Без маршала Тито (1944+)

В последний раз сверив часы и карты, мы с Черчиллем пожали друг другу руки и разошлись по своим маршрутам. Нам предстояло совершить бросок на четыре километра, вскарабкавшись при этом на семьсот метров…

Британцы ушли первыми, а я смотрел им вслед, отвесив челюсть — Бешеный Джек потащил в бой не только палаш, в полном согласии со своим принципом, но и лук и даже волынку!

Мы с бойцами далматинской дивизии поднялись выше Мурвицы, к Змиевой пещере, к вырубленной в скале старинной церкви со средневековыми каменными рельефами дракона, птиц и звезд. Там развернули командный пункт бригады и радиостанцию. Малость обсушились, проверили снарягу, обмотали железки тряпками и полезли дальше, стараясь не свернуть шеи в зыбком свете почти полной Луны и не издавать лишних звуков. Едва выбрались на гребень, как месяц спрятался за тучами — кто-то в небесной канцелярии играл на нашей стороне.

В ночном мраке за два часа, ориентируясь только по компасу и перекличкам часовых у гансов, мы доползли до широкой тропы от Нережишче на Видову гору. Марко, слинявший из школы Небоша для участия в десанте, скользнул чуть в сторону, вскоре бесшумно вернулся и почти неслышно прошептал мне на ухо:

— Точно вышли, там пещера Голубия.

— Большая?

— Не, двое-трое влезут.

Я выдохнул — все по плану, именно здесь местные партизаны засекли разрыв в немецких линиях. Мы пошарили вокруг и нашли обозначенные на карте недорытые траншеи — фрицы то ли не успели их закончить, то ли бросили за ненадобностью. Скорее, второе, поскольку ни мин, ни колючки вокруг не обнаружилось.

Вот в этих окопчиках мы накрылись накидками, изо всех сил прикинулись камнями и таращились в темноту, стараясь разглядеть расположение немцев сквозь редкие заросли средиземноморской сосны. Наша задача — не дать себя обнаружить, дотерпеть до начала атаки и не дать перебросить подкрепления с севера, когда отряд Черчилля атакует Видову гору южнее.

Минуты тянулись и тянулись, словно резиновый клей из тюбика, и только когда небо слегка посветлело на востоке, мы услышали гул самолетов, а чуть позже там, вдали, где предполагалась немецкая тяжелая батарея грохнуло раз, другой, третий…

Заполошно перекликнулись часовые, по немецким позициям прошло шевеление и тут же сонный голос посоветовал всем заткнуться или провалиться к чертям в ад. Шевеление притихло, но не прекратилось совсем, и продолжалось даже после окончания бомбежки.

Темнота отступала и последние пятнадцать минут я неотрывно таращился на циферблат, подгоняя взглядом тормозящую секундную стрелку и молясь, чтобы нас не засекли.

Без пяти. Без двух. Минута.

Сорок секунд. Тридцать. Двадцать. Десять. Пять.

Несколько едва слышимых в рассветной тишине шлепков бесшумных карабинов.

Взвыла волынка, да так, что я чуть не подпрыгнул и в то же мгновение по ушам ударили очереди «стенов» и выстрелы британских «ли-энфилдов».

Гортанные крики немцев почти сразу сменились ответной стрельбой — сперва вразнобой, потом загремел первый «шарац», за ним второй, третий…

Оглядел своих — все на месте, все готовы.

Огневой бой разгорался — у коммандос вступили в дело «брены». Звук почти такой же, как и у привычных «зброевок», да это, по сути, один и тот же пулемет. Бранко с ним бегал…

Со стороны Нережище, почти не слышный за грохотом боя, донесся рокот грузовых моторов. Подкрепление? Слишком быстро…

Метрах в трехстах ниже по склону встали четыре грузовика, немцы из них шустро рассыпались в цепь и залегли, укрываясь за пиниями и невысокими валиками из камней. Фельдфебели или кто там проорали команды и подмога двинулась вперед.

Грамотные, суки — перебегали по одному-два. Передал своим, чтобы подпускали на полсотни метров.

Продвигаясь вперед и не встречая сопротивления, немцы осмелели и уже не ложились на пузо, а всего лишь припадали на колено, да и перебегать стали по пять-шесть человек разом. И наш первый же залп из трех пулеметов, двух десятков автоматов и винтовок снес добрую половину практически в упор.

Немцы попадали на землю, но тромблоны закинули им за спину несколько гранат и уцелевшие активно поползли обратно, изредка постреливая в нашу сторону. Финальную точку в этой неудачной попытке поставил Марко, уже у грузовиков завалив орущего команды хрена с серебряным галуном на погонах. Немцы залегли вдали и беспокоили нас редким огнем, ветерок сносил пороховую гарь в сторону.

— Перезарядиться!

Бойцы, меняясь попарно, набивали патроны в обоймы и магазины, отгребали в стороны горячие гильзы и расчищали сектора поудобнее. Наших потерь пока ноль, но у пятерых уже белели свежие бинты.

И тут же от Нережишче рявкнули пушки — три орудия.

Полетели тут шрапнели, не по нам, а по коммандос. Залп, еще залп — и бой вокруг Видовы горы начал стихать, судя по всему, коммандос накрыли. Без корректировки такого не добиться, значит, где-то лежит кабель полевки, вряд ли у каждой роты тут по радиостанции.

— Марко!

Братец ужом подполз ко мне

— Возьми еще двоих, и проверь метров пятьдесят в сторону за пещерой, должна быть телефонная линия.

Марко кивнул, перекинул винтовку с оптикой на локоть и ушуршал, сливаясь с землей.

А у нас над головами засвистели пули — заскрежетал МГ от атакованной англичанами позиции.

Ребята вжались в окопчики и сгребали камни в брустверки, чтобы иметь дополнительное укрытие. Я тоже занялся сооружением стеночки, но с другого фланга меня окликнул Глиша — снизу приполз посыльный. Коммандос откатились, чтобы не кончиться под артиллерией, зато далматинцы наконец-то вышли на рубеж атаки и, главное, развернули минометы. Вперед ушли группы резать проволоку и снимать мины, но под огнем это надолго. Теперь всем приказано ждать, когда перегруппируются англичане, после чего начнем все снова. Одна беда — Бешеного Джека и нескольких человек с ним оглушило близким взрывом и немцы успели утащить их к себе, так что как там бритты справятся без командира, неизвестно.

Но сильны гансы, сильны… Три с половиной сотни коммандос и мы в придачу не смогли взять ротный опорник… Ладно, с минометами будет полегче.

Бой совсем затих, но от Нережишче явно выслали еще гансов и побольше, чем в первый раз. Тамошний командир верно понял, что если мы займем более высокую часть плато, то им придется туго. И потому сквозь нас будут пробиваться со всей мощью.

Посыльный уполз обратно с просьбой перекинуть к нам хотя бы роту, а от пещерки перекатился радостный Марко и показал мне срезанный моток провода метров в пятнадцать.

— Я ребят там оставил, чтоб связисты не восстановили.

Это правильно, но сейчас нам станет не до кабеля — немцы снизу уже изготовились к атаке, а сверху на нас переключились уже два пулемета. Одно счастье, позиция хорошая, не на голой скале лежим, а почти в настоящих окопах. У какого толстого тыловика, может, задница торчала бы, но среди нас толстых нет, образ жизни не способствует.

Минометчики упредили немцев — над Видово горой встали первые разрывы, а потом там началась бешеная пальба. Судя по крикам «За Тито!», атаковали бойцы далматинской дивизии. Одновременно по головам прошла тройка английских самолетов, следом еще одна и повторно отбомбились по батарее.