Беспокойные помощники

Дальняя стена была отгорожена темной стойкой, над которой задремавшей грозовой тучей расплылся чрезмерно упитанный мужчина. Бежево-сальная рубашка с закатанными рукавами не сходилась на пузе. На волосатых руках переливались тусклыми цветами татуировки. На левой из подкрашенных синим волос, как из-под воды, лукаво выглядывала голая бледно-зеленая русалка. На правой руке ухмыляющийся алый демон насадил на трезубец большой трехмачтовый корабль. Когда-то, должно быть, это выглядело страшно, но теперь, на заплывшей жиром руке, демон выглядел просто толстым гурманом, решившим откушать пельмешку под парусами.

Дагон убрал ногу, и дверь со скрипом закрылась. Не до конца, но в этой затхлой атмосфере щелочка для свежего воздуха была очень кстати. Поддерживая отца, Дагон подвел его к столику у камина и помог опуститься на скамью, после чего со вздохом облегчения бухнулся напротив. Мужчина за стойкой приоткрыл глаза, бросил на вошедших хмурый оценивающий взгляд, и снова погрузился в состояние дремы. Должно быть, не нашел их достойными своего внимания. Откуда-то сверху на столик свалился синий мурлон. Грязная шерстка неопрятно топорщилась во все стороны, коготки на лапках были длинными, кривыми и заскорузлыми.

– Э… Привет, - сказал Дагон.

– Есть, пить, спать? – отрывисто спросил мурлон.

Голос у него был подстать внешности. При необходимости мог вполне заменить скрип старых, ни разу не смазанных петель.

– По кружечке и на боковую, - пробурчал отец Дагона куда-то в пустоту перед собой.

Мурлон повернулся к юноше. Тот обречено кивнул. Мурлон изобразил на мордочке вялотекущее омерзение.

– Это все? – уточнил он.

– Да, - кивнул Дагон.

Мурлон фыркнул. Ташасы тем временем забрались к Хитрецу. Скамейка была длинной и места хватило всем. Синий мурлон с подозрением покосился на них. Балаболка приветливо помахала ему лапкой. Мурлон скривился, снова фыркнул, и опять повернулся к Дагону.

– Спать в комнатах или так?

– Э-э… Так, - ответил Дагон.

Омерзение на синей мордочке сменилось презрением.

– Деньги вперед, - сказал мурлон. – Три медяхи с вас. Одну за вино, и за две можете тут перекантоваться до утра.

– Пойдет, - резко мотнул головой отец юноши. – Дагон, где там наши деньги?

Мурлон нетерпеливо протянул лапки. Юноша вздохнул. Он сунул руку в карман, на ощупь отсчитал там три медяка и вручил их мурлону. Тот жадно вцепился в монеты. Каждая крупная, втрое больше его ладони, так что держать их пришлось стопкой, прижимая лапками к груди. Мурлон ловко крутанул сразу все три, проверяя, не опилены ли края? Монеты оказались стертые, но вполне приемлемые.

– Захотите жрать – готов суп, - буркнул мурлон сквозь зубы. – Налью большую лоханку. С мясом за три медяхи, без мяса – за две.

При слове суп Толстяк заинтересованно навострил ушки.

– А за одну? – с робкой улыбкой выдавил из себя Дагон.

Мурлон ответил презрительным взглядом.

– За одну можешь мой хвост облизать.

Улыбка Дагона померкла. Синий мурлон ловко перемахнул на соседний столик и грозно навис над ташасами.

– А вам чего?

– Не чего, а кого, - твердо поправил его Хитрец. – Мы к Карлу Рыбоводу, вот.

Мурлон озадаченно повертел головой в разные стороны.

– Рыбовод, говоришь? Да, вроде, был где-то тут.

Умник ткнул пальцем в сторону татуированного мужчины.

– А это не он там стоит?

– Где? – синий мурлон повернул голову. – Не, это Дак. Трактирщик. А ваш Рыбовод, наверное, ушел уже.

– Куда?

– Откуда я знаю?
– буркнул мурлон.

Убедившись, что перед ним не клиенты, он потерял к ташасам всякий интерес, и повернулся к ним спиной. Хитрец ловко поймал мурлона за куцый хвостик. Тот был склизкий на ощупь, и фиолетовый ташас поспешно отдернул лапку.

– Погоди. А это разве не ферма?

Синий мурлон резко дернул хвостом.

– Какая ферма?! Вчера сделанный, что ли? Это трактир.

– А…

– Все, некогда мне! – буркнул мурлон. – Ищите сами своего Рыбовода. Меня клиенты ждут.

Он крутанулся на месте, активируя чары ускорения, и поскакал по столам к стойке. За третьим столиком слева задремал носом в тарелке тучный обросший мужчина в кожаной куртке без рукавов. Четыре бутылки и большая деревянная кружка выстроились перед ним в идеальную линию, как солдаты перед старым генералом. Мурлон бутылки не задел, но наступил спящему на бороду. Тот недовольно завозился, что-то проворчал в тарелку и громко пукнул. Лохмушка поморщилась. Балаболка закрыла носик лапками. Люди никак не отреагировали. За один раз бородач вряд ли мог сильно увеличить общую смрадность запахов, а к той, что была, они уже принюхались.

Синий мурлон запрыгнул на стойку и показал монеты трактирщику. Тот глянул одним глазом, лениво сгреб монеты и забросил куда-то под стойку. Мурлон тем временем перевернул пару деревянных кружек. Трактирщик, не поворачиваясь, протянул руку назад и снял с полки объемную бутыль, почти доверху наполненную красноватой жидкостью. Встряхнул. Кое-как сидящая пробка свалилась на пол. Трактирщик небрежно перевернул бутыль, и синий мурлон подставил под булькающую струю первую кружку. Наполнив ее почти до краев, ловко сменил на другую. Когда и она наполнилась, трактирщик снова перевернул бутыль горлышком вверх и отставил назад. Хотя все это было проделано лениво и небрежно, на пол не пролилось ни капли. Мурлон прыгнул вниз-вверх, поднял пробку и вернул ее на место. Вокруг каждой кружки в астрале сплелся кокон левитации. Он был слабенький и полупрозрачный, но и этого хватало, чтобы мурлон смог унести сразу обе. Тот подхватил их за ручки, и запрыгал по столам обратно.

Вино выплескивалось при каждом прыжке, но мурлон всякий раз ловил его, подставляя кружки именно туда, где в скором времени должны были пролететь капли. Иногда выплеснутое из одной попадало в другую, но ничего не пролетало мимо. Допрыгав до стола, где сидели Дагон и его отец, мурлон небрежно шваркнул кружки перед ними. Юноша подозрительно покосился на то, что здесь именовалось вином, и окончательно загрустил. Его отец, напротив, с жадностью вцепился в свою кружку. Ополовинив ее одним махом, он окинул помещение неприязненным взором.

– Они думают, кроме их дурацкой магии и нет ничего!

Юноша вздрогнул, и как-то воровато огляделся. Никому не было никакого дела то того, что думает какой-то пьянчужка о том, что думают они. Только синий мурлон бросил на него резкий недовольный взгляд.

– Выпил на четверть медяхи, а пасть на золотой разевает, - проворчал он.

Один из подозрительных типов призывно махнул рукой. Мурлон повернулся, и послушно упрыгал к ним.

– Так, - решительно сказал Хитрец.

Что "так" он еще не придумал, поэтому немного помолчал, собираясь с мыслями, и повторил:

– Так.

– Надо выяснить, где эта ферма, - подсказал Умник. – Давайте поймаем этого, прыгающего…

– Да ну его, - отмахнулся Хитрец. – Сами разберемся. Ну кто тут нам наиболее симпатичен?

– Суп, - неожиданно ответил Толстяк.

– Где?

Толстяк слегка пожал плечами.

– Ну, этот прыгающий сказал, что суп готов… Он может и налить…

– В обмен на три монеты, - напомнила Лохмушка. – Он такой же жадюга, как и те, у Создателя. Помнишь, как там получилось?

Толстяк сердито фыркнул.