Беспощадные клятвы

— Приятного вечера в "Пепельной розе", мистер О'Салливан.

На главном этаже тише, чем в ночь игры в покер. В баре сидит несколько гостей, но я полагаю, что большинство из них сейчас наверху с девушками, которых они выбрали на эту ночь. На сцене, где Аша выступала во время игры, стоит танцовщица, покачиваясь в такт музыке, звучащей в воздухе, и еще несколько девушек в нижнем белье, которые тихо разговаривают с гостями. Здесь нет ничего буйного или шумного. Во всем царит атмосфера утонченности и элегантности, вплоть до витой лестницы из красного дерева, ведущей на этаж выше, где, как я уверен, находятся приватные комнаты.

И если моя догадка верна, то, судя по тому, что сказала Кэлли, Аша сейчас с кем-то там.

Когда я протягиваю бармену один из жетонов и прошу налить мне виски, меня снова охватывает ревность, и я чувствую себя полным дураком. Я нахожусь в месте, где секс покупается и оплачивается, и ревную к тому, что другой платящий клиент ласкает одну из девушек, девушку, чье имя я узнал десять минут назад. Но это чувство остается, оно поселилось внутри меня, как назойливый зуд, ноет, когда я с благодарностью принимаю виски и устраиваюсь на одном из кожаных табуретов, наблюдая за залом.

Наблюдение за людьми не столь занимательно, как я обычно ожидаю. Гости, которые еще не поднялись в номер, либо беседуют у бара — я думаю, что это место может стать эксклюзивным местом для приватных встреч тех, кому нужно нейтральное место для ведения бизнеса, которое к тому же привлекает больше всего внимания, — либо сидят на одном из различных бархатных или кожаных кресел, разбросанных в уголках главного этажа, с девушкой на коленях или разговаривают с ней. Несколько мужчин сидят у сцены, пьют и наблюдают за высокой, великолепной рыжеволосой девушкой, которая сейчас раскачивается на позолоченном шесте в центре сцены. Здесь царит атмосфера роскоши и утонченности, которая заставляет меня чувствовать себя не в своей тарелке, а также жалеть о том, что я все-таки не надел свой костюм.

Я уже почти допил второй стакан виски, когда в полутора метрах от меня раздается ровный женский голос. Он не легкий и не музыкальный, а теплый, с легкой хрипотцой, совсем не такой, как виски, который я потягивал. Я понимаю, что это она, еще до того, как поворачиваюсь к ней, и звук голоса, произносящего мое имя, заставляет мой член мгновенно дернуться.

— Финн О'Салливан?

Господи, вблизи она еще более великолепна. На ней длинный черный шелковый халат, воротник распахнут над ключицами и декольте, не давая мне даже намека на изгиб ее груди, широкие рукава покоятся на узких запястьях, пояс застегнут на талии, которая так и просится, чтобы мужчина положил на нее руки. Я не вижу абсолютно ничего из ее тела и лишь немного ее фигуры, но даже этого, одного лишь вида ее черного шелка, рассыпавшихся по плечам волос и накрашенных красным губ, вырисовывающих форму моего имени, достаточно, чтобы я уже сидел полутвердый.

— Это я. — Я опрокидываю в себя остатки виски, черт, он мне еще понадобится, и встаю, как могу, с зарождающейся эрекцией, прижатой к ширинке. — Кэлли сказала, что ты найдешь меня, когда будешь готова?

— Да, и я готова. — Она улыбается, за улыбкой скрываются идеальные белые зубы. — Пойдем со мной, Финн.

Боже, как она произносит мое гребаное имя. Это похоже на волшебство, на жгучесть виски и сладость десерта, на растопленный сахар на моей коже, когда она приглашает меня подняться с ней наверх. Я понимаю, почему мужчина может отдать кредитку, не потрудившись спросить цену. В моей голове уже проносятся мысли о том, что может произойти наверху, пока я иду за ней к лестнице, а мой член быстро твердеет, доставляя дискомфорт.

Ты здесь, чтобы задавать ей вопросы, а не обязательно трахать ее, напоминаю я себе, но правда в том, что я не имею ни малейшего представления о том, как все это будет происходить. Я не знаю, что произойдет, когда она останется со мной наедине, и бесконечные возможности заставляют меня напрягаться не меньше, чем все остальное.

Аша ведет меня в комнату в конце коридора, открывает дверь и заходит внутрь.

— Мое стоп-слово жемчужина, — говорит она мне, закрывая дверь и ведя меня дальше в комнату. — Кэлли не сказала мне, твое.

Я хмурюсь, не понимая, зачем мне нужно стоп-слово. По правде говоря, я никогда не сталкивалась с кем-то, у кого было бы что-то подобное, моя обычная сексуальная жизнь не такая уж захватывающая, но я понимаю, почему это может быть полезно в таком месте, как это. Мне просто не пришло в голову что-нибудь придумать.

— Хм… — Мои мысли бешено скачут. — Триумф.

Аша поднимает бровь.

— Уже думаешь о грандиозном финише? — Дразняще спрашивает она, и я чувствую, как пылают мои щеки. Я чувствую себя идиотом, краснея, как подросток, но в ее глазах появляется блеск, когда она смотрит на мое лицо, улавливая румянец, и я понимаю, что ей это нравится. Что-то в этом ее заводит.

Странно, но я не собираюсь с этим спорить.

— Хочешь выпить? — Она жестом указывает на барную тележку в одном конце комнаты. — Кэлли сказала, что ты здесь впервые. Я могу провести для тебя экскурсию.

— Конечно… — Я колеблюсь, оглядывая комнату. Я даже не знаю, с чего начать. Не знаю, чего я ожидал, может быть, чего-то похожего на гостиничный номер, но, хотя в дальнем конце комнаты стоит кровать, здесь также есть несколько разных… даже не знаю, как их назвать.

— Ты новичок. — В ее тоне слышится нотка восхищения. — Хорошо, у нас есть время. Я покажу тебе все вокруг.

В ее голосе слышится легкий приказ, от которого у меня по позвоночнику пробегает странная дрожь. Обычно я не люблю, когда мне указывают, что делать в постели, в повседневной жизни у меня есть босс, и он мне не нужен, когда я занимаюсь сексом, но что-то в этом голосе, произносящем это с такой уверенностью, вызывает во мне еще одну дрожь желания и прямо к моему ноющему члену.

— Это крест Святого Эндрюса. — Она указывает на х-образное приспособление в конце одной из сторон комнаты, сделанное из гладкой лакированной поверхности, с мягкими на вид кожаными наручниками, прикрепленными к каждой точке. — Человека можно пристегнут к нему наручниками лицом вперед или в сторону, в зависимости от того, что с ним будут делать. — В ее глазах снова появился блеск, мерцание желания, и я тяжело сглотнул. Я представлял себе ее губы вокруг моего члена, ощущение ее ног, притягивающих мои бедра ближе, но никогда не представлял ничего подобного.

А что, по-твоему, означает словосочетание "подземелье" в значении "секс-подземелье"? Это не обычный бордель, я это знал. Но я как-то пропустил часть про подземелье и просто предположил, что эти девушки делают обычный набор вещей, которые я уже много раз делал в постели.

Я никогда не был против хорошо поставленного шлепка по заднице девушки в стиле догги-стайл, но это выходило далеко за рамки того, о чем я даже не фантазировал.

— Это скамейка для шлепков. — Аша указывает на мягкую скамью, опять же с наручниками, прикрепленными к ножкам. — Лицом вверх или вниз, в зависимости от ситуации. — Она указывает на шкаф. — Там есть шлепки и игрушки в ящиках, оральные в верхнем, вагинальные во втором, анальные в третьем. Наручники и другие приспособления для связывания вон в том шкафу, веревки шибари в соседнем. — Она смотрит на меня, и, хотя ее мягкий хрипловатый голос говорит обо всем этом так же спокойно, как если бы она проводила экскурсию по своей гостиной, я вижу, что в ее глазах все еще есть блеск. Мне становится интересно, мокрая ли она под халатом, рассказывая мне все это, и мой член начинает пульсировать.

— На потолке висят наручники на подвижной клетке, — она указывает на нее, — и, конечно, на кровати есть средства сдерживания. Хотя, как мне кажется, клиенты обычно меньше всего заинтересованы в играх на кровати, хотя, конечно, бывают и исключения.

— Думаю, мне будет удобнее всего на кровати, — язвительно говорю я, и Аша соблазнительно улыбается мне, ее красные губы кривятся в ухмылке.

— Я так и думала, что ты это скажешь. — Она кивает мне, ее пальцы теребят пояс халата. — Тогда подойди к краю кровати и сними рубашку.