Беспощадный дикарь

Уголок его рта приподнимается в кривой улыбке, от которой мое сердце замирает и ласковость в взгляде перерастает в нечто более чувственное.

— Когда закончу, ты больше никогда не будешь сомневаться в том, что ты моя, потому что я всегда был только твоим, Мэйзи Дейзи, с тех пор как тебе было шесть лет, когда ты бегала за братом и завидовала, что он пошел в школу раньше тебя. Позволь мне показать тебе.

Удерживая взгляд, он опускает рот к моему центру и уносит в небытие с откинутой назад головой.

Сексуальная ухмылка, с которой он пробегает по всему моему телу после того, как я кончаю, должна быть вне закона. Он проводит рукой по губам и слизывает мой вкус со своих губ. Подхватив меня на руки, мы перемещаемся на кровать.

— Я еще не закончил с тобой, — говорит он дымным шепотом. — Сядь мне на лицо.

Мой живот опускается, он не ждет, тянет туда, куда ему нужно, и мои кулаки впиваются в простыни, когда он проводит языком по киске, мои складочки все еще чувствительны после первого оргазма, который он из меня вытянул.

— Покатайся на моем языке.

Приказ приглушен, глубокий голос вибрирует на моем клиторе и вырывает вздох, но я качаю бедрами и откидываю голову назад, вскрикивая. Он точно знает, как довести меня до грани.

Не только потому, что он трахал меня по всему этому складу, но и потому, что знает меня. Мое сердце знает его, а его — мое. Истина этого окутывает меня.

— О Боже, — вздыхаю я, проводя ногтями по его татуированной груди и складываясь пополам, когда мои бедра начинают дрожать. — Боже, я собираюсь кончить снова.

Он хихикает, касаясь набухших складок киски, и я опрокидываюсь на край, волны удовольствия отражаются от моей сердцевины. Он не кончил. На самом деле, он двигается, как будто устраивается поудобнее надолго, ладони гладят мои бедра и сжимают их, пока он лижет и сосет мой клитор с обманчиво спокойной сосредоточенностью.

Как бы я ни наслаждалась его ласками, мой рот наполняется водой при виде его эрекции, напрягающейся в джинсах. Я хочу, чтобы ему тоже было хорошо. Я наклоняюсь и провожу дорожку поцелуев по его прессу, облизывая место, которое, как я знаю, боится щекотки. Он хмыкает, и я улыбаюсь ему, поглаживая переднюю часть его джинсов, замедляет свой язык и проводит пальцами по моему боку.

— Позволь мне тоже сделать тебе приятно. — Я глажу его по джинсам. — Если ты думаешь, что только ты можешь претендовать на это, то ошибаешься, детка.

Фокс прижимается, я расстегиваю молнию на его джинсах и он приподнимается, чтобы помочь сдвинуть их вниз достаточно далеко, чтобы освободить его член. Он толстый и твердый, уже готов к работе. Не теряя времени провожу языком по головке, и он стонет в знак благодарности, когда я обхватываю его губами. Он возвращается к поеданию моей киски, пока я сосу его член, и наши стоны превращаются в симфонию удовольствия, наполняющую переоборудованный склад.

Он медленно целует мои складочки, затем давит на клитор, заставляя меня резко вдохнуть, пока я сдерживаю мурашки, пробегающие по коже. Вибрация звуков, которые издаю, заставляет его вводить член в рот, и я расслабляюсь, позволяя ему трахать мое лицо.

— Черт, твой рот — это рай, — задыхается он, когда его бедра напрягаются. — Блядь. Блядь!

Сперма заливает мой рот, и я глотаю, пока его руки обхватывают меня. Фокс теряет сознание после оргазма, и в груди разгорается первобытная гордость за то, что я заставила его сильно кончить. Через минуту он гладит мою спину и направляет меня на бок, приподнимается на локте, чтобы стянуть с себя джинсы, и помогает снять майку и спортивный лифчик, так что мы оба остаемся голыми.

Я опускаюсь на простыни и потягиваюсь, лениво потирая бедра, чтобы насладиться затянувшейся чувствительностью.

— Думаешь, все закончилось?

Приоткрываю глаза и вздергиваю брови и Фокс бросает на меня такой греховный взгляд, что у меня по позвоночнику пробегает дрожь, когда он проводит рукой по моему боку.

— То, что я кончил, не значит, что закончил доставлять тебе оргазмы, детка. Я буду продолжать трахать твою киску языком, пока буду ласкать твою попку, пока мой член не будет готов снова. Хочу, чтобы ты была для меня грязным месивом, маленькая ромашка. — Он наклоняется, чтобы поцеловать мои бедра, подкрепляя свои следующие слова зубами и языком. — Каждый. Дюйм.

Воздух покидает меня в спешке, и не успеваю ответить, как он делает то, что обещал. И после, когда Фокс входит одним плавным толчком, он прижимает меня к себе, пока наши тела не становятся единым целым.

***

Позже, сидя в постели, я посасываю свою опухшую нижнюю губу. Она нежная от тех часов, которые Фокс провел, целуя меня долго, медленно и неустанно, пока я содрогалась в его объятиях бесчисленное количество раз и пока не осталось ни одного оргазма. Фокс раскинулся на спине рядом, одна его рука по-хозяйски перекинута через мои колени. Мы не переставали прикасаться друг к другу с тех пор, как вернулись на склад. Он изнемогает от того, сколько раундов мы только что прошли.

— Мы должны хотя бы вытащить отца из офиса, — говорю я.

Он издает едва слышный звук, приоткрывая глаз, чтобы изучить меня. — Уверена? — Он потирает мое бедро. — Мы могли бы просто оставить все как есть. У меня есть ответы, хочу я этого или нет. Эти люди, дергающие за ниточки, опасны. Пошли они на хуй.

— Да, пошли они, это моя точка.

Должно быть, видит решимость в моем выражении лица, потому что он приподнимается и обхватывает меня так, что я упираюсь ему в грудь и я держусь за предплечье, лежащее поперек груди, и поворачиваюсь, чтобы видеть его.

— Я не хочу, чтобы в этом городе царила коррупция. Мои друзья все еще будут жить здесь, когда мы уедем. Мой брат все еще живет здесь. — Его грудь вздыхает. — Не могу смириться с тем, что человек, который должен защищать всех и поддерживать закон, такой же грязный, как и преступники, которых он арестовывает. Мне все равно, что он мой отец. Мы все еще можем кое-что исправить.

— Значит, ты все еще хочешь связываться с преступной организацией и корпоративной наркооперацией?

Мои губы сжались. Это то, что мы должны сделать. Возможно, это началось как крестовый поход Фокса, но теперь его война — моя и я доведу ее до конца.

— Разве нет? Мы не можем пока убежать.

Его пальцы пробираются сквозь мои волосы. — Это не побег, если это то, чего мы хотим.

— Я этого хочу, но мы не можем ехать в Калифорнию, ничего не сделав сначала. Не тогда, когда мы знаем, что они делают.

Его выражение лица темнеет, но он кивает. — Ты права. Значит, мы сделаем это, а потом поедем?

— Да. Больше никто их не остановит.

Может, мы и молоды, но мы единственные, кто готов что-то сделать, чтобы искоренить коррупцию в Риджвью.