Бессердечный

Дыхание вырывалось рваными толчками, рот давно был освобождён от плена ядовитого цветка, но всё, что я чувствовала — это опустошение, презрение, и то, как жадно пульсировала моя плоть, жаждая повторения, едва подлец покинул моё тело, пометив его своим семенем и срывая с моих глаз повязку.

– Вот видишь, - самоуверенно заявил он, облизывая свои пальцы, которыми только что собрал мои соки, и я вспыхнула, как костёр, поджаривая его взглядом.

Но я лишь усмехнулась, наплевав на последствия.

– Откуда Вы знаете, что я думала о Вас? Ваше Величество, - добавила издевательски.

Тьма в его глазах, казалось, сейчас вырвется наружу. Он наклонился надо мной, схватил за горло, наверняка ощущая мой подскочивший пульс и практически коснулся моих губ.

– Советую тебе впредь не допускать мыслей о других, - едва не прорычал.
– Наказание не заставит себя ждать.

– Раз Вы обещаете, я буду думать о них ещё чаще, - не сдалась я, видя, как ему трудно справиться с собственным гневом, да и наплевать.

Я уже приготовилась к казни, собираясь встречать её с открытыми глазами, но тут раздался стук в дверь, отвлекая императора от кровавых планов.

Над головой щёлкнул замок, а мужчина нетерпеливо встал, вскоре исчезая из комнаты с оглушительным хлопком двери. Первые мгновения я просто не могла справиться с теми чувствами, что бурлили внутри, и когда на глаза попалась огромная ваза с лазурного цвета розами, стоящая рядом с кроватью, я взбесилась. Не помнила, как тяжёлая посудина из явно дорогого хрусталя полетела на пол, разлетаясь мелкими осколками, но остановиться уже не могла.

На ходу замоталась в покрывало, принявшись крушить всё на своём пути. Какие-то безделушки, тряпки, статуэтки — моя ярость ничто не пощадила. Во мне вместе с несправедливостью горела магия, стремясь вырваться наружу, но боль в запястье намекала, что мы обе пленницы, и это распаляло только сильнее. Я металась по комнате ураганом, срывая шторы, простыни и даже на дорогие обои покусилась, а потом, когда запал угас, просто опустилась на пол.

– Огонёк, - тихо позвал кто-то, приближаясь.

Подняв взгляд, я заметила Шейнара, и его лицо являло собой идеальное вылепленный камень — острые грани, чёткие линии, блестящий взгляд.

– Что? Слишком громко было? Прости, - повинилась я.

– Ты поранилась, - заметил он, глядя на мои ступни, и только теперь я увидела кровь.
– Надо достать осколки.

– Зачем? Думаешь, если я буду калекой, это остановит вашего императора от того, что он мне приготовил?

– Он не стоит того, чтобы делать себе больно, - непреклонно заявил он, поднимая меня на руки и неся на кресло.
– Вам нужно быть сильной — только тогда получится всё это выдержать.

Он усадил меня удобнее и, расположив мою ногу на своей, принялся извлекать мелкие куски. Боли я совсем не чувствовала — только отстранённо наблюдала за оборотнем, чьи глаза то и дело сверкали, будто ему самому было паршиво видеть меня такой.

– Я ведь здесь навсегда?
– к удивлению для самой себя спросила я, и стоило этому вопросу сорваться, поняла, что именно этого я и боялась.

– Не думайте об этом, - выпалил брюнет, а затем неожиданно предупредил: - Простите, но так будет быстрее.

И Шейнар прислонился губами к израненной коже, начав елозить по ней языком. И пока у меня глаза становились всё больше, грозясь вылезти из орбит, он не отводил своих, неторопливо проходясь по саднящим порезам, а я не знала, как на это реагировать.

– Эм, Шейн… - попыталась вернуть себе разум, но он отказывал.

– Мне нравится, - урчаще ответил он, бережно возвращая мои ступни на своё колено.
– Называйте меня так.

Наши взгляды столкнулись, образовав какую-то прочную связь, и мы бы, наверное, просидели так ещё долго, однако нас прервали.

– Доброе утро, госпожа, - поклонилась уже знакомая мне девушка, одетая в закрытое платье служанки.

– Айна? Что ты здесь делаешь?

– Теперь я Ваша личная служанка.
– И видя полное непонимание на моём лице, поспешила объясниться.
– Это моя инициатива, никто не заставлял! Я же говорила, что это лучшая участь для тех, кто не выиграл.

– Ты должна была выиграть, - не согласилась я, вспоминая её пение.
– У тебя на самом деле талант.

– Всё случилось как нельзя лучше, - пожала плечами девушка, держа в руках поднос, но еда на нём меня не волновала, в отличие от старинной шкатулки, при виде которой до самых кончиков волос пробрал озноб.

– Что там у тебя?

Айна с каким-то благоговением открыла крышку, демонстрируя мне сверкающее колье, больше напоминающее ошейник. Редкие чёрные брильянты сочетались с рубинами и наверняка превосходно смотрелись бы на ком угодно, вот только это не отменяло того факта, что такая драгоценность была лишь жестоким напоминанием о моём положении.

– Это знак лай’рэ — официальной наложницы Его Величества, - отозвалась моя новая служанка.
– Большая честь…

Да в задницу к демонам такую честь.

– А если не надену?

– Тогда Вас накажут, ведь если Вы не приняли этот дар, значит, любой может присвоить Вас себе, - испуганно произнесла она.
– Лучше не злить императора.

– Любой, говоришь?
– хмыкнула я, ещё ощущая в себе разрушительную энергию.
– Шейнар, как думаешь, мне стоит принять такой щедрый подарок?

Надо же, рассвет едва наступил, а меня уже вот так одарили! Неужто так понравилось брать моё, едва ли сопротивляющееся тело?

– Вам решать, госпожа Ами, - с трудом сдерживая злость, ответил он - Но она права. Без этого… украшения кто угодно из охраны может Вас просто взять и воспользоваться. Только так Вы сможете выходить наружу.

Меня до глубины души поражали местные порядки, и чем дальше, тем больше, но чего ещё ждать от этой дикой страны, когда даже императором управляет Совет, а он сам, словно марионетка пляшет под их дудку?

– Тогда я просто не буду выходить, - заявила я, не собираясь ни двигаться в сторону тирана, ни даже лежать.

– Но, госпожа… - попыталась достучаться до меня девушка, растерянно глядя на Шейнара.
– Его Величество хочет, чтобы Вы присутствовали сегодня на скачках. Вы не можете ослушаться.