Бей или Беги, ведьма! Дитя магии

Анна Павловна помолчала, будто раздумывая говорить мне или нет.

— Может, сказки это все, Алина сама считала это чушью, но я расскажу тебе. Пусть лучше ты будешь просто знать, ведь кто-то может верить в это и навредить тебе. Есть легенда, что вобравшая в себя силу всех ведьм прОклятого рода, сможет получить некий дар. Восстановит на земле власть ведьм и встанет во главе всех родов.

— Звучит, словно такая ведьма получит бесконечную власть над всем миром, — я нервно рассмеялась.

— Да. Звучит самонадеянно и страшно, если подумать. Но смельчаки всегда находились. К тому же в разных трактовках данной легенды этим избранным может стать как женщина, так и мужчина, рожденный от одной из ведьм рода.

Вот это новость.

— Вообще-то это считается невозможным — человеческое тело просто не предназначено для подобной силы. Говорят, раньше, в древние времена, были колдуны и ведьмы, могущие сдерживать в себе несколько стихий или сил, но это три, может четыре стихии. А вот так, чтобы и стихии, и ментальный дар, и некромагия, и прочее… — женщина помялась, наклонилась ко мне и добавила шепотом, — говорят, одна из ваших ведьм такой была. За то, мол, и прокляли род Астерос, что она какую-то жертву принесла неимоверную, природе противную.

— Не та ли, что на портрете в кабинете? — ахнула я.

Анна Павловна кивнула, прижав палец к губам.

— Даже поминать про это не стоит, духи все слышат, могут разозлиться.

— А кто проклял? — так же шепотом спросила я.

— Колдун один, который любил ее. Только, знаешь, девочка, я тетка старая и много чего повидала в жизни. Если бы он ее любил — никогда бы не проклял. Возжелал, может, а она отказала. А, может, как Распорядитель этот, хотел марионеткой своей сделать, да мозги запудрить. Таких мерзавцев во все времена хватало. Алина запрещала мне "собирать сплетни", как она это называла. Но между слугами всегда информация идет, ты это, кстати, тоже учитывай и при них не болтай всякого.

Женщина выпрямилась, взяла со стола свою чашку и отпила, аккуратно придерживая блюдце.

— Так вот, почти в каждом роду в истории его записана эта легенда, но везде по-разному, в этом и препон.

Есть один Дом такой, знаменит своей библиотекой, Дом "Белого Листа". Их девиз — saggezza degli antichi — «хранящие мудрость веков». Одна их служанка, чуть меньше тридцати лет тому назад, рассказывала мне, что подслушала разговор хозяев, когда они как раз об этой легенде говорили. Я до сих пор помню ее слова, что вот "как в той легенде, родился ребенок, способный изменить наш мир и поднять ведьм с колен, старые мистики почувствовали колебания энергосферы". Я их тогда даже записала, а Алина сказала, что все это чушь, потому что по легенде тот ребенок ненастоящий, а такого быть не может. И все это сказка.

Я с силой потерла лоб и глаза.

— Я ее тогда спрашивала, раз она про ребенка знает, значит, читала легенду, или рассказал кто-то. Но она только посмотрела на меня и приказала больше никогда не упоминать об этом, а проклятых родов и так предостаточно, и не обязательно это именно ее должен быть.

Анна Павловна посмотрела куда-то в потолок, потом добавила:

— Ей всегда было непросто, одной поднимать Дом, все, кто связан кровными узами, после войны разбрелись кто куда и даже на праздники часто не появлялись. Многие вообще отказывались от своей силы, их дети рождались либо мертвыми, либо пустыми — без дара вообще. А Дом силен, когда кровные вместе. Это ведь редко когда чужаков принимают, как тебя.

Пропел мелодично звонок. Анна Павловна выглянула в окно и всплеснула руками!

— Дочка приехала! И внучек привезла! Ой, как хорошо, я вас сейчас познакомлю!

— Радости мои приехали! — уже на улице, обнимая маленьких девочек, причитала она, потом крепко обняла и поцеловала молодую женщину, попыталась взять пакеты из ее рук, но та не дала, лишь засмеялась.

В дом вбежали две девчушки, прелестные до невозможности, будто с картинки, и похожие как две капли воды, только одна постарше. Вошедшая следом женщина казалась их повзрослевшим клоном. Бывает же так…

Через десять минут, девчонки уже вовсю отрывались на кухне. Я, после краткого знакомства, пошла переодеваться. Неприлично и неудобно в халате перед чужими.

Оказалось, что Машенька, по-другому ее Анна Павловна никак не называла, никакая не дочь ей. Мария была женой сына Анны Павловны. Но, насколько я поняла, обе души друг в друге не чаяли.

— Да детдомовская я, как и Анна, обеим тепла не хватало. Анна-то жизнь устроила, муж был, царствие ему небесное, замечательный, только старше сильно, вот и ушел для нее рано. Двое сыновей. У старшего жена из богатых была первая, Анна противилась, говорит, крутила она Лешкой, чуть до смерти не заморочила, Алина Захаровна тогда помогла, мозги ему вправила. Потом мы с Сережей познакомились, Анна приняла меня сразу хорошо, но с опаской. Оно и понятно, конечно, когда человек в семью входит, всегда сначала осторожно надо быть. Да и я дикая была. Как Сережка вытерпел — не знаю.

Она засмеялась и обняла Анну Павловну, с теплотой смотрящей на невестку.

— Да прибегал иногда, жаловался. Даже плакал. Но я-то видела — перетерпеть надо было. Оно всегда так, когда ребенок в детском доме прожил детские годы и не досталось ему как следует любви и ласки, он потом, попав в семью, будто прожить эти годы заново пытается. Компенсирует недополученное. Сейчас-то вон как счастливы!

Я вспомнила, как Астар как-то глядя на наши очередные посиделки со служанками и садовником, пытался объяснить мне, что не стоит так сближаться с ними. Он еще предположил, что я тоже детдомовская и пытаюсь собрать вокруг себя подобие семьи.

К вечеру мы устроили небольшой праздничный ужин, после которого Мария уехала, оставив на пару дней девочек у бабушки.

*

На следующее утро засобиралась и я. Но, когда рюкзак уже был собран, а я полностью одета, в коридоре обнаружились три пары печальных глаз. Две детские мордашки с мольбой смотрели на меня, им вторила одна черная наглая морда.

— Пусть Мурзик остается? — из кухни выглянула, вытирая руки полотенцем, Анна Павловна, — ну что тебе его таскать с собой непонятно куда по автобусам? Вернешься — заберешь. Девочки его не обидят.

В этом я уже убедилась, девчонки на редкость воспитанные и дружелюбные.

— Хорошо, но… Как-то это… Давайте я вам хоть денег переведу на еду ему, — я ухмыльнулась, — на "котлетки паровые".

— Ой, ерунда какая, что у меня, денег не хватит на одного котика, что ли? Мне Алина, знаешь, сколько отписала? Вот-вот. Езжай и не забивай себе голову.

Она пошла проводить меня и, уже у самой калитки, обняв, сказала:

— Знаешь, Алина хорошая была, целеустремленная, напористая. Я бы сказала — упертая. Только вот эта упертость ей боком выходила иногда. Запомни — не стыдно обратиться за помощью, ты не должна идти по жизни одна. Приезжай ко мне, когда захочешь, я буду рада.

Она обняла меня, я обняла в ответ. Так хорошо было с этой женщиной. В ней, как и в моей бабушке, была искренность и добрая забота, любовь и свет.

Уже отпустив меня, она вдруг добавила:

— Может, это и не важно, но когда я только устроилась к ней на работу, познакомилась с одним молодым человеком. У нас такой роман бурный вспыхнул, что я ночами не спала — он мне снился постоянно. Алина тогда мне трав заваривала и все на приворот проверяла, да не суть. Она тогда как-то, смеясь, поведала мне, что ей по молодости тоже мужчина один снился, все соблазнить пытался, уговаривал, нашептывал. Я спросила — кто он, а она ответила: "В том-то и дело, что никто, не знаю я его. Это все игры разума. Живу одна долго, организм изголодался по мужской ласке, вот и выдает". Только не жила она одна почти никогда, всегда вокруг нее мужики толпами бродили, как коты вокруг тарелки со сметаной. Я вот и думаю, может, это связано как-то с легендой?