«Без меня баталии не давать»

Кист поскрёб затылок, покряхтел:

— Какая незадача.

— В чём дело, Геррит?

— Да у меня в задней половине живёт вдова-подёнщица, как-то её выселить надо. А как?

— Вот эту твою половину мы и снимем. Алексашка, дай задаток ему.

— Сколько?

— Ну гульденов тридцать. Хватит тридцать, Геррит?

— Конечно, конечно, ваше... герр Питер. Этого даже много.

— Не много. Вдове, чай, отступные потребуются, гульденов десять. Кстати, Кист, ты передал вдове Муша те пятьсот гульденов, что я послал?

— А как же, герр Питер. Сразу же. Она так была довольна, что даже плакала.

— Потом покажешь мне её дом.

— Она через два дома от меня живёт. Почти соседка. Долго ль добирались до нас, герр Питер?

— Да почитай пять месяцев.

— Ого. А я за месяц доехал.

— Ну ты был налегке. А у нас целый обоз, да и встречи были деловые.

Они подплыли к первым домам, и Кист указал на крайний — с длинной трубой, сложенной из кирпича.

— Вот это мой дом, герр Питер. Вы плывите дальше до гостиницы «Выдра», там в пивной подождёте. Мне ж надо половину-то освободить, прибрать там и Герту предупредить.

— Кто это?

— Старуха моя. Очень уж справедливая, наверняка за вдову вступится, а против двух баб, сами знаете, трудно устоять.

День был, видимо, нерабочий, и у гостиницы толпилось много праздного народа, и, конечно, появление русских в пивной не прошло незамеченным.

— Кто такие? Откуда?

Отвечать пришлось Петру, единственному из компании знавшему голландский язык.

— Плотники мы. Приехали работу искать. У вас тут не слышали, где требуются плотники?

— Эй, Марсен, ты не знаешь, где нужны плотники?

— На верфи Линста, кажется, нужны.

— А где это? — заинтересовался Пётр.

— В Бейтензане, тут недалеко. За мостом.

И несколько человек стали подробно объяснять, как добраться до верфи Линста. А когда Пётр угостил их вином, то тут уж совсем друзьями стали. Советовали:

— Конечно, Линст скряга, много не заплатит, но работкой не обидит.

Вскоре явился вспотевший Кист, пробрался к столику Петра.

— Герр Питер, комната готова.

— Садись, Геррит, выпей стаканчик.

— Премного благодарен, герр Питер, — присел на краешек стула Кист и взял стакан.

— Кист, так это твои знакомые? — раздалось от соседнего столика.

— Да, да, — кивал Кист с гордостью. — Это мои друзья, вместе трудились в России. Хорошие плотники.

Пётр ободряюще подмигнул ему: молодец, мол, правильно говоришь. Допив вино, гости отправились к Кисту. Кроме самого Петра, ещё Меншиков, Гаврила Головкин, доводившийся родственником Петру по матери, и имеретинский царевич Аргилович, которого обычно Пётр кратко называл Аргил.

Хозяйка не проявила особой радости при появлении квартирантов, видимо, Кист с трудом уговорил её выселить временно вдову и поселить на недельку русских плотников. Грету убедил не столь сам муж, сколько гульдены, высыпанные им на стол. И выселяемую вдову не обидели, вручив ей целых семь гульденов: плотники уедут, пустим снова. Где ж это видано, чтоб хозяин дома да платил квартиранту? А вот Кист заплатил, а жене ещё сказал:

— Если бы ты знала, какие услуги мне оказывали в России эти ребята.

— Какие?

— Когда-нибудь расскажу. Ахнешь.

Он рассчитывал, что, когда Пётр с товарищами уедет, он, Кист, откроет жене, кто ж в действительности жил у них. Вот тогда она и должна будет ахнуть.

Комната действительно оказалась небольшой, с одной деревянной кроватью, столь древней, что казалось, она доживает последние дни. Скрипела, качалась, угрожая полным и внезапным разрушением в любой миг. По понятным причинам её уступили герру Питеру, и он тут же попросил у Киста кое-какой инструмент и принялся за ремонт сего одра, наперво разобрав его на части. Нашёлся в доме и столярный клей, который Пётр быстро развёл в баночке. Из каких-то обрезков дров настругал клиньев. И через час кровать была собрана.

— Как новая, — радовался Кист и сел на кровать, тщетно ожидая услышать скрип. — Грета, иди посмотри, что сделал герр Питер.

Жена опробовать кровать не пришла, но мужу выговорила:

— Сразу видно, что у герра Питера золотые руки, не то что у тебя. Десять лет обещал: сделаю, сделаю. Человеку надо было из России ехать, чтоб сделать твою работу. Герр Питер, не желаете ли ухи похлебать?

— Нет, спасибо, госпожа Кист, мы только что из трактира. Сыты.

Ясно, что сердце хозяйки было завоёвано. И чем? Пустяком, для герра Питера разумеется.

Чуть свет Пётр поднялся и, умывшись прямо из канала, отправился с Меншиковым искать магазин, где продавался бы инструмент. Нашли. И хотя магазин ещё был закрыт, Меншиков сумел уговорить хозяина, скорее всего сунув ему несколько гульденов.

Инструмент отбирал сам Пётр. Наперво выбрал два топора, затем несколько стамесок и долот, два коловорота, молотки, киянку, ручную пилу, гвоздодёр, футовик [31] и ещё ящик с ручкой для инструментов.

— Алексашка, расплатись.

31

Футовик — складной карманный фут, мера, разбитая на футы и дюймы.

— Пятьдесят гульденов, — щёлкнул на счетах заспанный продавец.

Расспросив у хозяина магазина, как найти верфь Линста, они отправились туда. Перешли через мост, прошли вдоль берега и ещё издали у плотины, отгораживавшей Саардам от моря, увидели рёбра шпангоутов строящегося на стапеле корабля.

— Сдаётся мне, это будет гукар, — сказал Пётр, — грузовое судно о двух мачтах с гротом и бизанью. Впрочем, возможно, я ошибаюсь.

— А Гаврила Иванович не обидится, что мы без него ушли? — спросил Меншиков.

— Пусть поспит старик, пока мы разведаем, а Аргил тем более поспать любитель. («Старику» Головкину было 37 лет.)

Басом [32] на верфи оказался седой, но ещё крепкий и доброжелательный старик Ригге.

— Хорошие плотники нам всегда нужны.

— Мы вроде неплохие, — сказал Пётр.

— Посмотрим, — усмехнулся Ригге. — С недельку испытаем вас, а там и примем напостоянно.

— Договорились, — обрадовался Пётр. — Давайте работу.

32

Бас — мастер судостроения.