Бессердечный любовник

— С чего ты взял, что я тебе что-то расскажу? — Я не знаю, почему я это говорю. Может быть, потому, что я не знаю, что, черт возьми, происходит, и понятия не имею, какую информацию он от меня хочет.

Он усмехается, и от этого звука у меня кровь закипает в жилах.

— Потому что сейчас я единственный парень, стоящий между тобой и смертью. Я не думаю, что ты понимаешь, что неважно, в какой уголок Рая или Ада ты сбежишь. Те люди, от которых ты бежишь, в конце концов найдут тебя и убьют. Так же, как они убили твою сестру.

Мои глаза расширяются, и в то же время сердце перестает биться.

Он знает, что произошло!

И, похоже, он знает всё.

— Я вижу, ты улавливаешь, о чем я говорю. — Он ухмыляется и наклоняется ближе, как и раньше. Мне это не нравится, или то, что я чувствую, или как мое тело реагирует на близость возбуждением. Это напоминает мне, какая я ненормальная. — Если ты попробуешь то дерьмо, которое тебе нравилось раньше, я накажу тебя. Если ты снова вздумаешь меня ударить, я накажу тебя, и тебе это не понравится. Я так сильно отшлепаю твою идеальную задницу, что ты не сможешь сидеть на ней как минимум неделю. Ясно, Саммер? Ривз?

— Да, — сухо выдавливаю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Услышав мой ответ, он отпускает меня и тянется, чтобы снять цепи.

Когда мои руки освобождаются, они падают по бокам, словно свинец, и кровь приливает к ним, жаля и обжигая так сильно, что становится больно. Я кусаю задние зубы, чтобы сдержать эмоции, грозящие выплеснуться наружу.

Если он узнает, что произошло, я не хочу выглядеть слабее, чем сейчас.

Иногда для отступления требуются силы, но бегство и прятки показывают, что у вас нет сил дать отпор.

Он протягивает мне рубашку, чтобы я ее надела, и я надеваю. Она мне велика на мили и доходит до верхней части бедер, но, по крайней мере, она закрывает большую часть моего тела.

Когда он жестом предлагает мне сесть на кровать, я подхожу и опускаюсь на жесткий матрас.

Он хватает маленький деревянный стульчик у окна и садится передо мной, все еще выглядя большим и сильным. Я отнюдь не коротышка, ростом пять футов четыре дюйма, но я оцениваю его примерно в шесть футов четыре дюйма, так что даже сидя рядом с ним, я крошечная.

Сцепив дрожащие руки, я решаю задать вопрос, который крутится у меня в голове.

— Что ты знаешь?

— Много.

— Как?

— Существовала запись с камер наблюдения, на которой было видно, что произошло с твоей сестрой в квартире.

Я вздыхаю. — Мне сказали, что она не работает.

— Это не так. Это было подделано, но теперь я знаю правду. Я знаю, что человек, который убил твою сестру, думал, что она — это ты. Мне нужно поговорить с тобой о нем. Я хочу знать, откуда ты его знаешь и почему он хотел твоей смерти.

Он достает из заднего кармана фотографию Джейка. Когда я ее вижу, я хватаюсь за сердце, чтобы оно не выпрыгнуло из груди.

— Кто этот человек?

Я встречаюсь с ним взглядом. — Джейк Уэйнрайт.

— Его настоящее имя — Роберт Карсон.

Боже мой. Я вдыхаю. Джейк — Роберт Карсон. Меня не удивляет, что он использовал фальшивое имя. Все в нем было фальшивым.

— Ты его знаешь? — спрашиваю я.

— Да, и мне нужно его найти.

— Он правда убил мою сестру? Он правда выстрелил ей в голову? — Я уже знаю ответ. Мне просто нужно его услышать.

— Да.

Я подношу руку ко рту, а по щекам текут слезы.

О, Боже. Скарлетт. Мне так жаль.

Мне очень, очень жаль.

Мои плечи сотрясаются, и рыдания срываются с моих губ. Услышав подтверждение, я чувствую себя еще хуже. В моем глупом извращенном уме я думала, что удар был бы слабее, если бы ее застрелил кто-то другой. Может быть, Мика или кто-то из других мужчин, которые были там. Не Джейк — Роберт. Мужчина, которого я знала. Мужчина, с которым я спала. Мужчина, которому удалось обмануть меня и заставить меня стать его девушкой мечты в этом чертовом клубе.

Я пытаюсь собраться. Я не хочу выглядеть слабой. Хотя это трудно.

— Этого не должно было случиться, — бормочу я скорее себе, чем Эрику.

— Нет, не должно было. — Он поджимает губы.

Те немногие силы, которые я накопила, чтобы добраться до Лос-Анджелеса, покидают мое тело, и, когда я погружаюсь в слабость и беспомощность, меня охватывает волна паники, когда я осознаю, что если Эрик нашел меня, то и Роберт тоже может меня найти.

— Если ты знаешь правду, возможно, он тоже знает.

— Пока нет, но я уверен, что это всего лишь вопрос времени.

Это заставляет меня чувствовать себя немного лучше, и мне нужно узнать больше. — Как ты нашел меня в коттедже?

— С помощью твоего отца.

Папа?

— Мой отец послал тебя за мной?

— Нет, Куколка, все было не совсем так. Он знал, что ты не умерла, и просил полицию разобраться в том, что произошло. Люди, на которых я работаю, связались с ним, когда поняли, что ты замешана в тайне, для решения которой нам нужна твоя помощь.

Помощь?

Так не поступают с теми, от кого тебе нужна помощь. Он имеет в виду, что я буду пленницей, пока он не получит от меня то, что хочет.

Вот что он имеет в виду.

И что я могу сделать?

Он сам сказал, что он единственный человек, стоящий между мной и смертью. Перевод: он, вероятно, хуже, чем тот, кто придет за мной.

Мое сердцебиение ускоряется, и я сжимаю руки так крепко, что кровообращение прекращается.

И папа знает правду. Я знала, что он первым догадается. Держу пари, что все произошло именно так, как я и говорила.

— Они не знали, что у меня есть близнец, — бормочу я.

— Они?

— Роберт и Мика Санта Мария.

— Ты знаешь Мику?

Я киваю. — Они работали вместе.

— Мне нужно, чтобы ты рассказала мне, что произошло. Все.

Я вспоминаю ту ужасную ночь, когда моя жизнь рухнула. — Я видела, как Роберт убил человека. Мика был там.

Эрик достает из куртки маленький блокнот. — Как звали этого человека?

— Донни. У меня нет фамилии. Они упомянули что-то под названием Вуаль. Они спорили о какой-то технологии, которая не работала. Я не знаю, так ли они ее называли. Джейк, я имею в виду, Роберт собирался ее продать, а Донни не мог ее починить. Вот что разозлило Роберта.