Бессмертный принц

Он сжал мою челюсть грубой и твердой рукой, удерживая меня так, чтобы наши взгляды не могли оторваться. — Ты будешь моей. Это моя просьба к тебе. Ты выберешь меня на церемонии и выйдешь за меня замуж. Сделай это, и я обещаю тебе бесконечную защиту. Я буду твоим хранителем, даже если являюсь твоим чудовищем. Но пойми, что ты не сможешь нарушить эту клятву, если дашь ее мне сегодня ночью. Ты будешь принадлежать мне всеми мыслимыми способами. Ты никогда не убежишь от меня, а если посмеешь сбежать, я буду преследовать тебя до конца света и заставлю заплатить за каждый день, проведенный нами порознь. Таково мое предложение. Назови мое имя на церемонии, и сделка будет заключена.

Мое учащенное дыхание не замедлялось, и Кошмар горел яростным желанием, умоляя меня взять лезвие в руку и глубоко вонзить его ему в грудь. Но даже если бы я попыталась это сделать, я видела силу Эрика воочию и не сомневалась, что потерплю неудачу.

— Однако у меня есть две оговорки к этой сделке, — сказал он прежде, чем я смогла подобрать слова, чтобы заговорить. — Первое — я никогда не стану твоим сиром. Ты останешься человеком, и даже если решишь стать одной из моего вида, я лишу тебя такой возможности. А во-вторых, я никогда не потребую от тебя детей. Я никогда не участвовал в этом ритуале и не собираюсь начинать сейчас. Я никогда не обращусь к тебе с такой просьбой, ты понимаешь?

Я молча кивнула, пытаясь осмыслить все, что он сказал. Он просил меня навсегда стать его пленницей, которую он объявит своей женой.

— Почему бы просто не заставить меня сделать это, зачем вообще давать мне выбор? — С горечью спросила я.

— Потому что я хочу, чтобы это было твое желание.

— Желание, — усмехнулась я, качая головой, чтобы высвободить подбородок из его хватки, и чувствуя, как слеза скатывается из моего глаза по щеке.

— Выбор за тобой, бунтарка, — сказал он, затем отвернулся от меня, пулей вылетел по коридору и исчез обратно в бальном зале.

Я смотрела ему вслед, под моими ногами расстилался новый путь, но если я пойду по нему, это приведет меня к будущему в лапах бессердечного принца. Ни один из вариантов не был тем, чего я действительно хотела. Свобода рядом с моей семьей была единственным будущим, на которое я хотела претендовать, но, похоже, вместо этого мне придется выбрать клетку.

Я

не могла вспомнить, когда я начала ходить взад-вперед, но нервной энергии, наполнявшей мои вены, требовался выход, и я догадалась, что мои ноги сами нашли решение.

Этот день был самым долгим на моей памяти, и все же он пролетел слишком быстро.

Папа все еще дышал, но с трудом, и я, наконец, начала принимать тот факт, что он не выкарабкается. Неизбежность ситуации была тем, что делало ее невыносимой. Я

знала, что он умирает, но он все еще был со мной. Часть меня просто хотела, чтобы это закончилось, но я ненавидела эту часть себя, потому что если это закончится, то он будет мертв, уйдет, будет потерян для меня навсегда.

— Ты устала, — пророкотал Магнар. Не в первый раз. — Подойди и сядь со мной. Я присмотрю за ним, пока ты немного отдохнешь.

Я заколебалась, когда он протянул мне руку. Если я не сяду, то все равно рискую упасть, но я боялась упустить хоть одно мгновение, в то время как каждое из них казалось таким драгоценным. Его рука накрыла мою, и я позволила ему подвести меня ближе, боль в его глазах напомнила мне, что он тоже столкнулся лицом к лицу со смертью собственного отца, что он слишком хорошо знал эту агонию.

Магнар потянул меня вниз, чтобы я могла положить голову ему на колени, и я попыталась заставить себя расслабиться, напряжение внутри меня нарастало так сильно, что от одной этой мысли мне снова захотелось расхаживать по комнате.

— Я обещаю разбудить тебя, если что-нибудь случится, — сказал Магнар, начиная запускать пальцы в мои волосы, это небольшое утешение вызвало у меня еще больше слез, и, несмотря на беспокойство, охватившее меня, я позволила своим глазам закрыться.

Магнар начал напевать мелодию, которая почему-то показалась мне знакомой, несмотря на мою уверенность, что я никогда не слышала ее раньше. Глубокий тенор его грубого голоса грохотал во мне, когда мое тело лежало поперек его, а нежное прикосновение его пальцев, перебирающих мои волосы, помогло ослабить стеснение в моей груди ровно настолько, чтобы позволить мне снова дышать.

Моя рука потянулась к Фурии, который был пристегнут к моему поясу, клинок взывал ко мне, когда усталость навалилась на меня. Его успокаивающее присутствие заставляло меня чувствовать себя в большей безопасности от одного этого простого прикосновения.

Приди, Сновидица, — вздохнул он.

Я не ожидала, что засну по-настоящему, но вскоре усталость заставила меня расслабиться, и я погрузилась в темноту.

Я шла по улице, подобной которой я никогда раньше не видела. Все было чистым и ярким, сияющим в свете палящего солнца. Повсюду были люди. Некоторые смеялись или разговаривали друг с другом, проходя мимо. Другие двигались быстро, раздраженно вздыхая, когда прохожие попадались им на пути.

Все они были людьми.

Я с благоговением оглядывалась вокруг, понимая, что именно таким был мир до Последней Войны. До вампиров.

Ко мне трусцой подбежала женщина с распущенными волосами, золотистыми, как солнечные лучи.

— Я знаю, я знаю, — крикнула она, подходя ближе, на ее губах играла улыбка. — Я снова опоздала. Но я обещаю, что заглажу свою вину перед тобой.

Ее взгляд был прикован к кому-то прямо у меня за спиной, и я обернулась, чтобы посмотреть, с кем она разговаривает.

— Папа? — Удивленно спросила я, когда мой взгляд упал на него.

Он был моложе человека, который умирал в сарае. Его волосы были гуще и темнее, на коже было меньше морщин. Он выглядел счастливым.

Широкая улыбка, которую он нацепил на лицо, сползла, когда его взгляд переместился с женщины на меня. — Келли?

Я обернулась, чтобы снова посмотреть на женщину, внезапно осознав, кто она такая. Моя мама стояла передо мной, ее черты были четче, чем когда-либо в моих собственных воспоминаниях. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к ней, но она растворилась у меня на глазах, унеслась вместе со всем остальным, что нас окружало.

Я быстро повернулась к папе, гадая, что, черт возьми, происходит. Он был единственным, кто остался со мной, когда все остальное исчезло. Постепенно он начал меняться, вокруг глаз появились морщинки, а волосы поредели. Они начали седеть по бокам, появилось гораздо больше седины, чем было в реальной жизни. Я задалась вопросом, таким ли он видел себя или это было просто отражение будущего, которое должно было наступить.

— Что это было? — Спросила я в замешательстве.