Без маршала Тито (1944+)

Численное превосходство сделало свое дело — на изрядно ослабленную первой атакой немецкую роту, да еще после минометного обстрела, обрушилась как бы не целая бригада. Сперва замолчал первый из гвоздивших по нам пулеметов, затем второй, и вскоре нас сменила не рота, а батальон партизан. Видя такое, немцы внизу не решились на атаку и отступили.

Укреп раздолбали знатно — в сторонке лежало не меньше полусотни трупов в серой униформе и партизаны подтаскивали еще. Но и наших полегло не меньше, в другой стороне рядками складывали югославов и англичан.

Самые шустрые уже потрошили блиндажи, у одного бойца я заметил немецкий котелок с недоеденной кислой капустой, другой рассматривал бритвенный комплект, еще трое ржали над журналом с полуголыми девицами.

Из офицерского блиндажа Баджер вывел запинающегося Черчилля и усадил в траншее. Мимо с охапкой винтовок просквозил парень в пилотке со звездой, Джек проводил его мутным взглядом, сфокусировался, ощупал себя и рявкнул:

— Где мой палаш???

Баджер метнулся обратно и вынырнул, прижимая к груди все богатство Джека — меч, волынку и лук.

И тут бахнуло немецкое орудие — видать, батарею выбомбили не всю и один ствол немцы сумели привести в рабочее состояние. Снаряд ударил прямо в здоровенный камень и разбил его в щебень. Осколки накрыли опорник веером, один звонко щелкнул Джека по лбу и выключил его из дальнейшей операции по захвату острова. Мне же достался удар будто поленом по бедру — долбанула гроздь камешков, порвав в лохмотья карман и полу десантной куртки.

Командиры и команданты быстро уводили бойцов с опасного места и перестраивали в атакующие порядки. А я с шипением потирал отбитую ляжку. Легко отделался, не будь карман набит барахлом, сейчас бы обезножел, а так только дырки, в которые отлично входят все пять пальцев.

Далматинская дивизия с нескольких сторон атаковала немцев, засевших вокруг батареи, партизаны подтянули минометы, добавили жару и часам к трем пополудни укрепрайончик таки доломали. Остатки егерских рот резво разоружали, пленных гнали вниз, в Бол и Мурвицу.

После падения главной позиции восточная и северная колонны к вечеру взяли рыбацкие городки, в Супетар перенесли командный пункт операции и развернули санчасть. Там-то я и нашел хрипло дышавшего Джека с эпических размеров шишкой на лбу и бледной рожей. По моей просьбе ему сунули нашатыря под нос, он дернулся, разлепил глаза, первым делом вцепился в палаш и только потом спросил:

— Мы еще в бою?

— Нет, остров взят, немцы сдались.

— Чертовы капустники! — ощерился Черчилль. — Мы могли бы воевать еще неделю!

Свят, свят, свят, да он адреналиновый наркоман!

И я свалил, надеясь, что нам больше не придется действовать бок о бок, тем более, что остров Шолта тоже успешно захватили. Правда, с куда более высокими потерями, чем у нас, тут я не знал, радоваться или печалиться.

Но англичане уже выгружали артиллерию, чтобы перекрыть Сплитский канал.

План Арсо сработал на все сто — через месяц оба Даматинских корпуса заняли Сплит окончательно. Крупные операции НОАЮ провела в Боснии у Цазина и Баня-Луки; четыре дивизии взбодрили Западную Сербию и сводки снова заполнили такие знакомые названия — Ужице, Пожега, Кралево; Сремский корпус атаковал и захватил Чаглин, словенские партизаны взорвали железнодорожный Штампетов виадук…

Но командование вермахта упрямо тащило войска из Греции в Италию, видимо, сделав ставку на удержание своего главного союзника. За полгода англо-американцы продвинулись на Аппенинах всего на сотню километров и уперлись в «линию Густава» с тем самым Монте-Кассино. Мало того, дважды обжегшись в Сицилии и Калабрии, немцы сделали выводы и успешно спихнули в море десант союзников в Анцио… А маневра на узком и гористом сапоге нету, обходы невозможны и боевые действия свелись к лобовым атакам, массированным авианалетам и артиллерийским дуэлям.

Но так или иначе, потери нарастали, их требовалось возмещать, а лоскутков для тришкиного кафтана у Гитлера оставалось все меньше. И росли успехи не только греческих партизан, почуявших слабость оккупантов, но и в Югославии разбухали освобожденные районы, сливаясь в зоны и территории.

На Вис один за другим садились самолеты с новыми сотрудниками миссий — советниками, радистами, врачами, дипломатами, офицерами, диверсантами, летчиками, контрразведчиками и разведчиками. Того и гляди, югославы окажутся в меньшинстве…

И дня не проходило, чтобы каждый из членов Верховного штаба не встретился с англичанами, американцами или советскими. А в штабе разброд, преемника до сих пор не назначили и в таких условиях как бы не прогадить все завоеванное.

Причем обиднее всего прогадить не фашикам, а союзникам.

Глава 3 В сетях шпионажа

Такое впечатление, что им мало больших начальников, членов Верховного штаба, ЦК или генералов. Со всеми шишками перетолковали и пришел черед всякой мелочи, вроде меня.

Английская миссия вальяжно заняла три дома в Милне — прямо у воды, с собственным причалом. У домов дежурили джипы, у причала — катер-сторожевик. Ничего не скажешь, умеют джентльмены обустроится, чистый курорт, сейчас еще вода прогреется и можно загорать и купаться. И бомбежек нет, у немцев есть цели поважнее Виса. А случись что — бритты грузятся на катер и фьюить! через полсуток уже в Бари.

Прямо с утра пригласил меня майор Черчилль, только не Джек, а Рэндольф, и меня заклинило на вычислении их родства. Ровно до того момента, как я увидел хозяина — среднего роста, голубоглазый блондин, ему бы наесть килограммов десять-пятнадцать или дождаться, когда щеки обвиснут до бульдожьего состояния и от папы-Уинстона не отличить.

— Коньяк? Виски? Есть итальянское вино и сербская ракия. И водка, если пожелаете.

Основательно подготовился, ничего не скажешь.

— Нет, спасибо, у меня еще дела.

— Тогда содовой?

— С удовольствием.

Черчилль-младший распахнул переносной бар (кучеряво живет, может себе позволить), набулькал себе коньяка, пшикнул мне содовой из сифона и указал на стулья.

— Я пригласил вас для того, чтобы задать несколько вопросов…

Он пригубил коньяк, а я воспользовался паузой:

— Логичнее задавать их членам Верховного штаба, я же всего лишь командир роты.

— Тут тонкие материи. Вы же не коммунист?

— Нет.

— И верующий?

— Крещеный.

— Отлично, отлично, — изобразил он радостную улыбку. — Что вы, как человек, вхожий в Верховный штаб, можете сказать о положении духовенства в освобожденных районах? Есть сведения, что священнослужители подвергаются преследованиям со стороны коммунистических властей и правительство Его Величества весьма обеспокоено этим.