Бессердечные изгои. Падший враг

Проверив телефон, я поняла, у меня было еще несколько часов до его возвращения. Я решила устроить себе небольшую экскурсию. Арсен так и не провел ее мне, и, учитывая, что в последнюю нашу встречу он признался мне… Сомневаюсь, что он был бы против.

Сначала я вернулась в гостевую комнату, где он обнимал меня. Покрывала выглажены, и в комнате хорошо убрано. Будто меня здесь никогда и не было. Не знаю, чего я ожидала… Незаправленную кровать, какой мы ее оставили? Это было не в стиле Арсена. Я медленно направилась по коридору. Прошла в ванную. Открыла все шкафчики, мои уши горели от моей же наглости. Все, что у него было здесь, это лейкопластыри, обезболивающие и немного таблеток от изжоги.

Добравшись до его спальни, я замерла. Моя рука застыла на дверной ручке. Нерациональная часть меня боялась, что я найду его там с другой. Я не знала почему. Очевидно, его здесь нет. Арья рассказала мне, он поехал на встречу с каким-то напыщенным знакомым из Академии имени Эндрю Декстера.

Но с тех пор как Пол…

Нет. К черту Пола. Ты двигаешься дальше. Ты не позволишь прошлому руководить твоим будущим.

Я распахнула дверь. Как только я сделала это, весь воздух выбило из моих легких.

Потому что он здесь.

Висит во всю стену. Где должен быть телевизор. Прямо напротив его кровати. И он все так же прекрасен, каким я его помнила.

Постер «Чайки».

Тот самый огромный, который по волшебству «испарился» несколько месяцев назад. С моим лицом на весь кадр.

Это Арсен тогда взял его. Он был тем, кто украл его. Кто вмешался в работу камер и забрал все проклятые записи того, как он сам забрал эту штуку.

Мое лицо уставилось на меня в ответ. Я выглядела спокойной… Может, даже немного мечтательной.

Но он не мог быть здесь. Это не мог быть он. Постер потерялся на раннем этапе наших отношений, ну или чем-то, что тогда было между нами.

Но это… Как?

Его слова с нашей последней встречи нахлынули на меня:

«Моя потребность все время быть рядом с тобой была не из-за Грейс, а из-за тебя очень и очень давно. С того момента, как ты сбежала из «Нового Амстердама», сбив беднягу Кори с ног».

Он не соврал. Я ему правда понравилась с самого начала.

Я подошла к постеру и положила руку на мое напечатанное лицо. Что-то мокрое и странное стекло по моей щеке. Я потянулась рукой, чтобы достать это, и внимательно осматривала кончик пальца, на котором можно было увидеть идеально ровную, прозрачную и соленую слезу.

Я плакала.

Я наконец-то плакала!

Я больше не проклята, и ко мне вернулись все мои чувства.

Начался настоящий потоп. Громкие и детские вопли вырывались из меня через мою грудь и рот. Я старалась выплакать все за тот год, когда была лишена этой возможности. Плакала из-за смерти Пола. Из-за того, что он сделал со мной. Из-за Грейс. Из-за того, что она сделала с Арсеном. Из-за того, что потеряла роль Нины. Из-за обретения другой точки зрения. Из-за Риза. Из-за Арсена, который прятался десятилетиями за стеной начитанности и остроумия.

Больше всего я плакала из-за себя. Но удивительно, это были не слезы отчаяния или жалости, а освобождения.

Я чувствовала себя смелой. Сильнее, чем когда-либо. И полной невероятной надежды.

Я прошла через ад и сквозь огонь, только чтобы выйти с другой стороны, покрытая шрамами и синяками, но сильнее, чем когда-либо.

«Я горю ради тебя», – так он сказал. И я тоже готова была гореть ради него.

Я упала на кровать Арсена и плакала, плакала и плакала несколько часов.

Плакала, пока не заснула, убаюканная ароматом любимого мужчины.

Глава 33. Арсен

Мой телефон разрывался от уведомлений, когда я ехал в такси к своему дому из аэропорта.

Кристиан:

Кое-что случилось, пока меня не было.

Арсен:

Я не буду помогать тебе закапывать трупы.

Кристиан:

Ты думаешь, я бы попросил тебя о чем-то подобном по сообщениям? Считаешь меня настолько тупым?

Арсен:

Не задавай вопросов, ответы на которые не готов услышать. Что случилось?

Кристиан:

Арья взяла запасные ключи от твоей квартиры.

Арсен:

Я польщен, но она не в моем вкусе.

Кристиан:

Уинни попросила их у нее.

ТЫ ПРИДУРОК.

Я хотел, чтобы мое сердце перестало биться, как кувалда, но все бестолку. Мой пульс усиливался от одной только мысли, что Уиннифред сейчас в моей квартире. Я даже не удосужился ответить Кристиану. Лишь проверил пробки в приложении, которое оповестило, что, как всегда, на моей улице адская пробка.

Я нервно постукивал ногой по полу машины. Будет ли это чересчур подкупать каждого идиота перед нами, чтобы они остановились и пропустили нас вперед?

Когда мы были где-то в пяти кварталах от моего здания, я попросил водителя остановиться и кинул в него пачку наличных.

– Вы дойдете пешком? – удивленно спросил он. – Немного опасно посреди ночи…

Но я уже вылез из машины, торопясь как сумасшедший. Добравшись до здания дома, я обнаружил, что лестница закрыта. Ругаясь, я пнул мусорку и вызвал лифт. Ожидание казалось бесконечным. Как и поездка наверх до квартиры. Но внутри я увидел пустую гостиную. Уиннифред не было.

Я проверил кухню и все остальные комнаты, после чего быстро направился в спальню. Я нашел ее крепко спящей, растянувшейся на моей кровати. Лишь от одного взгляда на нее у меня перехватывало дыхание.

Во мне боролись желание разбудить ее, чтобы поговорить, и понимание того, что она устала и ей нужно выспаться. Второе победило. Я забрался в кровать, обнял ее и зарылся носом в золотисто-рыжие волосы.

Я не мог заснуть. Количества адреналина, бурлящего в моих венах, могло хватить на год вперед. Но просто держать ее и неподвижно лежать было достаточно. Спустя пару минут я почувствовал, как она зашевелилась в моих руках. Тихий стон сорвался с ее губ, и ее руки обвились вокруг моих, сильнее прижимая меня к ней.

– Хей, Марс, – пробормотала она. – Расскажи мне что-нибудь интересное о Вселенной.

– Существует планета, состоящая из драгоценных камней. Она в два раза больше Земли и покрыта графитом и бриллиантами. – Я закрыл глаза, улыбаясь в ее волосы.

И если бы у меня был шанс, я бы подарил тебе кольцо с бриллиантом, еще больше. Если ты скажешь мне «да».

Но, конечно, Простушка не Грейс. Ее не волнуют дорогие украшения.

– Ставлю на то, что она прекрасна, – прошептала она. Дрожь прокатилась по моей коже, и я поцеловал ее рядом с ухом.