Белый верх, чёрный низ

— А ты думал, на станции тоже невесомость? — пожурила его Фрая.

— Я про дисциплину, — уточнил парень. — На корабле была полная свобода действий, а там...

— Наш полёт подошёл к концу, — перебил его вновь напомнивший о себе голос из системы оповещения. — Не забывайте свои личные вещи. Выполняйте указания стюарда. Просим соблюдать порядок на борту и очерёдность при высадке. Благодарим за то, что воспользовались услугами транспортной компании «Беломирье».

Голос в динамике умолк, но ему на смену пришёл другой, источником которого оказался высокий мужчина в ослепительно белой форме. Китель, брюки, фуражка — всё это сияло такой чистотой, что казалось противоестественным, и даже светлый салон «Гармонии» выглядел недостаточно белым.

— Высадка производится в порядке, обратном посадке, — приятным баритоном сообщил стюард. — Первая, то есть последняя, шестёрка, прошу за мной.

Фрае и Дьяру пришлось ждать, пока счастливчики — эта и следующая пятёрка покинут свои кресла. И лишь затем, под смешки остающихся — мол, без нас там не балуйте — идти на выход.

Шлюз закончился распахнутыми створками, за которыми открылось объёмное пространство, ограниченное сверху прозрачным сводом-потолком. Практически безлюдное — лишь несколько пассажиров сидели в установленных по его периметру креслах, видимо ожидая своего корабля.

Стюард провёл ребят к одной из трёх свободных стоек регистрации и отправился за очередной группой.

— Вещи на досмотр, пожалуйста, — попросил контроллёр, спровоцировав волну негодования.

— Опять! Я только всё прибрала!

— Сколько можно проверять наши шмотки!

Однако раздражение пассажиров быстро заглохло, когда вместо того, чтобы всё вывалить и перерыть вручную, сумки всего лишь пропустили через сканер, вернув нетронутыми.

Потерявшие дар речи от неожиданной развязки студенты были допущены в следующий зал, где их встретила мило улыбающаяся женщина. Уже в возрасте, седовласая, с отчётливо видимыми морщинками вокруг глаз и уголках рта, но с идеальной фигурой, подчёркнутой строгим лаконичным платьем в пол. Не белым. Серым.

— Прошу присесть и подождать, пока к нам присоединятся все ваши будущие однокурсники, — приветливо предложила, указывая на кресла.

— А постоять нельзя? Мы все задницы себе в корабле отсидели! — подал голос один из парней.

— Не лукавьте, молодой человек, — продолжая улыбаться, мягко пожурила его женщина. — В невесомости тело не затекает.

Морщась от подобной обходительности, как от оскомины, ребята послушно уселись на предложенные места. Проявленная вежливость напрягала, тревожила, вынуждала чувствовать дискомфорт. Была непривычной, потому как не до церемоний друг перед другом жителям Чёрного Мира.

Когда ты пробираешься через каменное крошево зыбучей пустыни, нет времени кричать своему спутнику: «Возьми в сторону, пожалуйста, мне кажется, под тобой каверна». Он уже погибнет на раз. Когда на заводе твой напарник в сплав добавляет присадки, оптимальнее рявкнуть: «Харе!», чем «Думаю, этого более чем достаточно». Когда ты провинился, эффективнее получить оплеуху, быстро отделаться от наказания и надолго запомнить урок, чем выслушивать долгую нотацию, которая в итоге пролетит мимо ушей.

— Итак, все в сборе, начнём, — наконец избавила их от мучительных ожиданий встречающая. — Меня зовут Ламиара Зеркального Храма. Я наставница для вашей группы. По всем возникающим вопросам можете обращаться ко мне не стесняясь.

Если проблема покажется вам неуместной для обсуждения с женщиной, можете подойти к любому преподавателю-мужчине. Вам обязательно помогут.

Она оглянулась, чтобы взять со стола, на который опиралась, небольшой планшет, заглянула в него и вновь подняла глаза на притихшую молодёжь.

— Вас поселят по четыре человека в комнатах общежития. Оно раздельное для девочек и мальчиков. Встречаться вы будете на занятиях, расписание я вам выдам.

Её рука коснулась стопки бумаг, но не подхватила их, видимо подразумевалось «выдам по окончании инструктажа».

— На этих же листках есть план академии и памятка с правилами поведения. Рекомендую ознакомиться и постараться не нарушать...

— А если нарушим? — не выдержал кто-то в задних рядах. Поднялся гомон — остальным тоже захотелось выяснить.

— Сначала предупреждение. При повторном нарушении объявляется выговор. В особо сложных случаях — отчисление. Но я очень надеюсь, что до этого не дойдёт. Нам меньше всего хочется расставаться с перспективными студентами и лишать вас возможности получить достойное образование.

— И с какой радости вам не хочется? Это же лишняя морока, — проявил сомнения качок с бритым затылком.

— Взяли да заменили хулиганов на целеустремленных ребят, — поддержала его полненькая девчонка. — И никому из руководства не придётся мучиться. Не хотят хорошо учиться — сами виноваты.

— Благородно и правильно в каждом проблемном студенте видеть что-то хорошее и достойное уважения, — терпеливо пояснила, прекращая дискуссию, Ламиара. — Ещё один момент. Одежда. Вещи, который вы привезли с собой, на занятиях носить нельзя. Только в свободное время. В комнатах общежития уже находится всё необходимое, в соответствии с вашими размерами.

— Что-нибудь такое же закрытое и скучное, как на ней самой, — едва слышно шепнул на ухо Фрае Дьяр. — Ведь шикарная тётка, фигура — закачаешься, а шмотка на ней скрывает всё, что только можно.

— Если вопросов у вас... — начала было Ламиара и взялась за листки, но тут же её перебил сердитый возглас:

— А пожрать где?

Доброжелательное выражение на лице на миг исчезло, сменившись раздражением. Видно, бесцеремонность пробила старательно удерживаемую маску терпимости. Но лишь на мгновение, потому что понимающая улыбка тут же вернулась на губы.

— Для студентов есть общая столовая, но время приёма пищи у всех разное.

График тоже здесь.

Она наконец раздала всем свои листовки и вывела группу из зала.

— Твою ж грязь! — ахнула Фрая, в один голос с остальными, когда вместо ожидаемого коридора они вышли на огромное светлое пространство, похожее на природный парк.

Выложенные булыжником дорожки шли прямыми линиями сквозь заросли деревьев. Отходящие от них песчаные тропинки убегали в сторону и терялись в кустарниках. Лишь удерживающий имитацию неба каркас потолка, с которого лился искусственный свет, напоминал о том, что это космическая станция.

В конце парка оказался перрон и рельсы, исчезающие в тоннеле. Едва студенты приблизились, к ним подкатил небольшой серебристый обтекаемой формы вагончик и услужливо распахнул двери.