этот луч поглотил его. Все вокруг стало белым, исчезли дома, дороги, улицы. Остались лишь очертания людей и контуры домов, будто талантливый художник еще не заполнил красками свой будущий шедевр. Андрей чувствовал внутри покой, все его переживания медленно исчезали. Неконтролируемая улыбка уже давно сияла на его лице, как и на лицах окружающих. Но, несмотря на это, он не мог стоять на месте: ему хотелось веселиться со всеми. Но эти все стояли, как застывшие статуи, и, будто по повелению одного скульптора, продолжали смотреть на небо. На все крики Андрея они не отзывались, даже толчки руками не приводили их в чувство. Парень испугался не на шутку. Но…

Свет начал таять: белый оттенок стал исчезать с окружающих предметов, возвращая им их прежний вид. Люди начали моргать и отходить от воздействия этого света. Все были довольны. Все, кроме Андрея, который тряс Катю, чтобы она объяснила, что сейчас было.

– Божья Благодать. Каждое утро Господь спускается к людям на землю и одаривает их своим целебным теплом в знак того, что человечество искупило свои ошибки. Мы исправили каждый плохой поступок наших предков: каждое преступление, каждую ложь. Люди больше не грешники, Андрей! – говорила с восторгом Катя.