Берсеркер (др. перевод)

Выражение лица Элли смягчилось, став почти улыбающимся.

Откинувшись на спинку стула, Ломбок потянулся, оглядываясь вокруг, на сумрачные чрева древних сводов.

— Кто такой Последний Спаситель? Вас не обидел мой вопрос?

— Нисколько. Мы узнаем Его, когда Оно придет.

— Оно?

— Услышав такие слова, все начинают думать, что мы поклоняемся берсеркерам. Но это совершенно не так. Спаситель находится — будет находиться — вне деления на живое и неживое.

— Он отождествляется со всемогуществом? С Творцом?

— Не понимаю смысл ваших вопросов.

Ломбок пропустил ее слова мимо ушей.

— Вы рассказывали мне о своих впечатлениях внутри Таджа.

— Да. — Внезапно заметив, что ее руки мнут край рясы, Элли, сделав над собой усилие, отняла их. — Боюсь, словами я мало что смогу описать. Я пыталась делать магнитофонные записи, фотографировать. Возвратившись на базу, я обнаружила, что почти ничего не получилось.

— Знаю. Если бы вы не привезли с собой те два предмета, возможно, в ваш рассказ никто бы не поверил.

В ее глазах сверкнули веселые искорки.

— Я не собиралась заводить разговор об этих доказательствах. Из соображений безопасности.

— Я думал, соображения безопасности не имеют для вас никакого значения.

— Однако они имеют значение для вас. Теперь я уверена, что вы действительно из Министерства обороны. Скажите, к Таджу снаряжали новые экспедиции? Ведь прошло уже столько времени, наверняка к нему посылали людей. Интересно было бы узнать, что они обнаружили.

«И мне тоже», — мрачно подумал Ломбок. Ни одна из двух экспедиций до сих пор не вернулась. Пока, конечно, из этого еще не следует, что с ними случилось что-то серьезное, но через стандартный год уже появятся причины для беспокойства.

Но вслух он сказал:

— Ничем не могу вам помочь. Я не связан с отделом исследований.

Элли снова устремила взор поверх его плеча:

— Вы хотите узнать, на что это было похоже. Ну хорошо. Например, в один момент мне казалось, будто... будто наш корабль вывернут наизнанку и сжат до размеров большого мяча, каким играют на пляже дети. Он по-прежнему оставался сферическим, но размеры его можно было сравнить с человеческим телом. А мне удавалось каким-то образом удерживаться на этой штуковине — я словно сидела в дамском седле. Мое тело... не могу сказать, оставалось ли оно внутри или оказалось снаружи. Уверена, все это мне не пригрезилось. Моя голова, выросшая до огромных размеров, торчала, ничем не защищенная.

— Разве вы были не в скафандре?

— Да, я надела его, как только все началось. Но потом каким-то образом я оказалась вне скафандра.

— Полковник Маркус все это время был без сознания?

— Да. Тогда он еще был командором Маркусом. Я не могла связаться с ним по внутренней связи — впрочем, вся электроника корабля превратилась в запутанный моток провода. Я огляделась вокруг... этого огромного мяча, но не нашла ничего похожего на начинку нашего истребителя.

— А что было снаружи корабля? На некотором расстоянии от него?

Последовала долгая пауза. Элли словно решала в уме сложную математическую задачу.

— Порядок, — наконец ответила она. — И в то же время беспорядок. Впрочем, быть может, то, что казалось мне беспорядком, что я ощущала как хаос, на самом деле было порядком, закономерностью, но только высшего уровня, который я не могла постичь.

— Не могли бы вы рассказать мне что-либо поконкретнее?

— Могу. Но вряд ли это поможет вам понять суть моих ощущений. — Порывисто вздохнув, Элли продолжала: — Во сне сначала возникает какая-то мысль, а затем мозг вырабатывает соответствующий образ. Это определенно был не сон. Однако, по-моему, происходило в точности то же самое. Сначала я почувствовала порядок и лишь затем увидела окружающие корабль гигантские структуры. Каким-то образом мне удавалось зрительно оценивать размеры, расстояния. Мы словно находились внутри чего-то, похожего на купол астрономической обсерватории, однако больше, чем звезда.

Я ощущала беспорядок — или кажущийся беспорядок, происходившее вокруг казалось мне совершенно бессмысленным. Вдруг я увидела туман, похожий скорее на облако водяной пыли, а не на межзвездную туманность, настолько плотный, что я могла разглядеть частицы, проносящиеся мимо корабля. И еще были звуки: я даже не могу вспомнить их, не говоря уж о том, чтобы описать. Но эти звуки оказывали на меня такое же действие. Попеременно гармония и дисгармония. Музыка, но в то же время не музыка — и у меня возникло чувство, что, если бы мне удалось остановить корабль, я бы до конца дней своих с наслаждением пыталась раскрыть тайны, наполняющие всего одну пригоршню проносившегося мимо тумана...

Элли стиснула руки так, что побелели суставы. Ее лицо оставалось спокойным, но Ломбок с изумлением увидел, что на устремивших взор вдаль глазах наворачиваются слезы.

Почему-то глубина переживаний молодой женщины смутила и рассердила его.

— Комиссии вы ничего не говорили, — недовольно буркнул он, — про силу ваших ощущений.

Она медленно перевела на него взгляд.

— Тогда я была слепа и глуха, — сказала она, несколько расслабившись. — Мои чувства... после того происшествия развиваются, становятся более тонкими.

Ломбока это не удовлетворило.

— Эта штука — Тадж — находится всего в двух часах лета с досветовой скоростью от по крайней мере одной весьма крупной звезды. Я имею в виду звезду, извергающую тот поток плазмы, в котором вы пытались спрятать свой корабль. 

— Да...

— Нет ли в этом определенного противоречия? Не наводит ли это вас на мысль, что, быть может, он не является физической реальностью?

Ломбок не придавал особого значения мистическим ощущениям — что можно от них ждать, если для того, чтобы их испытать, достаточно вдохнуть дым тлеющей травы?

— Да, наверное, — спокойно ответила Элли. — Точнее, наводило бы, если бы я считала Тадж обычным материальным образованием, размером сравнимым со звездой. В таком случае приливные факторы и все прочее, наверное, сделали бы подобную близость невозможной. Но я рассказываю все так, как было.

— Точнее, как вы это воспринимали.

— Вы сами упомянули о двух предметах, что мы привезли с собой. Несомненно, они являются определенным доказательством этой весьма необычной встречи.

— Разумеется. — У Ломбока были свои собственные теории на этот счет, но сейчас было не то время, чтобы их обсуждать. И так он уже сильно отклонился от того, зачем сюда пришел. — Извините, я вас перебил. Продолжайте. Итак, вы проникли в Тадж, а следом за вами, предположительно, берсеркер.

— Некоторое время я видела его внутри, он преследовал нас. Подождите. Сначала он... он обратился к нам по радио, сказал, что наше новое оружие нам не поможет. Затем мы влетели в Тадж, он последовал за нами... а потом... не знаю. Возможно, он был уничтожен. Или потерял нас. Или просто... отказался от преследования.

— Отказался от преследования? Разве берсеркер может?..

— Не знаю. Я... самое странное, как только мы очутились внутри, я, кажется, начисто про него забыла.

— Пока корабль находился внутри Таджа, вы вели его?