Бессонный патруль (Сборник)

Вот так оно и было... Фотографию Лапина снимали, когда он сел последний раз - в шестьдесят четвертом, значит, несколько лет назад. Это все правильно. Время может здорово изменить человека. А колония, она, безусловно, не курорт. Безусловно... и все-таки, Николай Петрович, дал ты маху!

Майор заказал ужин. Дома у них сегодня не готовили, потому что жена и дочка ездили в гости к родным и, видимо, только что вернулись.

Высокий, черноглазый, удивительно моложавый, хотя и седой человек показался в дверях ресторана. Он помахал Гарину, проходя мимо его столика.

"Вот и Носов пришел отдохнуть, - подумал майор.
– Оказывается, здесь у него много знакомых..."

С директором кирпичного завода здоровались не только посетители. Ему кивали служащие ресторана, подошел один из администраторов и крепко пожал руку.

В шесть часов утра во тьме погруженной в сон квартиры зазвонил телефон. Не поднимаясь, только откинув с груди одеяло, Николай Петрович протянул руку к трубке:

– Да, слушаю!

На другом конце провода послышался голос его начальника. Полковника, видимо, только что подняли с постели.

Даже слышно было, как он, зевнув, что-то вполголоса ответил жене.

– Извини, Николай Петрович, - полковник кашлянул.

– Слушаю, Петр Васильевич...

– Такое, значит, дело... На дороге к аэропорту, не доезжая бетонного моста, убийство... Дежурный только что сообщил - ножом в спину... Я бы хотел, Николай Петрович...

– Все ясно. Одеваюсь...

По улице полз осенний туман, холодный и плотный. Голые деревья едва проступали сквозь молочную пелену. Уже шли машины. Их огни бежали в разные стороны, с каждой минутой огней становилось больше.

Вереница машин скопилась у подъезда к бетонному мосту, повисшему над черной лентой еще не замерзшей реки.

Очевидно, что-то их задерживало.

Впереди, перед мостом, около дорожных знаков временного ограждения, стояли регулировщики и направляли машины в объезд той проезжей части улицы, которую они оберегали. Когда Гарин вылез из служебного "газика", он увидел группу людей и среди них - лейтенанта Никитина, сержанта Ковалева (с его роскошными бакенбардами и усами) и врача с чемоданчиком в руке.

Врач, видимо, уже закончил осмотр. Майор ему первому подал руку:

– Что? Убийство?

Доктор, пожилой человек в старомодном длинном пальто, пожал плечами:

– И да, и нет... Возможно, несчастный случай... Во всяком случае, нож был всажен как раз между лопаток.

– Где нож?

Никитин указал на нож, лежащий на земле рядом с трупом. Майор осторожно взял его за концы рукоятки и лезвия, всмогрелся. Это была финка с заметными зазубринками на конце лезвия.

– Похоже, что ножом открывали консервы... Потом ударили им человека...

Кровь засохла темными пятнами на лезвии.

– Его убили часа четыре назад, - сказал врач.
– Но обнаружил его прохожий гораздо позже. Он вынул нож из спины лежащего и убедился, что тот мертв... Вот этот товарищ...
– врач указал на мужчину в брезентовой куртке и сапогах.

Майор повернулся к нему:

– Вы что, шли на работу?

– Да. К шести часам. Работаю электриком в аэропорту. Остановка нашего автобуса за мостом. Его я увидел в половине шестого, до этого как раз на часы глянул... Ну, понятно, пройти мимо нельзя. Думаю, выпил лишнее, растолкать надо. Смотрю, а в спине нож... Я нож осторожно вынул. Знаю, как это делают.. Но уже поздно.

– Много машин шло по улице в это время?

– Машин не было... Они только сейчас пошли. А так до их приезда (электрик кивнул в сторону Никитина и врача) машин не было.

"Это хорошо, - подумал майор.
– Значит, помогут следы покрышек..." Он приказал фотографу заснять труп, затем место происшествия и проезжую часть улицы, - от ближайшего поворота до настила моста. Велел Никитину сделать схему. Ковалев пошел звонить в автоинспекцию.

Пока все процедуры были выполнены, уже рассвело.

Туман поредел. Начал накрапывать осенний дождь.

– Снимайте, снимайте следы протектора, тормозной след - торопил майор.

В свете начинающегося дня можно было лучше рассмотреть убитого. Манор присел перед трупом на корточки.

Вдруг, быстро поднявшись, он торопливо'приказал:

– Переверните труп!

В черном пальто, в шляпе, в новых начищенных ботинках, в костюме и рубашке с галстуком перед майором лежал Лапин. Отрешенно-спокойное лицо его было худым и казалось утомленным. Восковые веки прикрывали глаза.

Майору не нужно было еще раз смотреть на лежащую в его бумажнике фотографию. Это был тот самый человек, которого он видел у гаража близ кирпичного завода. Но он был без защитного щитка, прикрывающего часть лица, хорошо выбрит и одет по-другому.

– Документы?
– вспомнил майор.

Никитин отрицательно покачал головой:

– Никаких. Вот только это.

Он подал билет на авиарейс до Москвы.

Подошла машина автоинспекции. Из нее вышли трое.

Невысокий худощавый старший лейтенант в очках (это был эксперт-автотехник) протянул майору руку.

– Здравствуйте, Николай Петрович... Кому же здесь больше работы - нам или вам?

– Думаю, что вам... Скорей всего, наезд.

– А нож?

– Маскировка... Вот мы с доктором пришли к одному мнению. Убитого ударили ножом после того, как сбили машиной. Видите повреждения на его теле, одежде?

Старший лейтенант склонился над распростертым телом.

– Возможно и другое, - продолжал он.
– Увидев, что пострадавший еще жив, его решили добить и пустили в ход нож... Как вы думаете?

– Может быть, - согласился майор.

Фотограф и Никитин заканчивали фиксирование следов происшествия. Эксперт ГАИ, покачав головой, отошел от трупа и принялся рассматривать следы протектора на дороге.

Гарин стоял безучастно в стороне. Только когда подняли труп и принялись укладывать в автомашину, чтобы отвезти его в морг, майор еще раз приблизился и глянул на убитого.

– Лапин, - сказал он.
– Отгулял, значит...

Автотехник кружился на отрезке пути, отделенном временными знаками заграждения от проезжей части дороги.