Берлинское кольцо

Поезд мчался по насыпи, по высокой насыпи, покрытой густым дерном, зеленым и свежим сейчас, в июне. Почему-то Саид избрал эту насыпь, а может, зелень, в последнюю секунду поманившую его к себе дыханием жизни. Он отпустил поручни и рухнул вниз…

13

— Вы оказались правы, господин гауптштурмфюрер, — сказал майор Райли, пропуская Ольшера в небольшую комнатку со странной табличкой на дверях: «Референт по садовым машинам». — Это действительно их работа.

Комнатка, как и все остальные комнатки подъезда, принадлежала какой-то фирме, обслуживавшей сельскохозяйственный округ Франкфурта. Первый этаж занимала фирма, и у подъезда постоянно торчали грузовые машины с запасными частями для тракторов, сеялок, культиваторов. На втором этаже «царствовал» Райли. Он считал, что табличка референта надежно оберегает его от любопытных глаз. На самом деле механики и агрономы с нижнего этажа, да и клиенты фирмы, хорошо знали, каков этот референт, во всяком случае, догадывались об истинном призвании «специалиста по садовым машинам».

— Их работа, — повторил Райли, когда дверь была уже закрыта и добротный английский замок выразительно щелкнул. — И они явно перестарались. Галицын успел-таки сказать, кто охотился за пакетом.

— Не только охотился, — уточнил Ольшер.

— Да, да, не только охотился, — согласился майор. — Взял его, не подозревая, что он пуст…

Ольшера передернуло от этого добавления. После встречи с баронессой он понял, что версия о мнимом похищении документов находит поддержку, и довольно солидную, у того же майора Райли. Он поверил Рут. Поверил, будто документы из пакета изъяты еще двойником Исламбека и спрятаны где-то на втором километре Берлинской трассы.

— Он не пустой, — упрямо возразил Ольшер. Возразил, чтобы защитить себя, защитить прожитое и пережитое за эти годы. — Документы были вынуты позже… Летом 1944 года, во Франции…

— Кем? — спросил майор.

— Исламбеком.

Райли ждал чего-то нового, сколько можно говорить об Исламбеке. Никаких следов унтерштурмфюрера нет. Да и были ли они? Райли так и сказал Ольшеру:

— Были ли?

— Для этого я и пришел к вам, господин майор, чтобы ответить утвердительно, — ответил Ольшер.

Райли закурил, чем выказал свой интерес к словам Ольшера. И даже не словам, а к тону, которым они были произнесены, — уверенному тону.

— Утвердительно. Значит, вы, наконец, обнаружили что-то? — затягиваясь дымом, спросил майор.

— Они убили Галицына…

— Убили! Ну и что же?

— Убили, чтобы оборвать нить.

— Это ясно… Для того и убивают… — несколько разочарованно констатировал Райли.

— Но нить-то к чему-то ведет!

— Вы хотите сказать, к Исламбеку?

— Именно!

— Каким образом?

— Человек, похитивший пакет, действительно находится рядом, и вы знаете его. Это…

Райли поднял предостерегающе руку:

— Будем называть его — человек со шрамом!

— Как угодно, — согласился Ольшер. — Человек со шрамом только держал в руках пакет, затем передал его «аисту» для доставки по назначению…

— Ваша версия? — полюбопытствовал Райли?

— Да. И весь ход событий подтверждает ее.

— Дальше!

— Пакет снова вернулся к человеку со шрамом уже спустя полгода. И уже пустой. Произошло это во Франции, в Альби, 16 июня 1944 года…

— Тоже версия?

— Нет. Я купил тайну.

— Что?!

— Купил, — повторил Ольшер, — и за высокую цену.

Райли вдруг расхохотался:

— У Рут Найгоф купили… Шестнадцатое июня принадлежит ей…

Смех не сбил уверенность Ольшера. Напротив, на лице его выразилось торжество. Он подождал, когда оборвется смех шефа, и выдал ему главное:

— Шестнадцатое июня — это контрольная дата, ее лишь подтвердила Рут. Но тайна не в шестнадцатом июня, хотя в тот день пал второй двойник Исламбека и все от той же руки. Тайна совсем в другом, мистер Райли. Я купил имя человека, который держал в руках пакет 8 июня 1944 года…

Райли как раз собирался снова затянуться и нес руку с сигаретой ко рту. Слова Ольшера остановили его на полпути.

— Имя человека?

— Искандер Салиев!

— Искандер Салиев… Искандер… Что-то знакомое.

Теперь рассмеялся Ольшер:

— Искандер Салиев — это Исламбек. Саид Исламбек. Те же начальные буквы. Это я нарек его Искандером после возвращения из лесного госпиталя.

Ольшер справлял победу, хотя ликовать было еще рано. Майор не выражал восторгов, он старательно искал уязвимое в рассказе гауптштурмфюрера. И нашел.

— Исламбек держал в руках пакет… Только держал.

— Этого достаточно, — утвердил Ольшер.

— Возможно. Но пакет держал и «аист», целых полгода держал… Пустой пакет.

— Вы не знаете Исламбека, — выдал свой давний аргумент капитан. — Не знаете. Ему достаточно тронуть.

Райли затянулся дымом несколько раз подряд — он решал задачу, предложенную Ольшером, а решение, как и всякая работа, требовала сосредоточенности. И вдруг сказал:

— Фантастика!

Ольшер растерялся. Растерялся не оттого, что его разоружили словом. Майор отвергал факты. Очевидные факты.

— Если это фантастика, то что такое версия Найгоф? Бред! Пакет, попавший в руки человека со шрамом, был обшит черными нитками…

— Причем тут нитки?

— Притом, что я обшивал его серыми нитками. Серыми, понимаете?

Конечно, это не фантастика. За пустяком, именуемым нитками, что-то кроется. Тяжелый на мысль и лишенный всяческого воображения Райли не мог в данном случае не принять аргумент Ольшера. Пакет вскрывали. Но кто?

— Разве не мог это сделать унтерштурмфюрер на Берлинском кольце? — задал себе и одновременно капитану вопрос Райли. — Мог и, наверное, сделал.

— Но тогда, зачем Искандер Салиев вернул пакет «аисту»? — задал контрвопрос Ольшер.

— Догадался, что он пуст.

— Каким образом?

— По виду… По вашим ниткам, — попытался загнать собеседника в тупик майор.

Тупик оказался с выходом. И довольно простым. До того простым, что Ольшер мгновенно выбрался из него, причем сделал это с задорной улыбкой.

— Искандер, то есть Исламбек, никогда не видел пакета, не держал его в руках и о нитках не имел никакого представления.