Бессонный патруль (Сборник)

– Хорошо... Прихватите с собой Ковалева.

Через десять минут он остановил "газик" на углу и стал наблюдать за крайним подъездом девятиэтажного дома.

Дом сейчас не казался громадной молчаливой скалой, как представился он майору в ту ночь, когда был он здесь первый раз тихим и темным осенним вечером.

Вскоре майор увидел, что со стороны автобусной остановки показался тот, кого ему било нужно, и исчез в подъезде.

Вслед за ним Гарин поднялся на четвертый этаж и позвонил. Дверь оказалась незапертой.

– Войдите!
– крикнул из глубины квартиры знакомый сильный голос.

Директор завода стоял у письменного стола, просматривал какие-то бумаги. Он только что вошел с улицы. Его ботинки с меховой подкладкой стояли у порога, пальто со следами инея на воротнике висело слева от входа.

– Я к вам...

Что-то дрогнуло в лице хозяина квартиры, но рот, хотя и с трудом, выдавил подобие улыбки. Страх, отчаяние и надежда в течение нескольких секунд отразились в его глазах, в движении губ, подбородка.

– Чем обязан? Садитесь...

Майор положил перед ним ордер на обыск и арест:

– Вот такое, значит, дело... Придется поехать со мной...

Он был доволен, что сумел выбрать такой момент, когда жены директора не было дома. Не любил грустных глаз, слез и рыданий, растерянных лиц женщин, детей, стариков, прощающихся с тем, кого уводили от них на годы. Для них, родных и близких, преступник почти никогда не выступал в своей истинной роли... По долгому опыгу своей работы майор это знал.

Седоголовый молча взглянул на ордер. Там была проставлена фамилия Носов, имя Валентин Михайлович.

"Значит, для них я все-таки Носов... Тогда почему же обыск и сразу арест? Нет, они все знают!"

Казалось, отчаяние миновало, энергия и решительность вернулись к нему.

Он быстро открыл ящик письменного стола и опустил туда руку. Но Гарин опередил его. Одним прыжком подскочил он к столу, схватил за плечи седоголового и с силой отбросил в сторону:

– Бросьте дурить, Хрусталев!.. А, кроме того, я не один. Учтите!

Пряча в карман револьвер, который он вынул из стола директора, майор толкнул входную дверь и указал на площадку. Там стояли два сотрудника.

– Входите!
– сказал майор, и Ковалев, а за ним маленький Сагит Бектемиров со свежим шрамом, пересекающим лоб и щеку, переступили порог квартиры.

Через час с четвертью все четверо спустились по лестнице. Хрусталев был совершенно спокоен. Когда открылась дверца зарешеченной черной машины, он глянул на сероватое зимнее небо и перевел взгляд на Гарина:

– Вы еще за это ответите, - сказал он.

Майор промолчал.

* * *

Дежурный по управлению видел, как провели в кабинет майора высокого, седого, хорошо одетого человека, как закрылась за ним дверь и три часа не открывалась.

Майору не хотелось ни о чем говорить, все почти было ясно, да и, кроме того, на его плечах уже лежало новое дело, к расследованию которого вчера приступили. А Хрусталев считал, что его дело только начинается, и милиция в нем вряд ли разберется.

Вначале он все отрицал. Но несколько фактов, сообщенных майором, заставили его сдать кое-какие позиции.

Он рассказал свою биографию, рассказал, что всю жизнь мечтал приносить пользу людям.

– Обществу, - поправил он сам себя и кашлянул.

Майор усмехнулся:

– Обществу? Чего же вы вкупе с Лапиным побросали в реку оружие и переплыли к немцам?

Хрусталев сделал скучное лицо:

– Ошибка молодости... Кроме того, есть указ об амнистии дезертирам. И я полагаю...

– Так вы же перешли к фашистам, служили у них, Хрусталев!..

– Тоже есть закон об амнистии. Пятьдесят пятого года.

Указ Верховного Совета...
– спокойно заметил человек, сидящий на табурете в углу, лицом к майору.
– Я же говорю - вы ответите...

– Ну, что ж... и отвечу... Отвечу, гражданин Хрусталев!
– майор поднялся из-за стола, прошелся из угла о угол и опять сел.
– Только расскажите, как вы убили Носова Валентина Михайловича, демобилизованного старшего лейтенанта Советской Армии. А?

– Я не убивал... Нет ли у вас закурить?

– Курите и рассказывайте.

– О чем?

– Как вы убили Носова и присвоили себе его документы.

– Я наткнулся на труп в лесу... Это было в Польше.

Очевидно, офицера убили бандиты... Я только взял его документы... Я вообще не способен на это, гражданин майор.

– На что не способен?

– На убийство.

– А Лапина кто убил? Кто пошел на убийство женщины... Людмилы Петровны? Тоже не вы?

Хрусталев курил. Он молча затягивался и выпускал дым, закашлялся, так как, действительно, был некурящим, Он курил и думал. А покурив, выбросив в урну окурок, вернулся на свой табурет в углу и сел там, скрестив на груди руки.

Вдруг он взорвался:

– Какая чепуха! Бред сумасшедшего!.. Установлено точно, что женщина, мой бывший секретарь, разбилась в результате аварии. При чем тут второе убийство?

Оба замолчали... Майор сидел и ждал продолжения рассказа задержанного. Но задержанный не собирался раскрывать карты. Что там еще у этого кряжистого мужика в его серой папке, лежащей на толстом настольном стекле? Может, ничего серьезного нет там, все одни предположения, туман и обрывки...

Но майор решительно поднялся из-за стола. Кашлянул, одернул китель (сегодня он был в форме), не очень складно сидящий на плотной фигуре (ничего не поделаешьгоды), и подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату:

– Смотрите!

Дверь открылась. В глубине соседней комнаты, в кресле, преступник увидел женщину. Ее голова забинтована, рука в гипсе. Большие глаза на тонком бледном лице встретились с налитыми ужасом черными глазами седого:

– Она... жива!
– лицо Хрусталева посерело.

Он отвернулся и пристальным взглядом встретил иронический взгляд майора. Майор раскрывает шершавую папку. Поверх подшитых документов, поблескивая, лежит финка.

– Та самая, - говорит майор, - которой вы добили Лапина, когда вернулись к нему, после того, как сбросили с откоса машину с женщиной. В этот вечер вы, решили расправиться с обоими. Лапин узнал вас, когда по делам вы приезжали в зону, где работали заключенные. Это толкнуло его на побег. Явившись к вам, на завод, он потребовал помощи - одежду, деньги, документы, укрытие. Во время вашего разговора вы увидели в окно кабинета, что на завод идет милиция, то есть я и участковый. Лапин знал, что его ищут. Уйти ему было уже поздно - в коридоре он мог столкнуться с нами. Вы выпустили его через окно... Потом вы его укрыли, достали ему одежду, билет до Москвы. Договорились, что он должен вас ждать около бетонного моста в два часа ночи, так как у вас в этот вечер в доме возлюбленная. Проводив ее, вы подъедете к мосту и возьмете Ланина, подбросите в аэропорт. У вас, действительно, в этот вечер была Людмила Петровна. Она предлагала вам во всем признаться, так как случайно услышала ваш разговор с Лапиным тогда, в кабинете. Вы ей обещали явиться к нам с повинной.