Бессердечные изгои. Падший враг

– Я буду фрикадельки, – сказала я.

– Кальцоне для меня и лучшее вино из меню. – Риз передал ей обратно меню. Мы оба заказали то, что заказывали в первый раз, когда пришли сюда, кроме вина. И во все последующие разы.

– У нас была традиция приходить сюда на нашу годовщину и заказывать одно и то же, помнишь? – Риз вернул свое внимание ко мне, делая глоток вина. Я кивнула.

– Это стало для нас таким обычным, что я была почти суеверной. Даже когда хотела заказать что-то другое, то это казалось неправильным. Потому что то, что у нас было, хорошо шло.

В этот момент я говорила не только об итальянской еде.

– Мне нравится, как это место действует на нас. Мне нравится меню, скатерть на столах, эти вещи не меняются, как и мы с тобой. – Он потянулся через стол и взял мою ладонь в свою поверх скатерти в красно-белую клетку.

Я изменилась Я очень сильно изменилась. В этом проблема.

– И только подумай. – Риз осмотрелся вокруг на кирпичные стены, на столы со свечами и на огромные подносы с пиццей на них. – Мы можем прийти сюда на следующую годовщину, скажем, уже помолвленными. И потом снова, когда ты забеременеешь. И через год после этого. Малыш за малышом. Мы приведем сюда детей. Наших… наших внуков! – Его глаза оживленно загорелись. – Это может стать нашей особенностью. Традицией. Вот почему я привел тебя сюда. – Он смотрел на меня таким ярким взглядом, полным надежд, что мне хотелось плакать. – Чтобы напомнить тебе, что то, что было у нас, было хорошим и настоящим, стоящим того. Мы все еще можем вернуть это все, если ты готова попробовать.

Вместо головокружения я чувствовала лишь страх. Я уже делала это. Уже видела этот фильм. И я начинала подозревать, что расставание с Ризом было далеко не из-за мечты учиться в Джульярде.

– Я не знаю, – тихо призналась я. Моя рука отстранилась от его в тот момент, когда официантка подошла снова наполнить наши бокалы вином. Я засунула руки между бедер, смотря вниз. Когда она ушла, я продолжила: – Часть меня хотела дать тебе шанс сразу же после смерти Пола. Думаю, в каком-то смысле ты всегда для меня символизировал черты хорошего мужчины. Я знаю, ты никогда бы не изменил мне, не соврал, никогда не поставил себя выше других. И эта часть все еще есть… – Я глубоко вздохнула. – Но, Риз, ты не прав. Мы изменились. Я попробовала жизнь в большом городе и теперь зависима от нее. Я пошла за своей мечтой, а ты… за своей.

Я осмотрелась вокруг себя, понимая, что Риз никогда не хотел той жизни, что я для себя. Он всегда был счастлив здесь. И почему бы ему и не быть?

– И это наши жизни. – Я подняла взгляд на него. Его выражение лица заставило мое сердце сжаться. Он знал, к чему все шло, и готовился к этому. Каждый мускул на его лице напряжен. – Им не суждено быть вместе. Я поняла это теперь, в этом ресторане. Я не хочу знать, где буду в следующем году. Или через пять лет. Или через десятилетие. Я хочу идти туда, куда меня поведет моя работа. Я хочу, чтобы жизнь удивляла меня. Может, это не самое разумное решение в мире… Но это то, чего я хочу.

Он сглотнул, собираясь уже что-то сказать, когда нам снова помешала официантка, в этот раз принеся нашу еду. Я посмотрела на свои фрикадельки, и все, о чем могла думать, что мне нужно было заказать пиццу. И это говорило само за себя. Я не чувствовала себя правильно с Ризом. Может, так было уже давно, еще до того, как я уехала из Малберри-Крик.

Только потому, что мужчина идеален, не значит, что он идеален для тебя.

– Могу я быть честен с тобой? – Риз несколько раз повернул свою тарелку, переставляя на столе, когда прочистил горло.

– Всегда.

– У меня было предчувствие. – Он отломил край кальноце с хрустящим хлебом и засунул его в рот. Я знала, что он не собирался применить схему: «Ты не можешь расстаться со мной, это я с тобой расстаюсь», потому что это не в стиле Риза. – Сначала, когда ты вернулась, я был взволнован. Я думал или, может, надеялся? Что актерское мастерство было лишь временно. Что ты вырастешь и поймешь, что твое место в мире здесь. Но даже сейчас, когда ты неплохо тут обосновалась, я не буду врать. Ты не выглядишь счастливой. И я видел тебя счастливой. Что-то отсутствует, и это что-то не Пол. Я знаю, потому что видел видео с тобой на сцене, где ты играла в «Чайке». Ты выглядела живой на сцене. Сейчас ты выглядишь менее живой. И правда в том… – он грустно улыбнулся. – Я заслуживаю большего, чем несчастная и не добившаяся своей мечты девушка, которая всегда будет думать: «А если бы…» А ты заслуживаешь больше, чем соглашаться на работу, которую ты изначально не хотела.

Как магниты, мы оба поднялись с наших мест, отошли от стола и обнялись. Мое лицо спряталось у него на плече. Я хныкала и впервые за год чувствовала, что готова расплакаться. Не знаю, что меня больше опустошало. Что Риз не был моим единственным или тот факт, что я знала, кто был.

Мужчина, который никогда не будет со мной.

Мужчина-загадка, который любил лишь свою погибшую невесту.

* * *

На следующий день после свидания с Ризом я проснулась в пустом доме. Пока Джорджи была на работе, а родители уехали на свадьбу на время выходных, я решила прибраться. После чего решила навестить Миссис И, старушку по соседству. Я обещала, что отвезу ее на встречу в книжном клубе. Мы встретились заранее, чтобы насладиться лимонным пирогом, чаем и узнать последние новости друг друга.

Когда я припарковала машину родителей напротив своего крыльца, то странное виденье возникло передо мной. Человек, ждущий у моей двери, высокая фигура, внушительная и темная. Настолько темная, что я могла почувствовать, как температура вокруг него упала. Он держал букет цветов. Я заглушила двигатель, откинувшись на сиденье, глядя на зрелище, в которое трудно было поверить.

Я не видела его лица, потому что он стоял ко мне спиной, но могла видеть цветы, и они совсем не те романтичные красные розы, которые вчера подарил Риз. Нет. Они невероятно прекрасные, яркие и удивительные. Красные георгины, лиловые орхидеи, розовые тюльпаны и желтые гацании. Светлая сирень, оранжевые бархатцы и красивые маргаритки. Дорогой, ослепительный и огромный, а еще беспорядочный. Очень беспорядочный. У меня перехватывало дыхание из-за него, как и из-за мужчины, который его держал.

Мой пульс ускорился, а живот провалился. Я глубоко вздохнула, кислород ударил в легкие. Я открыла дверь со стороны водителя и направилась к нему, прямо к переднему крыльцу. Он обернулся, когда заметил меня в отражении стеклянной зеленой двери, его лицо ничего не выражало.

Я остановилась напротив него. Мне хотелось обвить руки вокруг его шеи и обнять его, но я не знала, что уместно, а что нет. Не знала, кто мы друг другу. Он из тех людей, которые никогда не показывают свое отношение к тебе.

– Ты… Здесь. – Я моргнула, все еще гадая, не сон ли это.

Сон или кошмар? Сможешь ли ты снова поставить свое сердце на карту?

Он передал мне цветы совершенно непринужденно, будто прошлый его визит не закончился скандалом.

– Для тебя.

– Тут… много цветов, – заметила я.

– По одному на каждую грань твоей личности, – сухо заметил он. – Я все еще не решил, слишком ли ты милая или самоуверенная.

– Ты не подал на меня в суд. – Я внимательно на него посмотрела.

– Да, что ж, я подумал, что это будет не очень удобно, если я когда-нибудь решу встречаться с тобой.

– Если ТЫ решишь встречаться со МНОЙ? – Я выгнула бровь, улыбаясь. Так не звали девушку на свидание. Одновременно каждая клеточка в моем теле расцвела. Я настолько взволнована, что меня могло вырвать на его ботинки. Которые я точно не смогу предложить оплатить, учитывая, что у меня новая работа и я все еще платила за пустую квартиру на Манхэттене. – В последний раз, что я слышала о тебе, ты разорвал мой контракт перед зрителями в «Калипсо Холл». Не совсем то, как признаются в любви.