Бесценные алмазы

они. — Мы голодные. Дай нам хлеба!

Юноша подумал: „Что ж, у меня целая лепёшка.

Мама будет рада и маленькому кусочку".

. И роздал слепым чуть не весь хлеб. Бедные

люди горячо благодарили его и желали ему

всяческих благ.

Добрый юноша с лёгким сердцем зашагал

к дому.

У порога родной хижины лежала голодная

бездомная собака. Она жалобно глянула

на юношу, и сердце его защемило от жалости.

Недолго думая, он достал из-за пазухи

последний кусок лепёшки и отдал собаке.

Потом вошёл в хижину и, подойдя к постели

больной матери, промолвил:

— Мама, к сожалению, я пришёл с пустыми

руками. — В голосе его слышалось отчаяние.

— Я обошёл весь свет, но не нашёл медовой

коврижки. Мне попалась чёрствая ржаная лепёшка,

да и ту я роздал другим, тебе ничего не доста-

лось. Мне ничего не остаётся, как умереть

с тобой вместе.

Он обнял мать и горько заплакал.

Мать радостно улыбнулась и поднялась

с постели. Ей сразу полегчало. Она поцеловала

сына в лоб и сказала:

— Нет, сынок, мы не умрём, мы будем жить

радостно и счастливо. Сбылось всё, что

предсказала волшебница. Я больше не больна,

и ты со мной. Всё, что ты испытал, должно

было случиться. Ты должен был увидеть и добро,

и зло, чтобы сделать для себя выбор. Найдя

лепёшку, ты роздал её другим, не подумал

о себе. Не жалей об этом, сынок! Медовая

коврижка мне не нужна. Ты принёс мне золотое

сердце — это важнее. Ну, а теперь достань

с полки краюху ржаного хлеба и садись ужинать.

Я уверена, что простой чёрный хлеб покажется

тебе вкуснее всех медовых коврижек на свете!

Мать и сын поужинали хлебом и солью.

И юноша вдруг почувствовал, что усталость

с него как рукой сняло. Он почувствовал

себя очень сильным и счастливым.

* * *

„Трр-трр-трр"... Сверчок поёт всё тише

и тише. Вот он засыпает, огонь тоже засыпает.

Засыпают и глазки... Шарманка наигрывает

негромкую мелодию, паяц и кукла кружатся

в бесшумном танце, лохматый медвежонок

расхаживает под столом на задних лапах. А наша

голубая карета плывёт в бездонном небе,

и звёзды осыпают твои кудри золотой пыльцой.

Вот впереди забрезжили белые палаты Сна,

кто-то машет нам рукой из окошка.

„Тирр-тирр, тир-тирр... спи-спи"...

Ангел Каралийчев

Слеза матери

Заморосил мелкий дождик. Жёлтая листва

в саду заблестела. Виноградины на ветках

лоз набухли, и их кожура стала лопаться.

Фиолетовая астра склонилась над выброшенным

глиняным кувшином. Маленькая ласточка,

сидевшая в нём, съёжилась и задрожала

от холода и тоски. Никого с ней не осталось.

Улетели на юг её сестрёнки. И мать улетела

в тёплые страны. Кто согреет её в эту

дождливую ночь?

Её оставили, потому что она была калека

и не могла летать. Летом в доме, под крышей

которого её мать свила гнездо, вспыхнул пожар.

Еле успела старая ласточка вынести своего

птенца из огня, но раскалённый уголёк попал

в гнездо и обжёг ему крылышко.

Голый птенец свету не взвидел от боли.

Когда он очнулся, то увидел, что лежит в новом

гнезде, а над ним, понурившись, сидит мать.

Он попробовал было шевельнуть крыльями,

но не смог — обожжённое крыло отнялось.

Прошло лето. Созрел виноград. Распустились

астры. Готовясь в дальнюю дорогу, ласточки

стали собираться на телеграфных проводах,

и провода издали напоминали собой чёрные бусы.

Однажды утром старая ласточка снесла свою

покалеченную дочку в сад и сказала:

— Дитятко, сегодня мы улетаем на юг.

Ты лететь с нами не можешь, поэтому тебе

придётся остаться здесь. В этом кувшине

я приготовила тебе мягкую постельку из пуха.

Там ты и будешь лежать. А когда проголодаешься,

выберись наружу и поклюй чего-нибудь. В саду

полно плодов и зёрен. Весной мы вернёмся

к тебе.

— Спасибо, матушка, за твои заботы!

— прошептала покалеченная ласточка, спрятала

голову под крыло матери, чтобы та не видела

её слез, и притихла...

Птицы улетели. Потянулись ненастные дни.

Заморосил мелкий дождик. Промокшая насквозь

астра склонилась над кувшином отяжелевшей

головой. Дождевая капля скатилась на край

самого нижнего лепестка — вот-вот упадёт.

— Ах, как я устала! — вздохнула она.

— Ты откуда — издалёка? — спросила

участливо ласточка.

— И не спрашивай! Дальнюю дорогу проделала

я от Великого океана. Там я и родилась.

Сказать по правде, я не дождевая капля — я слеза.

— Слеза? Чья слеза? — встревожилась ласточка.

— Слеза матери. Коротка история моей жизни.

Девять дней тому назад усталая и печальная

ласточка опустилась на мачту огромного

океанского парохода. Я затаилась в правом

глазу бедной птицы. Океан ревел. Дул сильный

ветер. Ласточка через силу стала просить:

— Братец ветер, когда тебе доведётся

пролетать над Болгарией, загляни к моему

одинокому птенчику и скажи ему, чтобы остере-

гался чёрной кошки, которая частенько

вертится в саду. Улетая, я забыла предупредить

его. Скажи ему также, что моё сердце разры-

вается от муки...

— А где осталась твоя ласточка? — спросил

ветер.

— В треснувшем глиняном кувшине, что